Зачерпнув ладонями жидкость, почувствовал приятную прохладу. Но когда вода просочилась сквозь пальцы, понял, что она совсем не мокрая. Набрав несколько раз, поразился сюрреалистическому ощущению. Сухая вода? Кажется, в прежнем мире что-то такое было. Но я ведь не в обычной реальности, вроде как. Каждый видит внутренним мир согласно своим жизненным убеждениям, вот только почему у меня это оазис в пустыне? Очень странно. Никогда не испытывал романтизма по отношению к Египту и мумиям, скорее тематика вампиров нравилась в детстве.

Вода манила, так и хотелось нырнуть туда. Я обернулся, но ожидаемо никого рядом не было, да и быть не могло в принципе, это ведь мой мир. Вот только мысль, что это походило на попытку утопиться, занозой вонзилась в мозг.

Надо идти дальше, в этом ведь смысл, Ширейлин так рассказывал. Пусть учебник говорил о том, что должен видеть внутреннюю структура меридианом и пытаться влиять на неё, но, блин, сейчас всё совсем не так.

Была не была.

Не раздеваясь, я шагнул в озеро. Ещё шаг. Да, вода прохладная, но не было неприятного ощущения мокроты, наоборот, когда поверхность достигла шеи, я будто всё это время был сонным и пробуждался. А потому таки нырнул.

Хм. Я могу дышать под водой? И почему мне так радостно? Подъём настроения буквально с пустого места, это очень странно.

Я открыл глаза, так как зажмурился инстинктивно, когда нырнул. И вот оно! Все те самые меридианы, они тянулись к оазису наверху, я же находился словно в аквариуме для золотой рыбки. Круглые такие, видел их не раз когда-то давно. Где-то. Где? Забыл?

Меня снова куда-то потянуло, на дно этого аквариума. Там находились камни, что-то вроде щебёнки, но очень мало, но более квадратного метра. А в центре круглый стеклянный шар, он блестел и переливался в свете золотого оазиса сверху. Я взял его в руки и тот тут же преобразился. С величайшим удивлением увидел себя же в смутно знакомой одежде, с короткими волосами. Я сидел за столом в окружении короткоухих людей и что-то писал ну очень красивым почерком, не своим. Никогда не имел тяги к каллиграфии. Другой я перестал писать, схватился за сердце, а потом резко повернул голову и посмотрел на меня.

Шар тут же упал из моих рук, которые задрожали от резко нахлынувшего и тут же прошедшего ужаса. Ощущение, будто повернулся к зеркалу и увидел собственный затылок.

Я не дурак, потому сразу же понял, кто это. И, судя по всему, ему там живётся неплохо. Учится в школе, красиво пишет, и наверняка оценки получает в разы получше меня прежнего. Его соседка по парте, которую увидел мельком, староста класса, ужасно чсв-шная девчонка. В прежней жизни она бы удавилась, но не села рядом со мной, детдомовцем. Выходит, они сдружились? Фу, даже думать о таком противно.

Подплывать снова к шару я не собирался, испытывая брезгливость, потому поднялся выше и принялся разглядывать сеть меридиан. И они действительно выглядели красиво: идеально ровные, толстые, переплетены подобно канату. Разве что, как-то странно вибрируют. На разных расстояниях на них, словно бусы, нанизаны шары.

А ещё заметил ту звездообразную структуру, только она была черна как ночь, а вовсе не светящаяся, как это видел раньше через предпараджу. Ёё концы упирались в канаты, пропуская сквозь себя и словно загрязняя. На небольшое расстояние они становились такими же чёрными.

И вдруг из глубины звезды на меня что-то посмотрело. Я не видел глаз, не видел самого существа, лишь жутко неприятное ощущение, что больше не один. А потом тварь пропала, оставив после себя гнетущее чувство того, что был на волосок от чего-то очень плохого.

От звезды веяло морозом. Не приятной прохладой, а именно жгучим морозом, он обволакивал мои меридианы, отчего те переставали дрожать. И пусть я находился внутри достаточно тёплой ёмкости, что являлась по идее центральным ядром, прекрасно понимал и даже ощущал словно подкоркой этот гробовой холод. Что-то вроде эмпатии, когда смотришь на другого и понимаешь, каково ему, но только сейчас это относилось ко мне же.

