Радуясь, что свершил одним махом, так сказать, несколько удачных, добрых дел, как тот самый храбрый портняжка из сказки, я и добрался до вожделенного шкафа. Взглянув на замок, надёжно удерживающий его дверки в закрытом положении, я ухмыльнулся. Конец дня выдавался, очевидно, гораздо более успешным, чем его начало.

Запор на дверках шкафа представлял собой комбинацию из замков кодового, биометрического и самого обычного, открывающегося, правда, весьма хитрым ключом. Не знаю уж, по отпечаткам пальцев или по сканированию глазного яблока срабатывал биометрический затвор, однако он явно уже был инициализирован – сигнальный глазок на нём горел радостным зелёным цветом. Что же, тем лучше. Одной проблемой меньше.

Собственно, других проблем запор на дверках мне также не предоставил. Необходимая комбинация на кодовом замке тоже уже была набрана, о чём и здесь свидетельствовал доброжелательный зелёный же огонёк. Оставалось только вставить ключ в замочную скважину, провернуть и узнать, какие тайны скрывает этот старинный предмет мебели. Тайны, которые сокрыты за столь надёжными запорами.

Кстати, почему я догадался, что ключ, открывающий последний замок, имеет весьма хитрую форму? Ответ прост – этот ключ лежал сейчас прямо под моими ногами, на полу перед шкафом. Граф так спешил открыть дверцы, что в решающий момент, справившись уже с двумя первыми запорами, понимая, что времени остаётся всё меньше и меньше, заволновался, запаниковал и выронил ключ из дрожащих рук, так и не успев снова поднять его и отпереть всё-таки последний, проклятый замок.

Я закончил работу, начатую Жахом. Моя рука бала тверда, как обычно и бывает тверда всегда, несмотря ни на какие обстоятельства и напасти, что так часто преследуют меня в силу специфики моей службы. И я уверенно, подняв ключ с пола, вставил его в замочную скважину и повернул затем два раза по часовой стрелке – ровно в ту сторону и ровно столько раз, как у меня просто смогло получиться. Загорелся третий, последний зелёный огонёк и створки шкафа приоткрылись. Приоткрылись, разве что, теперь уже не для своего хозяина, а для меня.

Распахнув дверки пошире, я торжествующе взмахнул рукой. Отражение в том зеркале, что и было так надёжно сокрыто, показало мне радостного, улыбающегося во весь рот красавца – меня самого.

Радость моя была вполне понятна и обоснована. Сокрытое зеркало являлось не просто зеркалом, честно и трудолюбиво отражавшим всё, что показывалось перед ним, но также представляло собой, несомненно, и магический портал. Тот самый портал, что позволит мне не брести долго и муторно обратно, чертыхаясь по пути, по тёмным и безобразно-вонючим катакомбам, а оказаться сразу с точностью до миллиметра там, где я захочу.

Как оказалось у графа такое зеркало, меня сейчас не интересовало. Видимо, ресурсы и далеко не только материальные, которыми обладал Жах, действительно позволяли ему обладать такими вещами, что для абсолютного большинства обитателей нашей земли просто непостижимы. Как бы то ни было, я был просто, не побоюсь этого слова, счастлив, что моя догадка оказалась верной. Догадка о том, что спрятано в недрах винтажного платяного шкафа и что задумал граф. А граф-то ведь хотел, банально, сбежать от меня. Именно при помощи портала, что был сокрыт под видом обычного зеркала. Понимая, что другого пути нет, он попытался воспользоваться своим резервным, тайным ходом, но не смог. К сожалению, не успел. Исключительно, к его сожалению не успел, само собой.

По-прежнему улыбаясь во весь рот, я провёл рукой перед зеркалом. Дождался, пока по отражающей поверхности пробежит лёгкая рябь, и уверенно шагнул сквозь ставшую податливой субстанцию, что тут же возникла на её месте – сквозь так вовремя обнаруженный мной тайный проход.

Я снова оказался в своём рабочем кабинете. Не в самом, правда, кабинете, а в той небольшой комнатке всего в десяток квадратных метров, куда доступ всем моим сотрудникам, включая даже клининговый персонал (а если попроще – уборщицам), был категорически воспрещён. Эта комнатка являлась смежной с моим кабинетом, по сути, его продолжением – отделена была лишь перегородкой (массивной, правда, перегородкой) и имела один-единственный вход-выход. В мой кабинет, соответственно.

