– Сразимся же в честном бою, – объявил Мишка.

Игра оказалась крайне захватывающей: уже через десять минут в каюте стоял сумасшедший галдёж и всё время звучал писклявый детский смех, разбавленный низким гоготом.

– ПЕНЬ!!! ПЕНЬ!!! ПЕНЬ!!! – орал капитан, судорожно распутывая свой шнурок, и над ним ржали все участники, кроме Лапки, который был близок к победе, но теперь уж точно обречён был продуть Крюку.

– Ха!!! – разразился хохотом Джеймс, с одного удара размозжив каштан бедного Лапки, – Знай, как со мной связываться!!!

– Выходит, есть первая тройка, – торжественно заключил Мишка, – я, Лисичка и Капитан Крюк. Теперь сразимся два-два-два в каждой тройке, чтобы определить места!

Все одобрительно закивали и, в качестве передышки, начали шуршать фантиками, радостно доставая свои карамельки. Джеймс на время вернул в центр круга фрукты, и, игнорируя конфеты, подцепил из вазы жирную виноградину и закинул её в рот. Умненький Хрюндель внимательно-внимательно разглядел капитана, а потом шепнул что-то Лапке, который сидел между ними, и толкнул его плечом в бок. С немного виноватым видом, Лапка взял с пола одну конфетку Джеймса, развернул её предельно аккуратно, чтобы случайно не испачкать чумазыми пальцами, и неуверенно протянул капитану на открытом фантике. Ужасно робко и тихо-тихо он сказал:

– Извините, капитан, мы не подумали…

В полном ошеломлении Джеймс посмотрел на Лапку, а потом и на всех остальных ребят, которые как-то смущённо притихли.

– Эм. Спасибо, – не понимая, как правильнее сейчас себя повести, он, на всякий случай, просто улыбнулся и взял угощение.

Маленькая неудобная пауза быстро растворилась, как только ваза опустела наполовину, а все конфеты, кроме одной (вторую для капитана развернул Тигрёнок, а третья оставалась пока нетронутой), были съедены.

– Всем по две, а эту пусть заберёт победитель, – предложил Джеймс, уверенный, что последняя карамелька и так, ясное дело, достанется ему.

– Да!!! Да!!! – весело захлопали в ладоши мальчишки и игра продолжилась.

Удивительно, как эта необычная компания не перебудила весь бриг. Дети визжали изо всех сил, то и дело вскакивая с мест и прыгая в процессе, Джеймс, вошедший в кураж, орал громче всех и отпускал до умопомрачения смешные комментарии в адрес каждого участника игры, себя в том числе, а когда остался последний бой, в котором с капитаном один-на-один бесстрашно сошёлся отважный Мишка, остальные встали по двое у них за спинами и принялись освистывать команду напротив, чтобы подорвать дух соперника, и улюлюкать, поддерживая своего чемпиона.

– Сдавайся, малец, у тебя нет шансов!!! – каркал Джеймс, молотя по мишкиному каштану но, время от времени, с руганью промазывая.

– Куда там, я – абсолютный победитель этой игры!!! – верещал Мишка, отпуская чёткие, меткие удары.

– ПЕНЬ!!! ПЕНЬ!!! – истошно загорланил Джеймс.

– ПЕ-Е-Е-ЕНЬ!!! – на долю секунды не успел Мишка.

– ХА-ХА! – размахнулся Джеймс, но в азарте опять ляпнул каштаном мимо, – ДА, ТЬФУ!!!

Улюлюканья и свист в этот момент затихли, но ни капитан, ни предвкушающий блистательную победу Мишка, этого не заметили.

– НА!!! СЕЙЧАС МИШКА ПОБЕДИТ КРЮКА!!!

– РАЗМЕЧТАЛСЯ, НЕГОДЯЙ!!!

– ПЕНЬ!!!

– ПЕНЬ!!!

– Ай! – прозвучало внезапно.

Капитан моментально среагировал на женский возглас за своей спиной и в ту же секунду направил всё своё внимание на маленькую мисс. Немного успокоившись и спустившись на ноги, Венди решилась совершить путешествие из каюты на кубрик, крепко держась по пути за канаты и перила, второпях преодолевая открытое пространство над головой. Как только она спустилась по лестнице, её привлекли звуки отчаянной борьбы и сумасшедшего гогота, и теперь, увидев картину в целом, Венди внезапно взлетела и ударилась головой. Джеймс увидел её в тот момент, когда она потирала макушку и старалась оттолкнуться руками от потолка. В эту же самую секунду его каштан, от которого он отвлёкся, разлетелся на кусочки, и Мишка весело завопил, сигая по каюте от неудержимой радости. Хитро сощурив на него глаза, Джеймс проворно поймал его правой рукой, а левую собрал в кулак и активно наэлектризовал его дурацкий чуб, который тут же стал торчать в разные стороны.

