Мне нужен был запах, от которого девушки, женщины, а может и мужчины, поплывут в райские сады. Это должен был быть непревзойденный аромат, после использования которого непременно появлялось бы желание купить его снова. Нет, сильно концентрированная парфюмерия не подойдет, будем делать туалетную воду. Она испаряется с кожи быстрее, а значит, пользоваться ею будут чаще, а значит, закончится она быстрее. Нужно увеличить процент основы. Эфира в составе будет поменьше. Ух, вот это я молодец. Вот это планы я строю!

В попытках создать эфир я провоняла насквозь. Мои минутки злобы увеличились до часу в день, а жители у подножия замка были призваны внутрь для голосования за лучший запах. Я хотела, чтобы мне начали доверять, но понимала, что процесс это долгий и кропотливый – любая ошибка, и меня вновь обвинят во всех грехах. Если честно, то себя я явно переоценила. Если бы не Подсолнух, что исправно записывал все создаваемые мной комбинации, то я бы задохнулась пыльцой и в самом деле сошла с ума. Не неделя, но три дня. Я сильно задержалась.

На очередном голосовании все единогласно подняли руки. Созданным ароматом я гордилась, как мамочка гордится отличником. Вести дневник времени не было, зато с внутренней радостью я отметила в замке пять новеньких горничных и трех дворецких – со мной хотя бы желали работать. День создания первого аромата я объявила личным праздником Мордора, но отметить его пришлось скромно – мы вместе помолились на пятьдесят флакончиков, а после поели сладостей с чаем.

– Госпожа,  – позвал меня Ждак, когда незаконный товар был упакован, а единственная лошадь в деревне накормлена и подготовлена, – мы нашли того, кто согласился провести нас через границу прямо на черный рынок.

– Он хоть адекватный?

– Да, но попросил долю, если дело выгорит.

– Это же пробная партия. Наше дело распространить и завлечь.

– Да, он согласен подождать.

То, что простой слой населения свободно лазил через границы, никого не удивляло. Надеюсь, у нас не возникнет проблем с этими вылазками.

– Кстати, Госпожа, – тихо позвала меня Ольха, дергая за рукав, – насчет состава эфира.

– А что, что-то не так? – я включила режим дурочки. Быть умным – это вовремя прикинуться тупым.

– Я заметила там один ингредиент. Цветок. И знаете, его испарения по удивительному совпадению вызывают временную зависимость.

– Надо же, Ольха, какое непотребство! Кто такое допустил?

– Я, в самом деле, сомневаюсь, действительно ли вы та Госпожа Сисиль…

– Даже, если сомневаешься, то никому не говори, – подмигнула я, прикладывая к губам указательный палец.

Она улыбнулась и впервые склонила голову. Такой простой жест, а вездесущее напряжение будто бы и улетучилось. Мне казалось, что рядом появился еще один контрабандист, мафиозник, верный товарищ, и чувство это было непередаваемым.

– Госпожа, что вам принести из восьмого региона?

Я подошла ближе к Ждаку, чтобы вездесущий Кирка не смог услышать разговор.

– Спиртику принесешь?

– Спирт?

– Спирт, этот самый. Понял?

– Да! Я все понял.

Одна чудесная новость за другой! И это меня сильно беспокоило. Не может быть всё так гладко, думаю, совсем скоро нас ожидает очередная подстава. Ждак уехал на два дня, и это время представлялось мне ужасно мучительным и долгим. Выгорит ли дело?

– Знаете, Госпожа, – сказала как-то Ольха, когда мы вместе с другими горничными пили чай в беседке, – я хочу, чтобы у вас всё получилось.

– Вы так старательно создавали тот эфир, – произнесла одна из служанок, – что вдохновили людей!

– Простите, но я правда рада, что вы разбили себе лоб.

– Приятно слышать. Жить в мире, где тебя все ненавидят, немного непросто. Поэтому ваши слова – бальзам на мою душонку.

– Но вы напрочь забыли о манерах! – произнесла другая горничная, что была старше всех. Её звали Лилией, и я знала, что работала она прежде у первой Императрицы. – Вы горбитесь за столом, чихаете, как мой старый муж, постоянно сплевываете на землю, и я видела, как вчера вы ковырялись в носу! А ваша речь? Половину никто не понимает, а половина такая нецензурная, что жуть!