Сколько я здесь? С полчаса? Или всё же больше? Вроде, должно быть утро, так почему джунши решил выйти? Или восприятие времени искажено?

Так, мне надо выбираться. Срочно. Эти бездари не смогут справиться в одиночку с демоном.

Вот только легко сказать! А как мне выйти-то?

Не нашёл ничего лучше, как отправиться тем же путём, что и пришёл сюда. Вынырнул из озера-аквариума и поспешил к дорожке. Пусть не из жёлтого кирпича, но песка.

Интерлюдия

Анрис зашла в дом и посмотрела на Фейхела, что сидя дремал на диване.

— Все покиньте дом. И вещи заберите, будто вас здесь и не было.

Эльф тут же вскочил и поспешил в комнату за своей сумкой. В дом вошли остальные, чтобы так же собрать вещи. Когда они освободили постройку, девушка обошла все комнаты, внимательно рассматривая каждую полочку, тумбочку, кровать, где-то даже поправляя.

Закончив осмотр, она вышла в гостиную и сложила ладони перед носом, закрыв при этом глаза. Казалось, она начала молиться, и в ответ на это пространство вокруг дрогнуло, раздвоилось, а потом вернулось в исходное состояние.

Минуту назад спокойная девушка выглядела уставшей, дыхание участилось, а на лбу появились капельки пота, которые она смахнула рукавом своего халата. Отдышавшись, Анрис вышла на улицу.

— Заносите его, — приказала она мужчинам и те молча подчинились.

Взяв за локти Адмира, они перенесли его словно статую.

— Диван уберите. Вообще освободите гостиную. Ничто не должно мешать возможному бою. Ширейлин всё объяснит, мне же надо отдохнуть.

Не дожидаясь ответа, она зашла в свою комнату и улеглась на постель в одежде.

Интерлюдия

Ночь на удивление прошла без происшествий. Не выспавшиеся эльфы молча ели, периодически поглядывая на сидящего в центре комнаты Адмира.

— И сколько это будет продолжаться? — недовольный голос Горрета разрушил тишину.

— Никто не знает, — пожал плечами Фейхел. — Предлагаю после завтрака всем поспать.

— Мы не можем задерживаться здесь надолго, ваше высочество, — Горрет посмотрел на Ширейлина. — Наша цель не изменилась, вас нужно доставить домой как можно скорее.

— Следующая ночь последняя, — сказал Анрис, смотря в свою тарелку. — Дольше вам находиться здесь нельзя.

Ксилтарский принц перевёл взгляд на окаменевшего парня.

— Если этой ночью ничего не изменится, ты сможешь его спрятать?

— Постараюсь, но ничего не обещаю. Сам понимаешь, моя власть ограничена, — разочарованно вздохнула девушка.

— Спасибо, — он накрыл её ладонь своей, так как сидел рядом. В ответ на это девушка посмотрела на него и улыбнулась.

Интерлюдия

Писк крыса разбудил тех, кто всё же умудрился задремать. Ощетинившись, животное скакало взад вперёд.

— Я ничего не вижу, — констатировал факт Фейхел, беря встревоженного питомца на руки и отходя в сторону.

— Не только ты, но оно уже здесь, — нахмурился Горрет, сжимая рукоять уже обнажённого клинка. Его мана постепенно напитывала оружие, отчего то начало слегка светиться.

— Отходим, — скомандовал Ширейлин. — Он может помочь разбудить Адмира. Дадим ему шанс.

Туманное существо проявилось прямо перед носом окаменевшего парня. Шли секунды, одна за другой, но ничего не происходило. Наконец, тварь материализовалась окончательно, после чего обвела взглядом всех присутствующих с выкрутом шеи на весь оборот. Шестипалые передние конечности при этом обхватили голову парня, а пальцы, больше походившие на тонкие щупальца, скопились в области губ, силясь их разомкнуть.

Вновь оказавшись мордой к лицу парня, тварь сделала звук, похожий на сбор слюны для плевка, затем второй, третий. Вот только для всех присутствующих стало более чем понятно, что забрать энергию у впавшего в глубокую медитацию существо не может. При этом зрелище было достаточно мерзким, чтобы это чувство отобразилось на лицах эльфов.