— Если покопаем еще немного, найдем и ее телефон.

— Мне хотелось бы с ней встретиться…

Интонация, с которой прозвучали эти слова, изумила Алана. Что и отразилось на его бесхитростном лице.

— Ой, да знаю, что не могу, — вздохнула Лия, глядя на перекошенную физиономию приятеля. — То есть что это глупо. Затея обойдется мне в целое состояние, которого у меня нет. Вот только надуть человека гораздо сложнее, если он стоит прямо перед тобой и нельзя просто взять и бросить трубку.

Алан откинулся на спинку стула и с любопытством взглянул на собеседницу.

— Что?

— Знаешь, а из этого может получиться неплохая история, — в Алане проснулся преуспевающий издатель. — Естественно, ты вовсе не собираешься по-настоящему искать Коула, но с твоей-то писательской манерой интересной выйдет и сама поездка. Лично я вижу здесь возможность привязать к повествованию все то, из-за чего у тебя изначально возник интерес к «Дизел Рэтс». Плюс — как, изучая историю группы и самих музыкантов, изменилась ты сама. В дополнение ко всему написанному тобой о Коуле и группе это будет такое очень личное путешествие.

Лие идея пришлась не особенно по душе, однако посыл Алана ей был понятен. Музыка «Дизел Рэтс» радикально изменила не только ее жизнь. Почитатели ее блога любили посудачить на эту тему. Сама же Лия неизменно затрагивала личное лишь мимоходом, поскольку стремилась и в сетевом дневнике поддерживать репутацию человека профессионального и объективного. Главным образом. На самом деле у нее имелись и более сокровенные причины не распространяться об этом.

— Неплохая мысль, — отозвалась она наконец. — Но я же не могу запрыгнуть в самолет и полететь туда. Реклама в моем блоге приносит неплохие дивиденды, но затраты на путешествие на порядок больше.

— Зато для меня они сущая ерунда, — заявил вдруг Алан. — А за свои инвестиции я получу от тебя книгу. И если ты обнаружишь там этот самый портрет Коула, а художница будет не против, из него получится замечательная обложка.

Лия так и вытаращилась на него.

— Я серьезно.

— Ты же не занимаешься публицистикой!

— Только не говори этого Кристи, — рассмеялся Алан.

Он уже не первый год в «Ист Стрит Пресс» издавал произведения Кристи Ридделла, подавая их публике то как сборники фантазийных рассказов, то как труды по фольклору и мифологии Ньюфорда. Но последние сам Кристи неизменно и без всяких объяснений преподносил как документальные исследования.

— Не уверена, что из этого выйдет полновесная книга, — задумчиво протянула Лия.

— Все будет зависеть от того, что ты обнаружишь на месте.

— Ты серьезно?

— Абсолютно, — уверил ее Алан. — Рейсы до Лас-Вегаса грошовые. А там арендуешь машину и двинешь на юг. Ты ведь водишь, верно?

Лия покачала головой.

— Я — городская девочка. Для таких, как я, изобрели общественный транспорт.

— Хм, проблема… Хотя знаешь что? Готов поспорить, Марису не придется долго уговаривать. Я задолжал ей отпуск, водить она обожает, а больше всего ее прикалывает колесить по неизведанным дорогам. Кроме того, она ведь тоже фанатка «Дизел Рэтс».

— Как можно жить в ином мире так долго, сколько прожил Стив, и не знать этого? — возмущалась Сантана по пути домой. — Как можно тусить с духами…

— С кузенами, — перебил ее Томас. — Но ведь именно Стив сказал нам, что она майнаво. Просто сейчас он узнает о них больше, так же как и об окружающем его мире.

— Да пофиг, — отмахнулась сестра. — Мне аж не по себе было, когда она принимала облик то лисицы, то антилопы, а чаще чего-то среднего.

Томасу тоже нелегко было свыкнуться с быстрыми превращениями Калико из лисицы в антилопу, а напоследок — в странную женщину с чертами обоих животных. Диковинное создание сидело напротив них за столом и насмешливо ухмылялось, поблескивая глазами в лучах заходящего солнца.

— И как с такой жутью он мог жить там и не понимать, что это иной мир? — не унималась Сантана.

Томас пожал плечами.

