– Пират?..

– Пират… рассказчик… композитор…

– Джентльмен?..

– Джентльмен… алхимик… целитель…

– Любовник? – вкрадчиво предложил Джеймс.

– Джеймс!.. – Венди толкнула его в плечо, – Да, да, и любовник тоже!

– М-м-м… Как славно…

Отдаваясь во власть маленьких ручек, аромата масла и расчёски, Джеймс притих с улыбкой на лице, и девушка продолжила ухаживать за его роскошными кудрями, хотя, вообще-то, они давно уже были полностью прочёсаны. Капитан почти задремал, окутанный её заботой, но тут раздался осторожный стук.

– Какого дьявола. Габи, это ты? – встрепенулся Джеймс, но глаз открывать не стал.

– Да, сэ’, можно войти?

– Тьфу! Заходи!

Дверь каюты открылась, и в коридоре зазвучали мелкие шажочки. Из-за ширмы бельгиец переспросил:

– Можно войти?

– Заходи, Габи, я же сказал! Что там ещё?

Венди сидела на бедре у капитана, продолжая расчёсывать его волосы, решив, что ей это дозволено, раз рука с крюком продолжает как ни в чём не бывало покоиться на её талии. Не удостаивая своего помощника взглядом и, так и не открывая глаз, капитан безлико сказал:

– Говори.

– Я видел в го’оде бонда’я, он сп’ашивал, соб’ать ли ему новых бочек для х’анения местной п’овизии, или ещё ‘ано?

Прикинув, что корабль стоит в порту Рочестер уже больше недели, капитан уточнил:

– Кто из них спрашивал, Майлз или Прыщик?

– Майлз, – ещё выше обычного пропищал Габи, до жути смущённый тем, что ворвался в личные покои Капитана Крюка в такой неподходящий момент.

– Да. Майлз пусть и собирает. Это всё?

– Да, сэ’… будут ли особые пожелания насчёт ужина?

Джеймс открыл глаза и посмотрел в личико любимой маленькой мисс.

– Леди Крюк, у Вас будут особые пожелания? – с обожанием спросил он.

– Вы так заботливы, капитан, – Венди тепло ему улыбнулась, – не могли бы Вы попросить Вашего помощника организовать для меня что-нибудь… хм… сладенькое? Только не фрукты, – смеясь, добавила она.

– Конечно, дорогая, сладенькое угощение для сладенькой девочки, – Джеймс свёл эту фразу к очень соблазнительному шёпоту под конец, чтобы последняя пара слов досталась только вендиным ушкам, а потом властно продолжил, – Слыхал, Габи? Моя леди желает сладкого. Подай нам с ужином каких-нибудь десертов.

– Да, сэ’, конечно, сэ’… – с лицом цвета варёного рака, Габи поклонился и попятился к выходу, рассматривая носки своих ботиночек.

– Эй, Габи, – крикнул ему вдогонку капитан, поглаживая Венди у поясницы, – среди тех твоих парней, что присоединились ко мне, напомни, сколько было бондарей?

– Т’ое, сэ’.

– Прекрасно. Пусть тоже возвращаются на Весёлый Роджер и помогают Майлзу. А то в прошлый раз, когда бочки собирал Прыщик, половина запасов пропала.

– Будет сделано, капитан! – и Габи испарился из каюты.

– Есть какая-то особая премудрость, как правильно собрать бочку? – поинтересовалась у Джеймса Венди.

– Конечно, моя милая. Профессионализм бондаря практически так же жизненно важен, как и мастерство штурмана. В бочках на борту хранится вода, провизия, порох, масло для ламп и ещё много чего другого. От бондарей зависит водо- и воздухонепроницаемость бочек, а, значит, и сроки и качество хранения продуктов. Мы, конечно, умеем при необходимости выпаривать или вымораживать пресную воду из морской, можем прожить без пороха и питаться исключительно дарами моря, эта перспектива гораздо более привлекательна, чем потенциальный риск разбиться о скалы из-за неквалифицированности штурмана, однако, можно смело утверждать, что именно бондарь создаёт возможность комфортного пребывания на судне.

– А почему нельзя собрать бочки один раз и потом не разбирать их?

– В целях экономии пространства.

– Ого. Столько деталей, Джеймс. Для человека вроде меня, кто никогда не сталкивался с мореходным делом, всё это выглядит невероятно сложно, трудоёмко… и интересно.

– …«интересно» это до тех пор, пока ты не узнаешь другие детали. Такие, как, например, что хирург и плотник на корабле – один и тот же человек. Хотя… нет, хирург, это два человека: плотник и парусных дел мастер. Ха! И иногда ещё боцман на подхвате!