– Дай мне хотя бы дома вести себя так, как хочется. Знаю я все эти манеры. Буду соблюдать при других.

Она замолчала и будто бы даже задумалась, а после вдруг согласно кивнула.

– Мой муж сказал мне когда-то нечто похожее…Дома, действительно, хочется расслабиться.

– И что это…

– Спирт! Салициловый! Как вы и просили, Госпожа!

– Ужас. Пошли дурака за скотчем*, и он принесет тебе клейкую ленту…

– О чем вы?

– Ни о чем.

Прошло два дня, и Ждак вернулся домой, с улыбкой продемонстрировав пустой короб, – все флакончики были проданы. Не с целью благотворительности, но с идеей о завоевании доверия я решила раздать заработанные деньги людям, оставив себе жалкие гроши. Побыть богатой я ещё успею, но а пока всё во имя народа. Подобный широкий жест не остался незамеченным, и даже Кирка смягчил свой взгляд. Селяне единогласно признали изменение моего образа жизни, и вот мне уже приносят дары огорода – хоть в чем-то я смогла преуспеть.

Ждак рассказал мне, что половину флаконов купили сразу на черном рынке. По словам покупателей, запах был слишком привлекательным, чтобы пройти мимо, – своего рода ода моим стараниям. Вторую половину, путем незамысловатых махинаций, удалось продать баронам и баронессам, что любили прогулки по торговым улочкам и паркам. На них я и рассчитывала в первую очередь, ведь аристократия сама по себе, как мощная реклама. Но захотят ли они приобрести еще, узнав о том, из какого сектора появилась эта продукция? Покажет лишь время, теперь остается только ждать.

Письмо Сильвии провалилось. Импонировала ли она мне прежде или попросту терпела, но ответ пришел незамедлительно, и в нем было одно лишь слово «нет». Я бы поступила также, каюсь, однако, сейчас неудачи были на моей стороне, и мне жутко захотелось сделать так, чтобы все эти Императрицы поели земли.

Впрочем, наша жизнь оказалась не такой уж и плохой. Мы завтракали кашей, после шли капаться в саду, где я пыталась вырастить всевозможные цветы, экспериментировали над эфирами, пытались играть в найденные на чердаке шахматы, судорожно листали книги в попытках обнаружить полезные растения, а вечером смеялись над Ждаком, карьера которого завершилась тогда, когда он решил охранять меня. Замок постепенно отмывался от пыли и грязи, я повторяла этикет, в нарушении которого меня перестали обвинять, а Ольха училась манерам, чтобы стать достойной фрейлиной. Нетерпеливый Ждак ежедневно отправлялся к границе, но каждый раз возвращался без новостей, расстроенный будто бы больше, чем я сама. Я же сильно волновалась, но беспокойство не выказывала – что будет, то будет, особого выбора я не имела с самого начала.

Сегодня мы решили устроить генеральную уборку. Для этой цели во дворец было призвано около пятидесяти добровольцев, которым я великодушно решила помочь. Я решила, что мыть полы не так уж сложно, а потому тут же взяла инициативу на себя, выбрав в помощники Ждака, Ольху и Лилию, – нам было отведено левое крыло второго этажа.

– Я буду поливать! – кто бы мог подумать, что в этом мире люди, не владеющие магией воды, используют обычные шланги, присоединенные к ближайшему источнику. – Хочу поливать!

– Госпожа, прошу, будьте осторожны, на этом шланге никудышный вентиль.

– Ой, что я вентилем пользоваться не умею?

Ждак разбрызгал на полу странное неизвестное мне средство, помолился Мистеру Проперу, достал из кладовки три щетки и принялся бегать с одной из них взад и вперед. То, что казалось мне поначалу забавным, принесло плоды через жалкие минуты, превратив грязный пол в блестящее произведение плиточного искусства, а посему настал мой черед работать. Вентиль откручивался скверно – приходилось долго вертеть его в одну сторону, чтобы выплеснуть хоть немного воды. Столько же предстояло крутить обратно, дабы прервать струю.