Забытая ранее, в связях с нами вдруг обнаружится выгода. А если повернуть дело ловко, то даже необходимость. Подумаешь, мы усугубили. Или пересолили. Ведь потом кто-то усугубил больше. И переплюнул нас. И произошло это буквально сейчас...
Поверь, другого выхода не существует. Наше спасение в том, чтобы усугубить Бутай.
Угум попробовал тоже этого захотеть, но опять не смог совпасть с Бусийцем, поскольку
мысли попутчика выбрали новый маршрут.
- Мы не остановимся ни в поле, ни в роще, ни на болоте. Мы просто дождемся здесь каравана и на нем тайно въедем в Бутай.
*
Утром следующего дня Угум пробудился ни свет ни заря. Бусиец уже не спал. Он проводил время за изучением небесных тел. Ночью в наклонном мире их больше дюжины и светят они одновременно. Существует поверье что перед тем как Великая кривая снова сделает поворот и Наклонный мир ранее просто катившийся по ее склону вдруг сверзнется и подпрыгнет (поскольку склон оборвется), а потом пойдет скатываться по новым изгибам Кривой, как будто в предчувствии дергаются звезды и планеты. Вернее с ними-то
ничего не происходит- и не может - просто они становятся чуть дальше из-за чего резко подскакивают на небесном своде куда-то туда.
Бусиец зачем-то проверял это на практике. Возможно ему просто было не до сна.
Повозка в дальнем обозе каравана где разместили путников была наскоро сколочена
из подсобных досок кряхтела, ломалась и не давала спать. Чтобы обзавестись хотя бы таким транспортом пришлось приобрести его в собственность. Это была грабительская сделка - более разбойничьим был только курс буссийского кругляша, признанного караванщиками деревянным. Его соглашались покупать только по цене дерева. Но у буссийца кругляшей было столько, что он сразу заплатил за все.
- Зато этот караван точно впустят в Желтые ворота, мимо которых входа к бутайцам нет, - объяснял он щедрость на ухо Угуму, - Сейчас это самое главное - просто пробраться, оказаться в Бутае, а дальше мы примем решение по обстановке. С Бутаем граница - самое трудное дело. Бутаю ничего не нужно. К себе продавать они не пускают почти никого,
-Странно, - потер нос Угум, - мы в Ламбии завозим барахло со всего света, всему свету даем работу, и поэтому у нас все есть. Безработица, например.
- И у бутайцев тоже все есть, но по другой причине. Вот знаменитая Тойфелева башня. - они закончили ее 8 лет назад, отремонтировав столб электропередач. Ничем не хуже столб,
чем в Ранции, и блестит.
- А самоходные телеги как у пелосийцев, тоже есть?
- скопировали и собрали по чертежам.
- на месте старого Пелоса я бы бы в ярости.
- Старик и рассвирепел. Но что он может поделать? Пойти на Бутай войной?
- Возможно... - Угум потер нос и серьезно задумался. Повисла пауза. Бутай-Пелос, Пелос-Бутай. Что можно сделать. Возможно... Возможно, смирение? - предположил Угум.
- А вот еще по пути пирамиды Кинкса. Трудоемкая работа. И сделано под древность.
Хотя какая разница, когда их выстругали - главное результат.
Оба усугубителя высунулись каждый со своей стороны телеги. Вдоль дороги вытягивались пирамиды. Было их не меньше чем в древней стране Иджипте, известной новаторством, где такую фигуру экспериментаторы обнаружили опытным путем в первый раз.
С Пирамид сыпался песок, как на их родине. Работая не покладая рук бутайцы возвели их из песчаных кирпичей.
- За Желтыми воротами чудес еще много. Бутайцы обожают трудиться. Они способны все сделать бутайским. До чего только могут дотянуться. А руки у них стали длинными...
Пока Угум и Бусиец разговаривали, в дымке уже проступили Ворота. Голос доносился прямо из них и похоже был чем-то сильно раздражен. И к нему прислушивались. с одного его окрика остановилась вся колонна.
- Пряники, микросхемы, валенки, крокодилы, пушки, два волшебника, чудо техники -
пылесос! - затрещал караванщик
- Нам ничего не нужно, - грубо ответили с ворот, правда, мы...
- Что?
- мы можем продать вам все то же самое, - ответили с Ворот.
