Но они с мистером Койлом вовсе не партнеры. Она ухмыляется.

— Не имею привычки смешивать личное и рабочее, — Аманда даже не обращается к нему по имени. — Но если вы хотели обсудить что-то ещё — я слушаю.

Ей кажется, что она замечает легкий проблеск недовольства в его взгляде. Нервничает ли он? К какому сценарию готовится их группа, когда назначает эту встречу? Любопытство так и распирает её изнутри. Аманда делает вид, что ей вовсе не интересно.

— Мисс Гласк, — мистер Койл выдерживает длинную — почти театральную — паузу. — Это вовсе не личный вопрос. Вы же знаете, кто я.

Тьерри Морелло — человек, найти информацию о котором у неё так и не получается. Но Аманда Гласк понимает, о чём говорит мужчина. Он представляется ей именем Эральда Койла — детектива не менее знаменитого, чем Эл, входящего в тройку лучших. Она проводит не один вечер в поисках информации об этом человеке и ухмыляется, понимая, что это ошибка.

Нельзя так запросто раскрывать, что Эральд Койл и Эл — один и тот же детектив. Она готова смеяться до боли в животе, если окажется, что он встречается с ней лично. Аманда ставит на то, что такого быть не может и это всего лишь досадная случайность. Эл не знает о глазах шинигами и не может включать их в свои расчеты.

— Вы хотите сказать, — следуя его примеру, Аманда откидывается поглубже в кресло и закидывает ногу на ногу, — что задаете этот вопрос как детектив? Тогда, мистер Койл, я не могу ответить вам без своего адвоката.

Она не собирается прятаться, ей всего лишь нравится играть в эту игру.

— Это не допрос, просто профессиональный интерес.

— Тогда у вас уже есть ответ, — с неприятной улыбкой пожимает плечами Аманда. — Я считаю, что Кира действует подобно лекарственному препарату — очищает социум от нездоровых клеток, не позволяя им собраться в раковую опухоль. Я много раз говорила об этом и не скрываю своей позиции. Меня, мистер Койл, подташнивает от тех, кто сидит в тюрьмах за особо тяжкие.

Он смотрит на неё так, словно ждёт другого ответа. В её глазах читается разочарование. Неужели он может сюда прийти неподготовленным?

— Не сомневаюсь, что и смерть Ларри Роудса пришлась вам по душе.

Подлый прием. Аманда улыбается чуть шире, потому что уверена, что на его месте может ударить точно по тому же месту.

— Моя репутация в очередной раз обгоняет меня, — она даже смеется. — Вы времени зря не теряли, мистер Койл. Но вы правы, я была в восторге. В «Сан-Квентин» сообщили, что он умер от потери крови — очень жаль. Мне бы хотелось, чтобы он сгорел заживо.

— И вы так запросто говорите об этом?

— А вы ждали от меня чего-то иного? — на мгновение в её взгляде проскальзывает злость. Почти ярость. Всего на одно короткое мгновение. — Как я и говорила, мистер Койл, если вы желаете устроить допрос или поговорить о моей частной жизни — давайте сделаем это либо в присутствии моего адвоката, либо в нерабочее время. Вы сами знаете, что время стоит очень дорого.

Аманда умышленно ничего не отрицает. Ей нечего скрывать — ненависти к Ларри Роудсу она посвящает едва ли ни всю собственную жизнь и не знать о ней, установив за ней наблюдение, мистер детектив не может. Под подозрением она или нет, а открещиваться от собственных публично высказанных взглядов — глупость.

В кабинете на несколько долгих минут устанавливается тишина. Где-то за приоткрытым окном слышится гул проезжающих мимо машин и людские голоса. Часы на соседней стене показывают половину четвертого.

— Тяжелый вы человек, мисс Гласк, — наконец-то произносит он. — Но не мне вас судить. Давайте всё-таки вернёмся к нашему контракту. О Кире мы сможем поговорить и в другой раз — на ваших условиях.

— Вот и замечательно, мистер Койл.

Аманда Гласк уверена, что у великого детектива по имени Эл есть какой-то план. Она уверена, что этот разговор имеет под собой повод куда более веский, чем праздное любопытство, и с нетерпением будет ждать их следующей беседы.

