«Сражающемуся с чудовищами следует позаботиться о том, чтобы самому не превратиться в чудовище»Фридрих Вильгельм Ницше

09/2007

«Отдай тетрадь кому-то, кто обладает властью и обязательно воспользуется ею в своих целях», — кажется, именно так говорит Лайт Ягами, когда отдает Рэм одну из них.

Обладающих властью людей, готовых идти по головам ради достижения собственных целей в стране хватает — в этом она убеждается в первый же день. От большинства из них её подташнивает: стоит только представить, насколько отвратительными могут оказаться их поступки и как они скажутся на заготовленном Ягами плане. Последний и сам ничуть их не лучше.

Ей хочется найти кого-то, к кому она сама не станет испытывать стойкого отвращения. Стоит ли так стараться? Кажется, что всё это делается на благо Мисы. Как ни крути, только так она окажется жива и здорова. А если всё пойдёт по плану — ещё и счастлива, каким бы тягостным ни виделось со стороны это счастье.

***

— Что это? — светловолосая женщина в светлом брючном костюме, сверкнув глазами, вскидывает бровь и бросает на стол папку с документами. — Как мы собираемся отыгрывать падение?

На первый взгляд ей в районе двадцати пяти, но во взгляде уже читается присущая людям постарше тяжесть, а в уголках глаз виднеются едва заметные морщины.

Секретарь — совсем ещё молодая на фоне начальницы девчонка — ежится и, кажется, успевает несколько раз пожалеть о том, что приносит эти отчеты. Все в «Гласк Фарма» давно уясняют, что босс может возмущаться сколь угодно громко и корчить максимально недовольное лицо — такой уж у неё нрав. Тем, кто не допускает ошибок бояться нечего. Нечего — кроме её властного тона и пронзительного взгляда.

— Финансовый отдел уже работает над этим, мисс Гласк, — секретарь старается улыбнуться. — Результат обещают к понедельнику.

— Передай им, что я спущусь к ним после обеда, — женщина ухмыляется, листая отчет до третьей страницы. В голове мелькают сразу несколько идей.

Девушка поспешно кивает и выбегает из кабинета, захлопнув за собой дверь.

Аманда Гласк вздыхает и откидывается поглубже в своем кресле. Аккуратно уложенные светлые волосы слегка растрепаны, а в серых глазах читается усталость. Проходит всего полгода года с тех пор, как она возвращается в Японию, но от перипетий фармацевтического бизнеса уже подташнивает. Обстановка вокруг и так накалена до предела — весь мир вокруг сходит с ума из-за Киры, а она то и дело грызется с конкурентами, не готовыми с легкостью уступить насиженное место кому-то ещё.

К счастью, у неё достаточно денег, чтобы справиться с этим недоразумением. «Власть можно купить, точно так же, как и верность», — её отец с детства вбивает ей в голову эту простую истину. Аманда уясняет это ещё к двадцати годам. И теперь, когда «Гласк Фарма» оказывается в её руках, она своего уже не упустит.

***

Рэм уже неделю наблюдает за этой женщиной. Аманда Гласк кажется жесткой, способной на многое — она с легкостью говорит о подкупе, не брезгует интригами и без зазрения совести соблазняет некоторых мужчин, чтобы выудить у них необходимую информацию. Она чем-то напоминает ей Ягами. Но от неё всё-таки не тошнит.

«Кто-то, кто обязательно воспользуется тетрадью в своих целях», — вот основной критерий. Беспринципная мисс Гласк подходит как нельзя лучше.

***

У рабочего дня Аманды Гласк нет конца. Она может явиться на работу раньше остальных, а уйти глубоко за полночь, а то и вовсе остаться ночевать на диване в собственном кабинете. И неважно, чем ей приходится заниматься — копаться в до тошноты осточертевших бумагах, сверяться с графиками или улыбаться коллегам и конкурентам на званном вечере в каком-нибудь фешенебельном ресторане — работе она отдается без остатка.

— Черт бы побрал этого Такасуги, — фыркает она про себя и тянется за стоящим на столе стаканом.

Раньше, чем её длинные пальцы касаются стекла, она чувствует дуновение ветра и короткое прикосновение к тыльной стороне ладони. Окно закрыто. В этом кабинете, кроме неё, никого быть не может.

