– Надо было запугать пацана, а то он бы просто так не согласился.

– Думаю, ты его кулаком запугал, а не мной.

– Возможно, – сказал Юра. – Так что ты в воскресенье планируешь?

– Позову Лёлю, Люду и Катю. Сядем, выпьем дядькиного самогона. Он, кстати, настаивает его на всяких крутых штуках. Очень вкусное пойло.

– Дим, детский алкоголизм не излечим.

– Да какой алкоголизм? Мы так, по чуть-чуть.

– Знаю я тебя, – сказал Юра. – Я домой пошел, а то Майк ждет меня.

– Помешался? Какой тебя Майк ждет? – спросил Дима.

– Дуглас, – уточнил Юра.

– Юрец, не заигрывайся. Я же вижу, как у тебя глаза сверкают. Не надумай себе ничего плохого.

– Чего я могу надумать?

– Мало ли, решишь проверить, есть ли жизнь после смерти.

– Дим, ты в своем уме? Я хочу жизнь прожить, а не кончать с собой.

– Смотри мне, а то я тебе нос сломаю, если в петлю полезешь.

– Не выдумывай! Никуда я лезть не собираюсь.

– Ладно, до воскресенья. Чувствую, это будет мой день.

Друзья пожали руки и разошлись.

***

Юра пришел домой и кинул портфель на кровать. Скинул с себя школьную форму и надел шорты с футболкой. Прошел на кухню, а там уже мама старается у плиты.

– Мам, ты чего так рано сегодня?

– Короткий день, сынок.

– Странно, у нас в школе ничего об этом не говорили.

– Так у меня сегодня уроков не было. Разобрала документы, и домой пошла, – сказала Светлана, наливая суп. – Садись кушать, голодный же.

– Спасибо, – проговорил Юра и занял место.

Мама поставила тарелку и села напротив Юры. Мальчик взял в руку ложку и отхлебнул суп.

– Вкусно? – спросил Светлана.

– Очень вкусно, мам, – говорил Юра.

– В школе как дела? Я вот думаю в твою школу перевестись.

– У меня все хорошо, по всем предметам четверки и пятерки, – говорил Юра – Зачем тебе переводиться? В третьей школе плохо?

– Хочу быть ближе к тебе, – объясняла мать. – Кстати, Елизавета Ивановна звонила. Говорила, что до сих пор экспонат не нашли.

– Мам, я ничего об этом не знаю. Со мной папа уже разговаривал.

– Сынок, если ты его, вдруг, найдешь, или узнаешь, у кого он – расскажи.

– Почему вы так переживаете за какой-то экспонат? Он золотой, что ли?

– Юрочка, это память. Твой дед не просто так отдал жизнь на войне. Мы должны помнить обо всех людях совершивших подвиг! Не важно советский это солдат, или американский, каждый внес свою лепту.

– Понимаю, мам, только от меня ты чего хочешь?

– Ничего сверхъестественного. Просто расскажи, если о чем-то узнаешь, договорились?

– Хорошо, мам, обязательно расскажу, – проговорил Юра и поставил пустую тарелку в мойку.

– Оставь, я помою, – сказала мама. – иди уроки учи.

Светлана встала и подошла к раковине, а Юра прошел к себе в комнату. Когда он закрыл дверь, первым делом кинулся к тетради, которую Юре вручил Дима. Мальчик открыл нужную страницу и замер. Нет, сейчас погружаться в прошлое нельзя. Вдруг мама увидит его в состоянии транса. К вопросам матери Юра не был готов.

***

Юра спрятал тетрадь с мемуарами среди учебных тетрадей, как можно дальше от взора родителей. Мама давно не проверяла домашние задания, да и отец редко говорил об учебе. Разве что родители просили дневник, чтобы удостовериться, какой хороший парень у них растет.

Юра не скрывал дневник, да и это было не нужно. Оценки говорили сами за себя. Мальчик старался, хотя и часто ленился.

Всю субботу Юра провел наедине с учебниками. Светлана то и дело таскала в комнату сына еду. Сначала пирожки с чаем, потом суп. Вечером вообще принесла тарелку с жареной картошкой и солеными огурцами.

– Мам, ты чего мне тут столовую устраиваешь?