========== 18 ==========

Комментарий к 18

In This Moment — Sick Like Me

«As you tear me to pieces You are beautiful Even at your ugliest, I always say You’re beautiful and sick like me»

02/2008

Всем свойственно ошибаться — такова человеческая природа. И он даже не знает, может ли называть себя чем-то большим, чем просто человек. Где-то глубоко внутри он ощущает себя по-настоящему избранным — единственным, на кого Господь изо дня в день обращает своё внимание. Изо всех людей, которые окружают её и сотен или даже тысяч тех, кто думает о ней как о спасителе, — как о Кире — только на него она смотрит иначе.

Но эта назойливая мысль его не спасает. Он с мрачной ухмылкой смотрит на аккуратно выведенные в тетради иероглифы: они ничем не выделяются на фоне других записей и кажется, будто не имеют никакого особого значения. Первый раз, когда он идёт против её воли — этот человек не преступник, причина его смерти — несчастный случай. Может ли считаться преступником тот, кто идёт против Господа? Да. Имя этого человека появляется в тетради лишь потому, что он идёт против неё. Потому, что он на неё смотрит.

Совесть подсказывает ему, что он и сам становится тем, кого так ненавидит. Он отмахивается от неё. Это совершенно другое. Он — одна из рук закона, а значит он не может ошибаться.

Теру Миками бросает ещё один тяжелый взгляд на это неприятное имя и продолжает выносить приговоры. Чудовище внутри, так старательно укрощаемое им на протяжение всей жизни, наконец-то чувствует себя свободным.

***

Утро Аманды Гласк всегда — почти всегда — начинается с новостей. Биржевых сводок, присланных на электронную почту отчетов, а в последние несколько месяцев ещё и с криминальных хроник. Она следит практически за всем, что происходит и время от времени чувствует, что ей нужен перерыв. Избыточная информация постепенно вытесняет собой по-настоящему полезную.

«Тяжелое ДТП на одной из крупнейших улиц столицы. Среди погибших — менеджер известной модели и актрисы Мисы Амане», — взгляд Аманды невольно цепляется за эту заметку.

В памяти что-то шевелится и за чашкой утреннего кофе она вспоминает о том, кто именно является менеджером Амане. Один из участников группы расследования — в этом она уверена почти наверняка — погибает, став невольной жертвой автомобильной аварии. Пешеход.

Они с ним встречаются даже не единожды — не считая той встречи в кафе, Тота Мацуда ещё дважды появляется в офисе её корпорации. Говорит о том, что Миса хочет заключить с ними рекламный контракт и стать лицом нового продукта. Аманда ему ни на йоту не верит, но только улыбается и говорит, что передаст его инициативу специалистам по рекламе. Она понимает, что это всего лишь часть игры, которую ведёт против неё мистер Эл.

Он хочет внедриться как можно глубже в её жизнь и в один момент подловить её на ошибке. Аманда уверена, что тому хватит и малейшей оплошности, чтобы сделать выводы и достать против неё косвенные, но всё-таки доказательства. И ошибаться Аманда не хочет.

Тем более странной кажется ей внезапная смерть мистера Мацуды в результате несчастного случая. Убийство? Вариант кажется ей неправдоподобным. Никто, кроме владельцев тетради, не может подстроить убийство таким образом. А в том, что кто-то решает убрать такого человека, пожертвовав при этом жизнью ещё и нескольких водителей, она сомневается ещё сильнее. Он не выглядит опасным, не выглядит настолько ценным кадром.

Она постукивает длинными ногтями по светлой фарфоровой чашке. Ей кажется, что она упускает из виду что-то важное.

«Иногда тебе уделяют слишком много внимания», — она вспоминает когда-то брошенную вскользь фразу Теру. В его тоне в тот момент не слышится эмоций, но его взгляд — взгляд в тот момент кажется ей таким же красочным, какие она периодически видит во снах. Кровожадным.

Аманда Гласк хмурится. Она не верит, что Теру может совершить такую простую ошибку. Он вовсе не глупый человек и знает, что поставлено на карту. Более того, он чаще всего понимает ситуацию даже быстрее, чем она успевает её озвучить. Зачем?