Аманда оборачивается так резко, что несколько прядей волос выбиваются из прически и падают на лицо. На мгновение она теряет возможность дышать; сердце, кажется, пропускает удары.

«Что ты такое?» — единственный вопрос без конца бьётся в голове, когда она открывает и закрывает глаза. Стоящее у окна существо — уродливое, костлявое, тут и там покрытое причудливыми наростами — не исчезает.

Аманда болезненно, почти до крови кусает губу, вот только наваждение не проходит.

— Тетрадь, — скрипучим голосом произносит видение, когда бросает на стол тетрадь в черном кожаном переплете. — Я хочу, чтобы она была у тебя, Аманда Гласк. С её помощью ты можешь уничтожить любого, кто встанет у тебя на пути.

И не будь Аманда уверена в своих ментальном и физическом здоровье — решила бы, что всё это плод её воображения или результат переутомления.

Тетрадь оказывается тяжелее, чем представляется. Плотные, едва пожелтевшие страницы уже кое-где исписаны именами, вот только почерк не совпадает. В ней пишут разные люди.

— Чем бы ты ни было, — деловито произносит мисс Гласк, продолжая листать тетрадь. — Ты предлагаешь мне угрожать соперникам тетрадью? Никогда не поверю.

— Шинигами, — говорит существо с выражением совершенно безразличным. — Ты можешь вписать в эту тетрадь любое имя — если ты представляешь себе, как выглядит носитель имени — он умрёт.

«Большинство преступников умирают от сердечного приступа», — строчки из какого-то выпуска новостей всплывают в голове сами по себе и ставят кусочки огромной мозаики на свои места. Аманда хмурится, а потом вдруг улыбается.

— И что, никаких условий? Подводных камней?

— Запишешь только имя — человек умрёт от сердечного приступа, — щелкает триггер — это мысли Аманды мчатся впереди сказанных шинигами слов, — Напишешь причину — у тебя будет ещё шесть минут и сорок секунд, чтобы уточнить обстоятельства.

— Что насчет цены, шинигами?

Аманда Гласк оказывается не такой простой, какой представляется Рэм в первые мгновения их знакомства.

***

О том, что мисс Гласк открыто поддерживает методы Киры, выступая в медийном пространстве, Рэм узнает всего через несколько дней. Глава крупной фармацевтической корпорации — в глазах СМИ почти равноценный какой-нибудь средней по значимости звезде кадр; ей приходят приглашения на интервью, она сама высылает предложения. Оказывается, мисс Гласк многое делает для того, чтобы донести до других свою точку зрения.

— Знаешь, ты предлагаешь слишком низкую цену, — говорит она одним из вечеров, когда они вновь остаются одни в огромном кабинете.

Аманда методично записывает в тетрадь имена, сверяясь с составленным ранее списком. Рэм удивляется, насколько ответственно эта женщина подходит к делу.

— Я не жалуюсь, ты не подумай, — почему-то Аманда ухмыляется. — Думаю, мы сможем договориться о другой, когда придёт время.

— Не понимаю, о чём ты говоришь, человек.

***

Единственное условие, поставленное Рэм для владения тетрадью, — занять место Киры. Смешная, практически ничтожная цена за владение подобным инструментом. Аманде кажется, что где-то её обманывают — ничто в этой жизни не даётся просто так, власть не падает с небес.

Она думает об этом всякий раз, когда снова и снова пишет на шершавой бумаге имена преступников. Имена тех, кого и впрямь стоит уничтожить. Общество тратит слишком много ресурсов на содержание в тюрьмах тех, кто совершает по-настоящему тяжкие преступления. Ресурсы — вот у чего есть ценность. У тех, кто сознательно пытается разрушить общество, ценности нет.

Аманда прагматична, она заинтересована в результате. Она понимает, что шинигами приносит ей тетрадь не просто так. Она точно знает, что за этим кроется какая-то цель, просто не может догадаться, какая именно.

— Скажи мне, шинигами, — однажды произносит она. — Чего ты хочешь?

В кабинете мисс Гласк стоит глухая, почти осязаемая тишина. Записей в тетради становится всё больше и больше. Аманда никуда не торопится.