Его статная фигура с широкими плечами величественно венчала шканцы, грандиозно возвышаясь над всеми обитателями пиратского брига, точно мраморное произведение искусства, подсвеченная со спины первыми кроваво-золотыми лучами восходящего Солнца. Он был одет в алый ансамбль, изумительно облегающий его мускулистый, осанистый торс, мощным кулаком держал штурвал, блистал крюком-молнией в воздухе, раздавая ёмкие громогласные приказы, а ветер, натягивавший паруса до предела, трепал его дикие кудри и роскошные перья на шикарной шляпе. Глаза его пронзительно сверкали голубыми искрами. Капитан Крюк был в этот момент не просто великолепен. Он был фантастически красив.

Венди так и села рядом с мистером Сми, поражённая до глубины души. Боцман что-то промямлил на тему того, что ей лучше было бы побыть пока в покоях у капитана, или, если она хочет, то может помочь откладывать наточенное оружие в отдельную кучу, и девушка, совершенно не соображая, что делает, автоматически стала забирать у Сми лезвия, которые он подавал рукоятками вперёд, и класть сбоку от себя, не в силах свести глаз с капитана. Джеймс заметил её некоторое время спустя. Звонко свистнув одному из моряков (тот сию секунду подскочил и перехватил штурвал – двумя руками), он спустился к девушке, глядя на неё немного с опаской, и предложил руку. Маленькая мисс послушно вложила ему в ладонь свои пальчики и проследовала за ним в каюту.

– Венди, дорогая, – капитан сел на стул, чтобы смотреть на неё снизу вверх, и осторожно сжал её ручку, – я Вас напугал?

– Что? – девушка никак не ожидала такого вопроса.

– Я заметил, как Вы смотрите, и подумал, что Вы испугались.

– Я? Нет, о, нет, что Вы, совсем нет. Извините, если я Вас смутила. Я… ох. Честно говоря, Вы меня просто… немного… м-м… – она задумалась, подбирая слово, – поразили.

– Я понимаю, – печально улыбнулся ей капитан, – но я таков. С одной стороны я могу купить Вам целый город, если Вы только пожелаете… но у этой медали есть и обратная сторона.

Венди посмотрела на него в замешательстве.

– Джеймс, – она вдохнула поглубже, – я имела ввиду, что я была просто… была… впечатлена Вашей красотой.

– О..! – теперь и Джеймс, в свою очередь, уставился на Венди в изумлении, – это… это неожиданно.

Капитан снял шляпу и задумчиво почесал крюком затылок.

– Никто никогда не говорил мне, что я красив.

– Вы шутите? – искренне воскликнула Венди, – не может быть!

Она шагнула чуть ближе, положила вторую руку поверх его кисти и улыбнулась:

– Вы очень красивы, капитан. Разве Вы не видите себя в зеркале?

– К тому, как я себя вижу, неизменно добавляется то, что я о себе знаю.

Даже для самого Джеймса эти слова прозвучали как-то через чур горько.

– Вы слишком строги к себе, капитан. Я знаю о Вас мало, да, но Вы рассказали мне такое, о чём я не представляю, у кого ещё хватило бы сил говорить. И Вы сделали для меня столько добра, сколько в жизни никто не делал. Вы тот, кто Вы есть, и в моих глазах Вы очень красивы. В том числе душой.

– Я совершенно точно не заслуживаю этих слов, моя милая, но мне бесконечно приятно, что Вы думаете обо мне так.

Венди всё смотрела ему в лицо, до сих пор не отводя взгляд.

– Капитан… Джеймс… – робко начала она, – я давно хотела Вам сказать, но не знала, как… я вижу, что у Вас кое-что есть…

Она поправила пальчиком его ус.

– Вы позволите?..

– Не вполне понимаю, о чём Вы?

Венди наклонилась к нему и прошептала:

– Позволите взять…

И она мягко дотронулась губами до его губ, желая подарить столько нежности, сколько у неё было. Джеймс застыл от изумления, его дыхание замерло, руки остались разведёнными в стороны, глаза открыты, только сердце, которое давным-давно уже было размером с весь земной шар, подпрыгнуло до самого горла и заколотилось бешено, как сумасшедшее. Девушка провела ласковую линию вдоль его скулы и отстранилась, смущённая. Не уверенный до конца, что она существует и состоит из плоти и крови, Джеймс бережно положил руки ей на талию, в глубине души готовый к тому, что вот сейчас он проснётся один в своей кровати, а за окном будет ещё зима.

