А потом она написала, что ей слишком меня много, что она привыкла к одиночеству, и не готова выбираться из привычного уклада жизни. Честно, трагично, как есть.

Все мы живём в страхе к этому миру, этот страх заложен в самом воплощении. Многие его подавляют, глубоко загнав в бессознательное. Но он живёт и руководит действиями. Выход один – все идут от страха к любви. Страх удерживает нас в скорлупе привычного одиночества, где всё ясно обусловлено и зависит от нас. А любовь всегда есть в нас, и она может избавить от страха. Триггером, зажигающим нашу любовь, является другой-другая. Тот, кого мы ждём и хотим, и одновременно боимся и избегаем впустить в нашу жизнь. Вдруг его станет много. Ведь придётся расстаться с панцирем, защищающим от этого мира, с ракушкой, в которую нас заковал страх. Удержать поток прорвавшейся плотины уже невозможно, потому мы не допускаем бесконтрольных чувств, не даём захватить себя любви, которая делает нас свободными от страха. Но в любви всё спонтанно, всё как бы помимо нашей воли, она захватывает нас и танцует нами свой удивительный танец. Не удерживайте плотину, дайте любви танцевать вами свой великий головокружительный неизъяснимый танец растворения в другом!

Наступила поздняя осень, переходящая в зиму, Эммануил работал, занимался спортом, гонял на велосипеде по парку, сидел вечерами на балконе, всматриваясь в клочок неба меж панельными конструкциями домов.

Чтоб не так тошнило от одиночества, начал отсчёт жизни: «Сегодня первый день из оставшихся мне до конца». До конца чего? – мысль ввела в ступор, и на время мысли затихли.

Следующие два дня Эммануил не приходил в сознание, а механистичные будни, кто изъяснит? Однако правило записывать осознанные ощущения, или озарения Светом Любви, как называл их впоследствии Эммануил, вырывало из серости существования. Эммануил жил дневником, именно формулировки опыта восприятия жизни, записанные в нём, позволяют понять всю глубину проживаемой им жизни. Дневник создавался в файлах на компьютере. Как выяснилось, первый файл «Дни. doc» был утерян, потому здесь привожу дневник Эммануила только со второго файла «Записки безумья. doc».

17 августа

В обычном лесу на болоте жил фиолетовый великан Грид.

Он очень любил ромашки. Грид брёл по берегу, усеянному ромашками, и размышлял:

– Они такие славные. У них жёлтая сердцевинка, как солнышко. И белые лепестки, как лучики. Эти лучики равнонаправлены во все стороны. И они всем посылают своё тепло и делятся своей радостью, – думал Грид, – Вот бы и мне стать ромашкой, светящейся и лучащей добро…, – мечтал Грид.

– … будь ей! – продолжил мысли великана лягушонок Квинки…

– Но как? – очнувшись от размышлений, спросил Грид.

– Наверное, это просто, – квакнул Квинки, – просто делись своей любовью со всем, что ты видишь вокруг, посылай свои лучики, так же как солнышко, всем!

– Ура! – воскликнул великан, – я понял, здорово!.. кстати, как тебя зовут?

– Я лягушонок Квинки, я уже несколько лет живу на этом болоте, но ты заметил меня только сегодня, – сказал Квинки.

– Квинки, извини меня, я не замечал ничего вокруг, пока не полюбил ромашки. Тогда я стал задумываться о красоте мира. Меня зовут Грид. Будем друзьями? – загоготал великан.

– Конечно, Грид, лови лучик моей признательности, – воскликнул Квинки, – пойдём дарить любовь вместе всем в округе?

– Пойдём, – сказал Грид, – садись ко мне на плечо, так будет удобней путешествовать. И они двинулись в путь.

18 августа

Забавно было наблюдать, как бережно нёс лягушонка на своём плече великан – зелёненький комочек на фиолетовой глыбе. Погода выдалась прекрасной, солнышко блистало.

– Грид, посмотри на солнышко, оно посылает свои лучики на всё живое, – сказал Квинки – так же и ты можешь посылать лучики своей любви… И тут наши друзья услышали жалобный писк как раз над своими головами, на верхушке старого дуба:

– На помощь, спасите!

Задрав голову, Грид разглядел в ветвях дерева коршуна, держащего в когтях воробья. Несчастная птичка изо всех сил пыталась выбраться, но тщетно… Квинки, тоже заметивший коршуна, храбро закричал:

– Немедленно отпусти. – Но слова лягушонка, конечно же, не дали никакого результата, коршун, по-видимому, не собирался отпускать добычу. Он понимал, что помешать ему наши друзья не смогут, у них нет крыльев.

– Что делать? – обратился Грид к Квинки, – нам ничем не помочь бедняжке.

– Великан, чему я тебя только что учил? Давай вместе пошлём лучики любви коршуну, сказал лягушонок. Грид вместе с Квинки стали посылать свою любовь в ветви дерева, к коршуну. И тут произошло чудо. Хищник что-то почувствовал, приоткрыл пошире глаза, и… отпустил воробья. Тот мгновенно, почувствовав свободу, вспорхнул крыльями и подлетел к Гриду. Воробей всем своим видом выражал признательность, он льнул к великану, ласкался к лягушонку. Когда побеждённый коршун скрылся в чаще, воробей промолвил:

– Спасибо вам, я Рии.

– Грид. – Квинки, – ответили приятели.

19 августа

Рии уселся на одно плечо великана, Квинки – на другое, и компания уже втроём продолжала путь. Вскоре глазам путников открылось потрясающее зрелище – поляна чудесных ромашек.

– Мои любимые цветы, – воскликнул Грид, – они великолепны, такое ощущение, будто тысячи ярких солнышек светят во все стороны своими лучиками.

– Да, ромашки прекрасны, – подхватил Квинки, – Вот у кого можно учиться посыланию любви и света. Взгляните друзья, поляна словно светится изнутри удивительным светом.

– Это похоже на тот свет, применяя который вы спасли меня, – сказал Рии. Он уже оправился от испуга и двумя крышками старался обнять Грида за шею.

– Рии, всё это было не сложно, мы просто послали свою любовь коршуну, – сказал великан, – и хищник отпустил тебя.

– Научите и меня этому, и что, значит, посылать любовь? – спросил заинтересованно воробей.

– Представь себе, что ты солнышко, и ты посылаешь лучики своего тепла, своего света, своей любви, идущей из самого сердца всем в округе, – объяснил Грид.

– Да, просто представь себе светлый луч любви, идущий прямо из твоего сердца, на это поле ромашек, добавил Квинки.

– А давайте сделаем это все вместе! – воскликнул Рии.

– Конечно, это будет здорово, давайте начнём это прямо сейчас, – подхватил Грид.

– Все готовы? Начинаем, – скомандовал лягушонок. И лучи любви от всех троих полились на поляну ромашек. Поляна наполнилась необычайным светом. Над цветами запорхало несметное количество, откуда ни возьмись появившихся бабочек причудливых окрасок. Сотни птиц наполнили воздух своими трелями. Множество пчёл прилетело опылять цветки. Даже деревья, казалось бы, протянули свои ветви к поляне, стараясь подставить листву под удивительные лучи. Сколько прошло времени, друзья не заметили, лица их излучали радость и веселие.

– Как красиво вокруг, – вдруг заметил Рии.

– Удивительно, как прекрасна это поляна, – сказал Квинки.