Ростовцев оказался человеком порядочным. Наказ выполнял с честью, за что дети его после смерти знаменитого промышленника получили приличное по тем временам вознаграждение.

– И что в этом удивительного? – не понимая, к чему подводит его Рученков, решил поторопить друга Илья.

– Не спеши, – осадил Виктор. – Без отклонений от темы история может показаться неполной, в отдельные моменты и того хуже, неправдоподобной.

Пригубив кофе, Рученков зачем-то заглянул в чашку, после чего, подняв голову, глянул в глаза Илье.

– Ты вообще знаешь, чем занимался Иван Соколов?

– Электричеством.

– Электричеством в те годы занимались многие. Многие добивались выдающихся успехов. О ком-то нам рассказывали учителя, кое-что знаем из учебников. При этом никто и никогда не слышал об учёном по имени Иван Соколов.

Нутром почувствовав, что рассказ Витьки дошёл до главного, Богданов попытался вспомнить всё, что француженка говорила о деде. Из памяти удалось извлечь только: когда родился, чем занимался и когда умер.

«А ведь это её дед. Элизабет обязана была знать больше, чем о прадеде. Умолчала или не посчитала ненужным? Скорее не хотела заострять внимания».

Задумавшись, Илья не сразу понял смысла заданного Виктором вопроса.

– Ты когда-нибудь слышал об учёном по имени Никола Тесла? – вынужден был повторить вопрос Рученков.

– Ты что меня за идиота держишь? – взорвался Богданов, – Никола Тесла – эпоха! Явление в научном мире, сравнить которое можно только с Эйнштейном.

– А о причастности «эпохи» к тунгусской катастрофе тебе что-нибудь известно?

– Частично. Существует мнение, что не было никакого метеорита. Что якобы Тесла проводя опыты по передачи электроэнергии на расстояние, сумел создать что-то вроде гигантской молнии.

– А известно ли вам, господин бизнесмен, что существовал ещё один Тесла, в отдельных моментах превзошедший своего современника.

– Как это?

– Очень просто. Об учёном из Сербии знал весь мир. В то время, когда об Иване Андреевиче Соколове знал узкий круг людей.

Пробежавший по спине холодок заставил Богданова поддёрнуть плечами, отчего создалось впечатление, будто человека прошила нервная дрожь.

– Дед Элизабет – учёный, превзошедший Тесла? Не может быть!

– Ещё как может. Скажу больше – жизнь Соколова как учёного прошла под строгим контролем Берии. И хочешь знать почему?

– Почему?

– Потому, что Соколов сумел создать оружие, в основу которого легло учение серба насчет беспроводной передачи электроэнергии на расстояние, превышающее тысячи километров.

Виктор, взяв в руки чашку, хотел было сделать глоток. Но, найдя на дне только чернеющую разводами гущу, продолжил говорить так, будто хотел донести до сознания Ильи тайну, в которую сам верил с трудом.

– Благодаря изобретению Теслы, в мире могло наступить двоевластие. Если бы русские смогли договориться с американцами, неизвестно как сложилась бы история мира вообще.

– И что же помешало?

– Ни что, а кто? Гитлер. Развязав мировую войну, тот, сам того не подозревая, заставил Теслу заняться разработкой оружия, способного уничтожить любое государство в любой точке мира без единого выстрела. Осознав, что может произойти с миром, попади изобретённое им оружие не в те руки, Никола в один день прекратил проведение опытов. Всё, что было наработано годами, спрятал так, что по сей день неизвестно, где, куда и кому он передал архив.

– Причём здесь Соколов?

– Притом, что дед Элизабет, узнав про выходку Теслы, часть материалов сжёг, часть спрятал. Куда? Не знает никто.

– Подожди, подожди. Пять минут назад ты говорил, что работы Соколова проводились под контролем Берии.

– Говорил. И от слов своих не отказываюсь. Тем не менее Соколов сумел перехитрить всех, включая Лаврентия Павловича.

– Представляю, в каком бешенстве находился Берия.

– Приплюсуй ещё то, что за год до этого в СССР приезжал Тесла, который вместе с Соколовым и отцом атомной бомбы, господином Оппенгеймером, три недели провели на даче у Берии, сам понимаешь, что на судьбе деда Элизабет можно было ставить крест.