– Чтоб не отвлекался от учебы. Быстро закинулся топливом, и вперед на новые свершения, – сказала Светлана и закрыла за собой дверь.

Юра опустошил тарелки и понес их на кухню, положил в раковину. Мальчик посмотрел на часы – восемь вечера. Еще немного и он сможет открыть тетрадь! В груди у Юры щекотало. Состояние перехода невероятно удивило мальчика.

Мне рассказывали об этом состоянии. Давным-давно один из моих знакомых испытал на себе это ощущение еще при жизни. Тогда он был обычным государственным служащим. Сидел при дворе и решал дела государственной важности. Тогда его невозможно было заткнуть. Он все говорил и говорил, не унимался.

Сказал он тогда, что переход похож на перерождение. В твоей голове вертятся не только твои мысли, также мысли прошлого тебя. Он вечно думает, что-то сопоставляет, решает свои задачи. И это больше всего подкупает – узнать, как думает другой человек, хоть это и ты в прошлом. Говорил, что ты превращаешься в него: у тебя меняется мироощущение, привычки, даже тембр голоса в голове. Мне, увы, не посчастливилось такое испытать, да и не было возможности. Как такое может испытать существо, которое никогда не жило на земле?

Больше всего меня интересовало, у Юры переход такой же, как и у моего знакомого? Вдруг, у него совершенно иные чувства?

Ближе к одиннадцати Юра лег в кровать, включил светильник на тумбочке и достал тетрадь. Открыл ее и начал читать. Если раньше, когда мальчик входил в транс, буквы в тетради растворялись, то сейчас все было иначе. Создавалось ощущение, что где-то в подсознании Юра нащупал рубильник. Он опустил его и моментально вселился в тело Майка Дугласа.

***

Винни не раз вмешивался в жизнь Майка и Барта. Когда Майк переехал в комнату Барта, Винни всем растрепал, что мальчики не равнодушны друг для друга. Винни не упускал шанса кинуть гейскую шутку в сторону друзей, только сразу же отхватывал по первое число. Через год Винни превратился в того плюшевого медвежонка из детской книжки. Боялся лишни раз что-то сказать, ведь сразу же получил бы в нос.

Авторитет Винни был втоптан в грязь. Парень стал больше проводить времени в комнате, чтобы не нарываться на колкости со стороны детей.

Весь детский дом знал, что с Майком и Бартом шутки плохи. Тем не менее старшие ребята поддерживали Винни, говорили о том, как плохо Майк с Бартом с ним поступили.

На протяжении двух лет Винни зарабатывал очки репутации со стороны старших ребят и однажды они приняли его в свою банду. Тогда в Америке процветали организованные группировки. Они занимались кражами, вымогательством, похищениями с дальнейшим выкупом. Работы было много и Винни, как можно скорее, хотел вникнуть в дела старших.

Ближе к пятнадцати годам Винни организовал свою группировку на территории детского дома. Пока старшие занимались своими незаконными делами на воле, Винни решил продолжать их дело внутри муниципального учреждения.

Парень начал выбивать деньги у обычных детей. Ставил мальчишек и девчонок на «счетчик». Барту с Майком это не нравилось, только они ничего не могли сделать.

Однажды вечером Барт с Майком заметили, как Винни со своими псами зажимали девчонку около дуба во дворе детского дома.

– Слышь, медведь, отойди от Бэллы! – крикнул Барт.

– Свонсон, иди с Дугласом пососись, а мне не мешай! – в ответ крикнул Винни и продолжил приставать к Бэлле.

Девочка просила не трогать ее, только Винни не слушал. Майк с Бартом подлетели и выхватили Бэллу из рук гиен.

– Это моя добыча, Дуглас! – возмутился Винни.

За ним стояли двое парней, такие же упитанные и злые, как их предводитель.

– Ты не на охоте! – сказал Барт.

– Ошибаешься, ублюдок! – проговорил Винни и подошел ближе к Барту. – Я на ней денег заработаю, понимаешь?

– Каким образом? – задал вопрос Майк.

Винни перевел взгляд на Дугласа.

– Буду продавать мужикам. Десятка за час, как тебе расценки?

– Ну ты и сука, Винни, – сказал Майк и укрыл Бэллу за своей спиной.

Девочка дрожала, как осина. Глаза перепуганные, а губы белые.