– Мы играли в каштаны, – пояснил он, со смехом глядя на то, как Венди пытается вернуть себя на пол, бедолага-Мишка верещал у него в руках, а ребята показывали на него пальцами и катались со смеху, – и ты, маленькая мисс, бессовестно меня отвлекла! Победа была, считай у меня в кармане! Ай, ладно, мелкий, забирай свою карамельку, всё равно я их не люблю!

Театрально раскрыв руки, Джеймс выпустил уставшего от шуточной пытки мальчика, который тут же загоготал пуще всех остальных, а с Венди приключилась беда: теперь не только её голова и руки, а ещё и попка устремилась вверх, и леди намертво прилипла к потолку, перестав сопротивляться и принимая уморительную позу смирившейся с ситуацией звезды, скрестившей на груди руки. Джеймс прыснул, постарался себя сдержать, но ничего не вышло, и он загоготал вместе с ребятами, которые теперь все глядели на распластанную над ними Венди. Над ухом у Джеймса дзинькнуло что-то похожее на: «Я же говорила!» – и Соль имела ввиду не только то, что сказала ранее про маленькую мисс.

– Лучше скажи, почему моя леди до сих пор летает, а? – Джеймс, утирая слёзы, предложил фее ладонь, и Нота Соль плюхнулась в неё безо всяких церемоний, – Ты сколько пыльцы на неё высыпала?

Что-то прозвенев в ответ, Соль комично задрыгала ножками и пожала плечами. Венди вдруг залилась пунцовой краской.

– Как она меня назвала? – прошептала она, смущённая до жути.

И вот сейчас, пожалуй, на один крохотный миг, единственный за весь наш роман, мы с вами станем свидетелями того, как у Джеймса тоже порозовели скулы. Но кроме нас, слава богу, никто этого больше не заметил.

– Она говорит, что высыпала на тебя пыльцы столько же, сколько на мальчиков, чтобы хватило долететь до корабля с запасом, – уклончиво ответил капитан.

– Но мы уже не лета-а-а-е-е-ем! – подпрыгивали вокруг Джеймса ребята.

Соль что-то ещё дзинькнула и вылетела из каюты, Джеймс заметил, что рассвет уже скоро, приказал мальчикам лечь и хорошо выспаться, а сам влез на спинку одной из коек, ухватил рукой кисть раскрасневшейся маленькой мисс и с силой потянул её вниз к себе. Зацепив ноги у него на талии, и заново собрав замочек из пальцев под кудрями, Венди стыдливо уткнулась ему в плечо, выговорив только «спокойной ночи», обращённое к мальчикам, и капитан унёс её обратно в каюту, крепко обнимая и прижимая к груди.

– Тебе не показалось, ласточка, – аккуратно сказал он ей по пути, – Она назвала тебя миссис Джеймс. А ещё сказала, что счастья в тебе так много, что, верно, до самого утра на полёты хватит, а то и дольше. Если тебя это сильно смущает, хочешь, я попрошу её так тебя не называть?

Крепче обнимая капитана, Венди, которую так и тянуло вверх, продолжала стыдливо прятать от него лицо.

– Пен назвал меня сегодня миссис Капитан Крюк. Он ничего не понимает, конечно… но… миссис Джеймс…

– Немного отличается от «миссис Капитан Крюк» и «леди Крюк», да?

– …да. Сильно отличается.

– Попросить её не называть тебя так?

Венди молчала, ещё сильнее зарываясь пунцовым лицом в шёлковую капитанскую рубаху.

– Мне нравится «миссис Джеймс», – с осторожностью предложил капитан.

– Мне тоже, – чуть слышно выдохнула Венди.

– Но… милая… я не могу позволить себе такую роскошь… это было бы крайне безответственно с моей стороны… учитывая нашу ситуацию… разве я вправе отобрать у тебя ещё и эту последнюю иллюзию свободы?

Капитан внёс дрожащую красотку в каюту, а затем – в спальню, где сел на кровать, не выпуская свою ношу из рук.

– Неужели ты всё ещё паришь, моя маленькая?

– Да, Джеймс… всегда, когда ты рядом. Просто сейчас ещё и физически.

– Моя птичка. Я должен идти, рассвет уже занимается. Не хочу расставаться с тобой, малышка… ты такая сладкая, и я так сильно тебя люблю. Поцелуй?