— Да мы и сами не знали, что это мир грез, пока он не сказал нам.

— Ага, но мы-то появились в тех краях впервые. У нас есть оправдание. А он там уже давно живет.

— Ты же слышала, что Стив сказал. Он никогда не задумывался об этом, хотя и прожил там сорок лет.

— Сорок лет! — воскликнула девушка.

— Я понимаю, но…

— Можно двигаться по инерции, а можно прятать голову в песок. Он в зеркало-то хоть гляделся? Для парня на исходе седьмого десятка он выглядит подозрительно молодо.

Томас неопределенно хмыкнул. Если Стив и вправду намеренно пытался игнорировать окружающий его причудливый мир, в этом нет ничего предосудительного. Ему по собственному опыту было хорошо известно, что притворяться, будто не замечаешь странности чего-либо, — или, по крайней мере, ни с кем не разговаривать об этом — проще всего.

— А ты неплохо воспринимаешь все эти события, — переключилась Сантана.

— Что-что?

— Для парня, который слышать не желает о древних традициях.

— Да что вы все заладили… — вздохнул Томас.

— Может, потому, что это правда?

Девушка склонила голову и мило улыбнулась ему, изогнув брови «домиком».

— Не забывай — как и ты, я способен видеть скрытые от других вещи. Всю свою жизнь. С чего же мне тогда удивляться?

Сантана беспечно пожала плечами. Она сидела, задрав ноги на сиденье и обхватив их руками.

— Мама постоянно талдычит, чтобы мы остерегались духов, — проговорила она, — но Калико вроде милая.

— Да, но мы ее практически не знаем. И даже если она и душка, это же не значит, что другие духи не опасны.

— Тут ты прав.

Томас надеялся, что на этом сестричка успокоится и снова включит радио. Такой исход его бы порадовал: после всех этих происшествий ему было о чем подумать. Но нет, та снова завела пластинку:

— Так что такого ты видишь?

Парень задумался на пару секунд.

— Вообще-то ничего подобного Калико. Обычно это нечто едва уловимое. Замечаю что-нибудь краем глаза. Ну, например, что опунции возле фактории каждое утро оказываются на новом месте.

— Ты хочешь сказать, они двигаются по ночам?

Он кивнул.

— Круто!

Томас улыбнулся.

— А ты?

— Да разное, — пожала плечами сестра. — Иногда, когда мы с Наей греемся на солнышке на скалах за домом, я слышу голоса, хотя никого рядом нет. А вот она их не слышит. Или когда мы танцуем, чувствую, что с нами в такт двигаются другие, невидимые танцоры. Еще могу идти по резервации и вдруг встретить кого-нибудь с такой… звериной аурой, что ли. Не как Калико — она-то на самом деле превращается, — а, скорее, замечаю призрачную голову ящерицы или там птицы, которая словно сидит над человеком или сидит у него в волосах.

Парень снова кивнул. Все это ему было знакомо, и даже больше. Он вспомнил об утреннем призрачном вороне, поразительно независимом от своей хозяйки, однако решил приберечь впечатления для себя.

— Ну и что мы расскажем маме о сегодняшнем приключении? — невинно поинтересовалась Сантана.

Томас выразительно посмотрел на нее.

— Тебе хоть раз удавалось ее обмануть?

Девушка вздохнула, опустила ноги и попыталась сидя свернуться в клубочек.

— Значит, придется все рассказать.

— Выбора-то у нас нет.

Сантана снова вздохнула.

— И откуда я знала, что ты так и скажешь?

— Возможно, мне следует знать что-то еще? — осведомляюсь я у Калико, когда мы топаем по горной тропе к дому Эгги.

Сумерки плавно сгущаются, превращаясь в тьму ночи, но я отлично вижу, как широко распахивает она глаза. После показательной серии перевоплощений перед Томасом и Сантаной весь оставшийся день Калико сохраняет человеческий облик.

— Например? — интересуется моя подруга.

— Не имею ни малейшего представления! Смотри: я узнал, что некоторые мои друзья вовсе не люди, а мне это и в голову не приходило. И я понятия не имел, что вот уже сорок лет живу в волшебной стране. Да еще этот магический путь из трейлера, который, оказывается, мало кто видит, в резервацию.