Несмотря на то, что, находящаяся исключительно в моём личном пользовании, комнатка, точнее даже сказать – каморка, являлась угловой в том здании, в котором располагалась, и две стороны её, вследствие этого, выходили на улицу, никаких окон здесь предусмотрено не было. В общем, тот самый вход-выход, что представлял собой обычную, на самом деле, ничем не примечательную дверь, и был, на первый взгляд, тем единственным проёмом, через который можно было попасть в это небольшое помещеньице, не нанося при том всём ущерба зданию. Не ломая стен, значит.

Обстановка моей комнатки-каморки являла образец истинно спартанского стиля. Никаких украшений, никаких излишеств. Ровные, голые стены, выкрашенные в голубоватый цвет. Такого же оттенка потолок. На полу линолеум, из достаточно недорогих моделей, но надёжных, практически, вечных. Дешёвый выключатель на стене, служащий для зажигания единственной лампочки накаливания, висящей под потолком и сокрытой под круглым полупрозрачным белым плафоном. Справа от входа, у стены небольшой стол, самый простой – столешница на четырёх ножках. Около стола – стул, ровно такой же деревянный, как и стол, и даже без мягкой сидушки.

Единственное, что выделялось в моей каморке, был шкаф. Мощный, громоздкий, двустворчатый, надёжный. Изготовленный из той породы дерева и пропитанный таким образом, что не только казался, но и на самом деле был крепче железа. Все мои сотрудники были абсолютно уверены, что этот шкаф я использую вместо сейфа, что косвенно подтверждал, в том числе, и хитроумный замок, встроенный в его дверцы. Стоял этот шкаф в левом, противоположном от входа углу комнаты.

Сокрыть, естественно, от сотрудников существование, как моей каморки, так и её обстановки, в том числе и наличие шкафа-сейфа-мастодонта, абсолютно не представлялось возможным. Сообразно, я и не стал пытаться. Напротив. Принципиально, показательно никогда в личных целях не пользовался наисовременнейшим, сверхмодным и, по утверждениям производителей, сверхнадёжным сейфом, что стоял в кабинете моего главного бухгалтера. Намекая таким своим поведением, что у меня и самого есть место не хуже, куда также можно спокойно положить на хранение хотя бы и килограмм самых крупных, чистейших бриллиантов. И не беспокоиться в дальнейшем за их судьбу.

В какой-то мере мои сотрудники были правы в своих предположениях. Я не сомневался в том, что кроме меня никто не сможет открыть шкаф, стоящий в моей каморке, равно как и никто не сможет хотя бы на миллиметр сдвинуть его с места, не то, что унести-похитить. Так почему бы тогда отчасти и не использовать данный предмет мебели по своему прямому предназначению? То есть для хранения. Я, собственно, и использовал.

Большая часть тех полок, что занимали всю левую половину и нижнюю часть правой половины шкафа, была завалена всевозможными амулетами. Буквально, завалена. Но, это на взгляд стороннего наблюдателя. Я же совершенно точно знал, где и что находится, для каких целей служит. Всевозможные браслеты, цепочки, ремни, галстуки и прочие безделушки только на первый взгляд являлись тем, чем казались. В правильных руках они мгновенно перевоплощались в страшное оружие, способное, зачастую, уничтожить за несколько секунд и многоэтажный дом, например. Повторюсь, в правильных руках. В моих руках.

Оружия, как такового в обычном понимании, в шкафу хранилось мало. Несколько шпаг в ножнах, две из которых серебряные, висели на крючках на внутренних сторонах створок дверей. Несколько пистолетов и кинжалов, а также коробочки с патронами, занимали ещё одну полку. И всё. Остальной мой, более серьёзный арсенал хранился в другом месте.

Предпоследнюю по счёту полку, по расположению же – вторую сверху в правой половине, занимали, как это ни банально, толстые пачки купюр. Всевозможного номинала и принадлежности. В основном, конечно, наиболее ходовые – доллары, евро, рубли, юани. Но были и вполне себе экзотические. Никогда не знаешь, куда и как скоро в следующий раз придётся мчаться и, бывает и так, не всегда есть время нормально подготовиться. Хватаешь то, что под руку попадётся. И пухлая пачка купюр, очень часто, не бывает лишней среди прочей экипировки. Даже для меня.