«И ты испугался перемен! – подумала Марея. – Хорошим переменам сердце радуется, а в моем – тоска…»

Увидев, что некоторые портреты потрескались, она почувствовала ноющую боль – их боль. Марее показалось, что она вскрикнула:

– Вы тоже не хотите перемен? И вы правы! На смену великому может прийти малое, похожее на елочную мишуру, на шелуху, на грязь, лишающую меня истины, чистоты и силы. В чем тогда я найду спасение? Кто поможет, когда мне станет скверно, когда погаснет свет и наступит тьма? Неужто мишура? Неужели, когда я буду падать, я не почувствую заранее своего падения? Почему же так? Что со мной происходит? От чего я не слышу свое сердце? Неужели я обречена на погибель, или все-таки у меня есть выход?

Тревога ее усилилась, но что делать, Марея не знала. На оживших картинах Марея тоже видела беспокойство – древние мудрецы и ее предки вздыхали, плакали, некоторые из них навсегда покинули свои рамы, а ее седовласый прадед недовольно бурчал:

– Молодость! Молодость! Что ей советовать, все равно сделает по-своему!

А барон, перекрикивая всех, со скорбным выражением лица возмущенно воскликнул:

– Лучше жить одному, чем непонятно с кем!

– Успокойтесь, барон Дорог! Не вам советы раздавать! Сами всю жизнь в библиотеке просидели, все штаны протерли, и хотите, чтобы наша деточка пример с вас брала?! – нервно отвечала прабабушка Мареи, баронесса Лютиция.

– Казна у вас, вероятно, скудная? – в который раз повторил свой вопрос Креж, и, вернувшись к действительности, Марея наконец услышала его.

От неожиданности этого перехода королева оторопела и совсем забыла, где находится и даже сколько ей лет; время затянуло ее в прошлое, где ей было хорошо, очень хорошо – только там она была по-настоящему счастлива. Марея растерянно посмотрела на принца – его темно-карие глаза словно прожигали ее насквозь. Ей стало неловко за себя, и, словно оправдываясь, она ответила:

– Но почему? У нас все есть: горы самоцветов, злата. Богатств у нас много, но мне и в голову не приходило покрывать бриллиантами розовый мрамор. Принц, посмотрите, как красиво он переливается на солнце без всяких бриллиантов! – Марея подвела принца Крежа к высокому окну, вопрошая его одновременно с надеждой и тревогой.

Принц недоумевал:

– У вас есть богатства?! Ваше величество, а может быть, вам только кажется, что они у вас есть? Вы меня простите, но я привык видеть своими глазами. Вы же понимаете? У каждого человека свой глазомер. И еще – я люблю то, что можно подержать в руках. А то вдруг это все – ваши выдумки? Наши представления о том, что такое богатство, могут не совпадать. Пойдемте прогуляемся по хранилищу! Я осмотрю его, возможно, дам важный совет – в своем государстве я был первым специалистом по государственным финансам! – принц приосанился и подхватил Марею под руку. – Пойдемте, милая, пойдемте! Посмотрим, что есть у вас в хранилище. Государственные дела – важнее всего!

– Пойдемте! Я покажу вам наши хранилища, – ответила Марея спокойно. Она и не думала скрывать от принца богатства Вуяджуро. Да и, собственно, зачем, если скоро свадьба?

«Может, ему там что-то понравится? Тогда я подарю ему это, – вгрызалась ей в голову настойчивая мысль. Кто-то внушал ее Марее, и она это поняла, словно почувствовала на голове сдавливающий ледяной обруч. «Подари Крежу все, что он захочет! Подари!» Сначала эта мысль показалась Марее очень странной – она некоторое время сопротивлялась, а потом сжилась с ней, как сживалась с тем, что ей не нравилось, но приходилось выносить. Она же королева, а королева должна уметь держать лицо и вести себя с королевским величием и достоинством. «Принц гость, а гостям принято дарить подарки», – подумала Марея уже совсем спокойно.

В хранилище они с Крежем решили пойти одни, без дворцовых слуг и королевской охраны. Марея взяла со стола изумрудный фонарь и повела принца в подземелье дворца – именно там находилось государственное тайное хранилище Вуяджуро. Когда они спустились по винтовой лестнице на первый этаж, то увидели каменные холодные ступени, ведущие вниз.