– Это как?

– Так, что только у них имеются нужные инструменты: плотник располагает пилой для ампутаций, парусник накладывает швы, а Сми, если надо, всегда готов прижечь рану топором. Вот тогда «интересно» сразу же превращается в «ужасающе».

– Какой ужас!

– Да! Именно! – расхохотался капитан.

Джеймс ухватил Венди и резко наклонил её, как в танце, удерживая в объятиях на своих коленях. Он склонился над её лицом, скрывая его от света каюты пушистыми кудрями наподобие балдахина, создавая впечатление внезапно опустившейся ночи, и бархатно прошептал, чуть касаясь нежных губ кончиками усов:

– Но… на Весёлом Роджере ещё есть я…

Проведя нежнейшей ленточкой касание вдоль руки с браслетом, Джеймс чертовски привлекательно улыбнулся, а когда девушка потянулась к нему, чтобы поцеловать, он отстранился и хищно клацнул на неё зубами. Венди неосознанно облизнулась. Полюбовавшись её томными ресничками, капитан усадил её обратно и отпустил, выжимая из волос остатки воды.

– Моя леди хочет сегодня ещё гулять? Кататься на лошади, если хорошо себя чувствует, или просто бродить по улицам? Может, нанять экипаж и любоваться ландшафтом из окна?

– Да, Джеймс, да, я чувствую себя прекрасно!!! – обрадовалась девушка, как будто ей предложили коробку шоколадных конфет, – Давай ещё покатаемся, пожалуйста!!! Мне так понравилось!!!

– М-м! Так я и думал! Можем, в общем-то, пойти прямо сейчас! Ты только оденься тепло, ладно? А я пока побреюсь.

– Да, конечно!

Счастливая, Венди побежала к шкафу, где выбрала новые плотные шерстяные брюки и стала увлечённо подбирать к ним ансамбль, а Джеймс слил остатки свежей воды в бадью и направился с ней и с маленьким полотенцем к туалетному столику перед зеркалом. Смущаясь переодеваться перед капитаном, Венди ушла в спальню, держа в руках целых ворох одежды, а когда она снова появилась в каюте, капитан уже успел красиво подкоротить свои усы и бороду, и заканчивал с щетиной на шее.

– Почему-то я представляла себе, что ты делаешь это своим крюком, – задумчиво произнесла Венди, глядя на опасную бритву в его левой руке.

– Вот так? – хитрые глаза сверкнули лазурью на маленькую мисс из отражения, и Джеймс молниеносным движением умело провёл по своей правой щеке, где было уже гладко, внутренней стороной крюка.

– Ой, мамочки! – подпрыгнув от неожиданности, Венди испуганно прикрыла рот руками и на мгновение вытаращила глаза, – да… да, так. Ой… фух.

– Ха-ха! – капитан добродушно ухмыльнулся, – Не пугайся, дорогая. Да, я могу и так, но крюк круглый, и не такой подвижный, с ним неудобно оформлять бакенбарды и работать на шее.

– Джеймс…

– Да, моя сладкая? – Джеймс отвернул от неё лицо немного вверх и снова заблестел маленьким тонким лезвием.

– Можно я буду смотреть?

– Боги. Я никогда не привыкну к тому, что ты спрашиваешь моего разрешения… мне, откровенно говоря, это очень нравится в тебе, моя любезная, вежливая девочка. Тебе всегда всё можно, ты знаешь, но это так… так… хм. Значимо. Когда ты интересуешься. Я уж и не помню, чтобы кто-то спрашивал на что-то моего разрешения, кроме моих бестолковых псов, разумеется, делающих это от страха, и потому, что по рангу положено. Конечно, смотри, дорогая.

– Спасибо. Мне кажется, если люди без спроса берут что-то твоё, как-то нарушают твой покой или твою частную жизнь, беспокоят твою уединённость, это ужасно неэтично и неуважительно.

– Даже если это близкие люди? Например… мама?

– Конечно. Одно дело, если речь идёт о маленьких детях, а другое, когда ты взрослый. Взрослый, это… ну, наверное, когда ты уже понимаешь, чем мальчики отличаются от девочек.

Джеймс не ответил, наводя последние штрихи в двух просветах бороды под уголками рта, а Венди зачарованно наблюдала за этим процессом. Закончив и ещё раз оценочно взглянув на себя в зеркало, капитан кинул бритву в бадью, стёр полотенцем крем и повернулся к девушке с вопросительно-ожидающим взглядом.