Эля вздохнула и предложила продолжить кофепитие в зале.

  Там, на стене напротив дивана, и висела картина Эли. Довольно простая и вместе с тем завораживающая картина. Какая-то дверь.

  За этой дверью прятались и страхи, и надежды, и ответы на какие-то самые важные вопросы.

  Мне показалось, я где-то видела ее, может быть, даже была за этой полукруглой деревянной дверью, за которой жили...

  "Гномы!" - едва не вскрикнула я, рискуя показаться сумасшедшей, но вместо этого только благоразумно спросила, точнее, мой вопрос звучал как простое повествование, так, мысли, вслух...

  - Да... Необычная картина. Как будто дверь в стене. Так и хочется войти в нее и узнать, что находится за ней.

  Эля не заметила подвоха, а улыбнулась странной блуждающей улыбкой.

  - Там... часто идут дожди.

  К гномам это не имело ни малейшего отношения, поэтому мое предположение о том, что Эля тоже знает о двери, преследовавшей меня во сне, было, конечно, абсурдным.

  - Писала с натуры? - уточнила я на всякий случай.

  - Нет, - ответила Эля. - Заказ одной знакомой... - по взгляду художницы было понятно, что ей будет жаль расставаться с картиной, которая так прочно обосновалась на гвозде, что, казалось, вовсе не собиралась переезжать ни в какой другой дом.

  А потом Эля надолго куда-то исчезла из поля моего зрения, а этим летом я снова встретила ее и не сразу узнала.

  Нет, внешне она почти не изменилась, только похудела. И все же я не сразу узнала ее, когда она окликнула меня на Фестивале блинов. Эля продавала жар-птиц и свои написанные маслом картины.

  Вообще-то я равнодушна к блинам, но само название Фестиваль блинов вытащило меня в тот залитый солнцем день из дома в городской старинный парк, где врасплох заставали звуки электрической скрипки. Красавица с распущенными темными волосами, казалось, была со смычком единым целым. Те же, кто приходил на фестиваль не со стороны центральных улиц, по мосту, тропинками, по обе стороны поросшими ромашками, попадал прямиком в этакое царство книг, где гостей встречали девушки в старинных сарафанах и домовенок Кузя.

  Лодки покачивались на привязи у берега, приглашая в дальнее плаванье с убедительностью прощерлыги-ловеласа, сулящего доверчивой красотке с неба звезды и золотые горы впридачу.

  Конкурсанты в белых фартуках ловко подбрасывали блинчики на сковородках и относили свои кулинарные творения на блюдцах восседавшему чуть поодаль жюри.

  Детишки с разукрашенными аквагримерами лицами обступили мастеров.

  Самая большая девчачья компания собралась вокруг моей давней знакомой художницы Розы.

  Они учила детей расписывать матрешек.

  - Я назову свою Огнецвета.

  - А я свою... Дариэл, - объявили девчушки.

  - Отличные имена, - похвалила Роза, - но надо еще много-много имен. Не забывайте, что внутри них может вместиться сколько угодно матрешек.

  - Сколько? - вскинула любопытные глаза девочка с кошачьими усами и носиком.

  - Даже представить невозможно, - развела руками Роза, - очень, очень, очень много, бесконечно много, но они были бы такие маленькие, что их невозможно было бы рассмотреть даже в микроскоп.

  - В Огнецвету поместится миллион матрешек, - сделала вывод девочка с ромашкой на щеке.

  - А в Дариэл - миллиард и даже еще больше.

  - Сколько угодно матрешек поместится в любую из них, согласилась Роза и улыбнулась сразу обеим девочкам.

  Мы договорились с Розой как-нибудь созвониться и где-нибудь посидеть поболтать, но так и не встретились до сих пор.

  "Абонент недоступен или находится вне зоны действия", - уведомил меня автоответчик, и, вздохнув, я отправилась спать.

   14

  У меня появился дружище-кот. Конечно, у меня есть и другие поклонники мужского пола, но кот, признаться, мне нравится больше. Он отчаян и смел, а слышали бы вы, как он кричит мне "мяу", когда видит меня идущей из магазина, рассказывает что-то на кошачьем своем языке.

  Он не любит, когда я возвращаюсь с цветами и поздно.

  В знак протеста может исчезнуть на неделю, а потом, как нежданная радость, вдруг мелькнет во дворе его полосатый хвост.

  Бесцеремонно и изящно, как вошел в мою жизнь, кот ступает по квартире Лисички к холодильнику, нетерпеливо ждет, когда я ему что-нибудь дам и, погревшись немного, уходит обратно по каким-то своим кошачьим делам. Будет голоден - снова вернется ко мне. Лисичка сказала, он увидел во мне доброту. Этикетка от банана все же сделала свое дело.

   15

  Наконец, я добралась до длинного списка Лисички. В этом перечне немало хлама, и стульев, явно, больше, чем в ее квартире. Их здесь ровно четыре плюс один разлапистый в несвежей обивке, который сильно мне мешал, даже заброшенный на антрисоли, как некая гигантская пиявка, от которой надо беречь свою кровь. От этого пятого я благополучно избавилась и даже не просила об этом Лисичку. Каким-то образом она догадалась сама, и ее сын приехал на машине и увез огромную пиявку, то есть стул. Мне сразу стало легче дышать.

  Удивительно, но в перечне Лисички не было картин - единственной, пожалуй, ценности в этом замкнутом пространстве. Во всяком случае, я бы, если б была вором, больше ничего и даром не взяла, даже не совсем еще старый телевизор "Витязь".