У Мареи неожиданно закружилась голова, она покачнулась и Креж подхватил ее на руки.

– Ваше величество, очнитесь! Что с вами, милая? – принц испуганно смотрел в бледное лицо королевы.

Марея видела себя в черной, сырой комнате, которая казалась пустой и запертой. Что она только ни перепробовала, но не могла оттуда вырваться. В воздухе появились черные костлявые руки – они подплывали по воздуху все ближе и ближе, источая темно-желтый свет; королева оперлась о каменную стену, вгляделась и ей показалось, что эти руки что-то крепко сжимают. Напрягая зрение, Марея увидела плотную черную ткань, истерзанную, со множествами порезов, которые напоминали незаживающие раны. Королева видела, что разорвать эту прочную ткань было непросто – кто-то приложил к этому нечеловеческие усилия. Но кто и зачем? Сверху, над головой она услышала звенящий голос:

– Эта ткань твоей жизни.

Сердце Мареи сжалось от страха.

– Ткань моей жизни? – сбивчиво переспросила она. – Но почему она черная и порезанная? – ноги королевы подкосились, и она упала на каменный холодный пол. – Почему не розовая? Розовый цвет означает любовь, а черный – только смерть. У меня же свадьба скоро! Или я умру? Вы можете мне сказать, что происходит?

– Плохи твои дела! – ответил все тот же голос.

– Вы мне можете сказать, что у меня плохо? – уточнила Марея. Неотрывно вглядываясь в черную тряпицу, она чувствовала, что та притягивала ее, как магнит притягивает железо, и чрезвычайно пугала, да так сильно, что дыхание у нее перехватило и она стала задыхаться.

– Ваше величество! – кричал Креж, испуганно склонившись над Мареей.

– Со мной все хорошо, не переживайте, принц, – королева участливо посмотрела ему в глаза и встала на ноги – неожиданно к ней вернулись силы. «Все будет хорошо!» – подумала Марея.

Они вошли в государственное хранилище.

***

Казну своей страны Марея берегла – за время ее правления Магическим миром та увеличилась в два с половиной раза. Двенадцать нескончаемых хранилищ были заполнены, и чего там только не было: целебная редкая пыльца, завернутая в маленькие коробочки (пыльце был отведен целый зал), золото, редкие украшения, золотые статуи гигантских размеров – всего не перечислишь и не пересмотришь за год. От неожиданности Креж даже ахнул.

– У нас запасов много, но у вас еще больше! А зачем вам столько? – голос принца звучал громко, раздаваясь эхом: «Столько… Столько… Столько…»

– Здесь лучше не кричать, – поторопилась шепнуть Марея, но эхо все же подхватило ее последнее слово: «Кричать… Кричать… Кричать…»

Креж даже пригнулся от неожиданности.

– В вашей стране казну охраняет магия? – он прожигал Марею пытливым взглядом.

– Да, но не все залы, а только некоторые, – Марея шептала, но вверх снова унеслось: «Некоторые… Некоторые… Некоторые…» – Их охраняет невидимая стража.

Креж как вкопанный остановился перед золотой дверью.

– А здесь что? – спросил с любопытством и очень настойчиво.

– Золотой зал, – тихо ответила королева Марея, – там золото. Может, мы туда не пойдем? Там всего лишь горы золотых украшений: короны, браслеты, серьги, броши, колье, перстни, золотые вазы, даже статуи из золота. В общем, ничего интересного там нет.

– А можно все-таки туда попасть? Мне очень хочется самому увидеть ваши золотые запасы! – принц умоляюще смотрел на Марею. – Я лишь взгляну, и мы пойдем дальше, я даю вам слово, ваше величество.

Марея кивнула в знак согласия, взмахнула рукой и начертила три огненных круга в центре громадных дверей. Золотые двери растворились, и Креж увидел настоящие горы золота, возвышающиеся до самого потолка. От неожиданности он даже присел.

– Всего ждал, но такого!.. Как у вас его много! – восхищенно воскликнул принц.

При входе стояли две огромные золотые статуи королей, упирающиеся головами в высоченный потолок, – они неприветливо, даже грозно оглядели принца Крежа и преградили ему путь. Королева слегка повела пальцами, и они отошли в сторону, а затем склонились перед ней в почтительном поклоне. От огромных гор золота исходило величественное сияние.