– Тесла и Оппенгеймер приезжали в СССР?

– По приглашению Лаврентия Павловича.

– Но каким образом Берии удалось уговорить приехать в страну советов двух самых крупных учёных, да ещё из самой Америки?

– Об этом история умалчивает. Известно лишь то, что провал операции послужил возникновению разногласий между Сталиным и Лаврентием Павловичем. Впоследствии последнему инкриминировали предательство, что в итоге привело Берию к расстрелу.

– Подожди, – Богданов подал жест, означающий, что необходимо время, чтобы всё обстоятельно осмыслить. – Соколов и Тесла, обсуждая возможности изобретённого ими оружия, договорились не доводить дело до конечного результата?!

– Мало того, была определена дата, когда и тот, и другой должны были сделать то, что они сделали.

За столом, словно по велению волшебства, возникло безмолвие.

Богданов представить не мог, что пришлось пережить Соколову с момента, когда тот решил уничтожить документы, касающиеся нового вида оружия. Пытки, издевательство, унижение и как итог – смерть.

«Во имя чего? Во имя страны советов? Нет. Во имя жизни на земле! Ещё один ловчий, сумевший поймать своего сокола! Нет, в этом, несомненно, что-то есть».

– Ну что? Переварил? – прервал размышления Ильи Виктор.

– Переварил.

– В таком случае продолжим. Сказать, что документы не искали, означает не сказать ничего. НКВД перерыло всё, что можно было перерыть. Допрошены были все, кто знал Соколова. Люди сутками просиживали в НКВД, рискуя остаться там навсегда. Бесчинствуя, Берия подписывал ордера на аресты не глядя. Через неделю счёт арестованных перевалил за два десятка. Сколько полетело голов, в том числе больших начальников, невозможно представить.

– А что стало с сыном Соколовых?

– Друзья устроили так, что мальчишка оказался в одном из таёжных посёлков в Сибири, где под чужим именем и фамилией прожил одиннадцать лет. Окончив школу, вернулся в Москву. Поступил в институт. Учёба в аспирантуре, защита кандидатской, докторской.

По тому, как Рученков плавно перешёл от отца к сыну, Илья понял, ещё минута, и тот поведает о чём-то таком, что приведёт его в состояние растерянности, как это получилось с рассказом о Берии, о деде Элизабет, о связи того с Николой Тесла.

– Не хочешь ли ты сказать, что Александр Соколов пошёл по стопам отца?

– Не только пошёл, но и преуспел настолько, что вплотную приблизился к достижениям Теслы. Кстати, ты знаешь, какая была тема докторской диссертации Соколова?

– Откуда?

– «Передача токов высокой частоты на расстояние в тысячу и больше километров, посредством эфирных вихревых колебаний при использовании резонансной системы между электрическим полем Луны и Земли.» Теме этой Тесла посвятил десять лет.

– Не означает ли это, что дед Элизабет передал документы сыну? Тот, желая продолжить дело отца, нашёл пути достижения вершины, которая в силу определённых историей причин не захотела покориться родителю, а ещё ранее Николе Тесле?

– Чем подписал себе смертный приговор.

– Но это же рок какой-то. Сначала прадед решает передать реликвии рода не сыну, а живущим в двадцать первом веке правнукам. Затем дед поступает так же, но уже с ценностями, стоимость которых несоизмерима с деньгами. Проходят годы, и теперь уже Соколову – младшему выпала честь выбирать между жизнью и смертью. Вопрос: «Что заставляло людей противопоставлять себя здравому смыслу»?

– Здравый смысл и заставлял. Иначе зачем было вынимать из тайника спрятанные там бумаги?

– Что? – изменившись в лице, Илья, сам того не замечая, начал привставать со стула. – Не было в тайнике никаких бумаг.

– Ты так считаешь?

Илья хотел было возразить. Не позволила неуверенность в том, что в Питере всё было доведено до конца. Тайник, в котором, как ни странно, не оказалось ничего, не только не давал покоя, но раз за разом заставлял возвращаться к пережитому, сопоставляя действия участников ночного «кошмара», включая себя самого.