– Не имею представления, какие Боги и по какой роковой ошибке подарили мне Вас, Венди.

Он тихонько подтолкнул её к себе, обнял колечком и прильнул щекой к её груди. Это вышло у него как-то очень просто, искренне и человечно. Венди зарылась руками в его дикие кудри. Капитан несколько раз глубоко вздохнул.

– …и, по-моему, Вы не совсем понимаете, что сейчас случится. Вы разглядели происходящее на палубе? Чем был занят экипаж?

Джеймс медленно вытянул руки, заставляя девушку отойти от него на шаг, и заглянул ей прямо в глаза. Потом они одновременно сказали:

– Вы, наверное, собираетесь напомнить мне, что Вы капитан пиратского брига, и сейчас возьмёте кого-то на абордаж?

– Обратная сторона медали такова, что Весёлый Роджер на хвосте у большого торгового судна и мы вот-вот нападём на них.

Джеймс неестественно и грустно засмеялся, уронив лицо в руку.

– Нет, это попросту невозможно. Спички-ящики! Я либо сплю, либо взаправду съехал с катушек.

– Послушайте, Джеймс. То, что я понимаю, что происходит, не значит, что я поступала бы так сама. Однако я не имею ничего против того, чтобы Вы продолжали быть тем, кто Вы есть. В конце концов, откуда мне знать, бросились бы Вы под отравленные стрелы, чтобы спасти мою жизнь, будь Вы, скажем, обычным клерком?

– Венди Дарлинг. У меня нет слов.

Потерев переносицу, Джеймс поднялся во весь свой рост, захватил перьевую шляпу, оставил поцелуй у девушки на лбу и направился к выходу из каюты.

– Джеймс?

– Да, дорогая? – обернулся он.

– Скажите, а мне дозволено будет выходить на палубу после того как… всё закончится? Когда в прошлый раз мы были на открытой воде, Вы рекомендовали оставаться здесь или придерживаться Вас.

– Думаю, Вы сможете перемещаться свободно. Нынче в моей команде только верная и лояльная половина, даже под небом Семи Морей остающаяся таковой, а если экипаж будет пополнен, то новенькие будут приняты Вашим капитаном на корабль только при условии строжайшего соблюдения ряда правил.

– Спасибо, Джеймс, – улыбнулась Венди.

Я люблю Вас, – подумал Джеймс.

*

Если говорить до конца откровенно, Венди чувствовала себя немного странно. Когда-то в детстве её восхищала возможность примкнуть к пиратскому экипажу, но в детстве пушки были игрушечными, а жертвы нападений вымышленными. Потом Венди побывала в Нетландии и посмотрела на живых пиратов: грязных, неотёсанных, беззубых и озлобленных, но и тогда всё было как-то понарошку. Сейчас же, сидя в капитанской каюте, она слышала, как бриг сотрясал вполне реальный грохот артиллерии, с палубы раздавались жутковатые крики, валил самый настоящий дым. В боковые окошки ей было видно другой корабль: длинная торговая баржа, на фоне которой деревянный красавец Весёлый Роджер выглядел настырной блохой; но Джеймс Крюк недаром обладал своей репутацией, он лихо маневрировал своим судном, пираты беспрекословно и моментально исполняли его чёткие указания, действовали на удивление слаженно и умело, поэтому не успели торговцы и глазом моргнуть, как их взяли на абордаж. На барже Венди разглядела и другого капитана, зеленоватого от страха мужичка в белом кителе, который делал его похожим на поварёнка с курносым носиком.

Когда Джеймс царственно взошёл по доске на его баржу, другой капитан упал перед ним на колени и обратился к нему с таким выражением лица, что можно было бы предположить, он тараторил что-то вроде:

– Ваше Самое Блистательное и Великолепное Легендарное Сиятельство, позвольте нам, ничтожной челяди, преподнести Вам в дар всё, что имеется на нашей скромной лодочке и присоединиться к Вашему экипажу, чтобы смиренно служить под Вашим Самым Достойным и Благородным Началом.

Джеймс посмотрел на него с некоторым отвращением, как на убогого, подцепил его за шкирку и легко поднял на высоту своего роста вытянутой рукой. Другой капитан закрыл лицо руками и поджал ножки крестиком, словно младенец. В таком положении он висел на крюке больше, чем в метре от пола. Покрутив другого капитана в воздухе, снисходительно рассматривая его со всех сторон, как будто проверяя щенка на наличие лишая, Джеймс поставил его на ноги, закатил глаза и, скривив рот, произнёс, наверное, что-то типа: