========== Часть 1 ==========

Легче сопротивляться в начале, чем в конце.

Леонардо да Винчи, «Дневники».

*

— Ты будешь служить мне снова, как служил в прошлом, — зазвучал глубокий рокот из Пустоты, и чернота, поглощая свет, росла, росла подобно тёмной туче над водой. Саурон ощутил её, лишь только распахнулась Пустота, высвобождая его тёмное присутствие, и никакому свету не под силу было противостоять ему, ибо даже в поражении власть его была всемогущей и неодолимой. «Мелькор», — донёсся шёпот из глубин разума Саурона. «Моргот Бауглир». Враг, у которого было много имён, точно так же, как и у самого Саурона.

Однако в отсутствие Моргота в ткани мироздания гордыня Саурона возросла, и теперь, когда тот вернулся, Саурон не стремился вновь стать его слугой. Он не ответил на зов и просто удрал. Призвал все силы, всю энергию и создал завесу, за которой спрятался от всемогущего Морготова сознания. Лучше бежать целую вечность, чем вернуться к рабским цепям. Не было в целом мире того, что Моргот мог бы пообещать ему и понудить пересмотреть своё решение.

Вот только это было не совсем так.

От пронзительного крика в своём сознании Саурон упал на колени, не сумев от него убежать; звук терзал его дух гулким звоном, пока Саурон не схватился за голову, вонзаясь пальцами в череп, чтобы унять его — что угодно, лишь бы унять его — и крик в сознании сорвался с губ, наполняя пространство диким воем. И тогда он пропал. Бренное тело рухнуло на землю, побеждённое, ослабшее, и в тишине, что воцарилась вслед за невыносимым звоном, уши наполнило тяжёлое, раскатистое эхо. «Шаги», — понял Саурон, лёжа без сил после учинённой над ним расправы.

— Ай-ай-ай, — раздался глубокий и едкий голос. И подцепило живот стальным сабатоном, и перевернуло на спину. И вот тяжёлый латный башмак безжалостно надавил на грудь всем своим весом. — Теперь мы непослушны, да? Как изменили тебя годы, Майрон.

Саурон воззрился на него, не в силах сдержаться. Моргот был огромен. Могуч. Внушителен по силе и даже просто по размерам — выше любого существа, что видел Саурон за всё своё существование. А ещё — злонравен, жесток и неумолим. Бескомпромиссен. Теперь Моргот стоял, со стальным сабатоном на груди Саурона, закованный в броню с головы до ног, как монстр, готовый к битве. Разгневав его, не приходилось ждать, что это сойдёт тебе с рук.

— Тебя долго не было, Мелькор, — бросил ему Саурон и потянулся к сабатону, чтобы попытаться столкнуть его, снять тяжесть с груди и просто вдохнуть — лёгкие пылали от этого усилия. — Всё меняется, когда исчезаешь так надолго…

Моргот поднял свою стальную ногу, размахнулся и с яростью пнул Саурона в его смертную грудь, ломая кости с громким треском и отшвыривая от себя. И вот Саурон лежал на животе, втягивая воздух сквозь пульсирующую агонию, и хотя боль была невыносимой, но он выставил руки вперёд и попытался отползти.

Всё было тщетно.

Через мгновение Моргот обрушился на него снова. Опять поддел ногой и перевернул на спину, наклонился и схватил за горло, крепко стиснул стальные пальцы на трахее и поднял в воздух за шею. Саурон висел, вцепившись в руку Моргота, едва дыша сдавленным горлом. Глаза Моргота удовлетворённо сияли, и гадкая улыбка расцвела на его губах.

— Ты будешь служить мне снова, как служил в прошлом, — повторил Моргот непреклонно. — Но на этот раз в наказание за безрассудное неповиновение ты будешь не слугой, а рабом. И лишь когда усвоишь свой урок, прекратишь тявкать и создашь мне новую армию, я рассмотрю возможность вернуть тебя на твоё прежнее место.

Моргот разжал пальцы и просто отпустил. Саурон ударился оземь, дыша глубоко и болезненно, и с каждым вдохом и выдохом делалось всё больнее. «Тявкать». Это слово. Глубоко внутри будто разверзлась глубокая яма. «Нет», — подумал Саурон, преисполнившись гневом. Наперекор боли, скрипя зубами от пульсации во всём теле, он поднялся и встал прямо.

— Я не пёс…

Моргот вновь ударил сабатоном в грудь Саурона и переломал ещё больше костей. Саурон ахнул, а Моргот навис над ним, вне себя от ярости.

— Ты мой пёс! Ты всегда им был, Майрон, и сделаешь, как я скажу!

Саурон каким-то образом изыскал в себе силы засмеяться, хотя вышло больше похоже на скрежет.

— Никогда, — прошипел он в ответ, глядя Морготу в самые глаза. — В целом мире нет ничего…

Настал черёд Моргота смеяться, и глубокий рокот наполнил воздух, будто произошло землетрясение. Он отвернулся от Саурона и махнул рукой, раздвигая перед собой завихрения пространства. С помощью незримой силы приподнял он завесу меж мирами и показал, что на другой стороне. Саурону была уготована особая пытка.

Там, скованная путами из чёрного дыма, что шевелились и скользили, как змеи, на запястьях и лодыжках, шее и талии, висела сама Владычица света, Галадриэль. Она была прикована к стене живыми клубами дыма, но лицо её сияло ослепительным белым светом, что озарил всё его существо. Без сознания, с закрытыми глазами и свисшей набок головой — но, если не считать оков, она казалась невредимой.

Единственная его слабость — и Моргот уже завладел ею.

Моргот приблизился к её бессознательному облику, большая ладонь потянулась к щеке, будто для того, чтобы погладить, хотя на самом деле её здесь не было — то был лишь морок. Однако образ этот говорил правду. Галадриэль уже попала в плен, и Саурон никак не мог помешать Морготу подвергнуть её любым мучениям, каких бы тот для неё ни пожелал.

— Позволю себе не согласиться, — возразил Моргот тихо, но зловеще. — Твоя ненаглядная Владычица света у меня, и я предлагаю тебе в утешение награду — если захочешь принять. Я знаю, что в глубине души ты этого хочешь. Чувствую твое желание, твою любовь к ней. Ты притворяешься, что этого нет, но это песней летит сквозь бескрайние грани и завесы мироздания. Я знал: чтобы тебя поймать, мне нужна лишь она. — Рука Моргота соскользнула с отражения её лица, и он повернулся и наконец посмотрел на Саурона в упор. — Можешь забрать её, Майрон. Я отдам её тебе. Твоё единственное желание. Твоя единственная отрада. Она будет твоей целую вечность, и ты сможешь делать с ней всё, что ни пожелаешь, и никто не встанет у тебя на пути. Даже она сама.

Моргот пошёл к нему — шаги гулким эхом отдавались в разуме, каждый сродни удару возмездия, — пока не поравнялся с поверженным телом Саурона.

— И другой вариант, — прошептал Моргот с угрозой, которой светились также и его глаза. — Я могу отдать её моим оркам, моим троллям, моим зверям, а ты понаблюдаешь, как они буду силой брать её прямо у тебя на глазах; сам же ты к ней и пальцем не прикоснёшься. Выбор за тобой. Её судьба в твоих руках. — Моргот отошёл от Саурона, точно наскучила ему вся эта нелепица. — Никогда не говори, Майрон, что я не милосерден.

Вопреки боли от каждой сломанной кости, что пронзила лёгкие, Саурон пытался дышать, глядя на лучезарную Галадриэль в оковах. Выбор был скуден, но к тому времени, как последнее слово слетело с губ его мучителя, Саурон принял решение. Упершись ладонями в землю, он медленно поднялся на колени и склонил перед Морготом голову.

— Я твой слуга, — кое-как выдавил из себя Саурон, пусть тело и содрогалось на каждом слове.

*

Галадриэль очнулась в покоях, что отвёл ему Моргот, и, завидев его, резко села, затем отпрянула, прижавшись к стене позади себя. Её глаза широко распахнулись, и она задышала быстро — грудь беспорядочно вздымалась и опадала. Она обвела взглядом комнату — может, ища оружие, — но не нашла ничего, кроме того, что он держал в руках; он сидел на стуле напротив и затачивал клинок о точильный камень.

— Проснулась, — услышал он свой беззаботный голос, и она зашипела.

— Ты, — выплюнула она.

Конечно, она его узнала. В наказание за непокорность его привязали к последнему его смертному телу, ибо оно было значительно слабее других, что он использовал в прошлом. Его привязала сила, с которой даже он не мог тягаться, и изменить внешность было ему неподвластно. По крайней мере, она знала эту смертную форму. Так будет проще. Он — Халбранд, старый друг, что был у неё когда-то. Хотя это не его настоящее имя. Да и то, которым нарекли его давным-давно, тоже ненастоящее. Просто имя. Оно ничего не значило.