— Кстати, мои сыщики доложили, что ночью младший Грост сбежал с некромантского субботника, — сухо рассмеялся Хромой. — Папа держал его подальше от невесты, чтобы мальчишка не наломал дров, но молодая и горячая кровь победила. Кажется, он действительно её любит. Хоть в чём-то леди Нейшвиль повезло.

Роджер встал, чуть не опрокинув скамейку.

— Свадьбы не будет! Я не позволю!

— Тише, тише, — господин Прим наложил на разгорячённого принца слабый стазис. Его ладони светились белым светом. Заклинание не только удерживало от резких движений, но и успокаивало взбудораженный ум. — Держите себя в руках, лорд Этан- Бейли, остыньте. Я служу интересам королевства, неплохо знаю Гвидо Гроста и тоже не горю желанием допускать его до королевской власти. Пообещайте, что подождёте несколько дней и не будете ничего предпринимать. Я устрою Каролине встречу с королём. Но сначала нужно взять немного её крови на анализ и пропустить через артефакт-анализатор. Получить доказательства, что она русалка. Обнаружить тот самый дар во всей красе. Подождёте с побегом и похищением?

“Вы и о побеге знаете?” — чуть не ляпнул Роджер.

Конечно, глава тайной канцелярии знал. Мальмийский принц пытался выиграть время, научив Каролину как пройти через фальшивую колонну в зале для торжеств, но скрыться от сыщиков дольше, чем на три дня даже не надеялся. О Гарольде Приме не зря ходили легенды.

Знать бы ещё можно ли ему доверять в таком деликатном деле, как свадьба будущей наследнице престола? действительно ли он на стороне Роджера или только притворяется?

— Хорошо, я обещаю вам ничего не предпринимать хотя бы два дня.

— Чудесно, — обрадовался маг-сыщик. — Тогда я временно с вами прощаюсь. Нужно ещё достать артефакт из королевской сокровищницы, а там безжалостная бюрократия с запросами практически во все министерства.

— Удачи, — искренне пожелал ему Роджер.

Самые страшные мои кошмары всегда были связаны с ощущением беспомощности. Когда я тонула и не могла выплыть. Когда падала с обрыва и не могла кричать. И вот снова один из таких жутких снов. Слишком длинный и слишком реалистичный. Тьма обступила со всех сторон, связала по рукам и ногам. Я больше не чувствовала своего тела. Я больше себе не принадлежала.

Только в ушах звучал плеск волн, будто море звало меня. Успокаивало, давало сил держаться за жизнь. Тьма боялась этого плеска, она отступала, но недалеко и не надолго.

“Рано прощаться с миром живых, Каролина, — пожурил меня внутренний голос. Теперь он очень напоминал мамин. — Возвращайся туда. Трое мужчин любят тебя и не отпустят к мёртвым”.

Я хотела отмахнуться от слов “мамы”, но тело по-прежнему не откликалось на приказы. Его будто плотно набили ватой. С каждой минутой держаться за музыку волн становилось тяжелее. Я терялась во тьме.

Пока не услышала его. Охрипшего и бесконечно уставшего.

— Каролина, девочка моя, — простонал Роджер и шумно выдохнул. — Я до сих пор места себе не нахожу. Знала бы ты, как больно сидеть возле твоей кровати и видеть, какая ты стала.

Он замолчал, а я испуганно дёрнулась. Нет, нет, нет! Говори, говори со мной. Тьма боится тебя больше, чем моря. Он услышал и сжалился надо мной.

— Твои руки холоднее льда, твоё сердце едва бьётся. — Мне показалось, будто принц дотронулся до моей ладони, и кожу в месте прикосновения обожгло приятным теплом. — Я, наверное, дурак, но я верю, что жизнь вернётся к тебе. Пусть медленно, пусть по одной капле, но вернётся. Ты слышишь меня?

“Да, да! — хотелось закричать мне. — Я услышу тебя, даже с другого конца света. Только говори со мной, любимый”.

— Конечно, нет, — Роджер снова тяжело вздохнул. — Ты почти на другом берегу. Там, где взрослые мужчины не совершают глупости. Где никто не позволил бы тебе выпить отравленного вина. Я бесконечно виноват, любимая. Не доглядел, не досмотрел. О, боги, я даже представить не мог, почему ты прячешься от меня. Я практически сам толкнул тебя в объятия Гроста. Идиот. А надо-то было проявить чуть больше чуткости. Выслушать. Не давить подозрениями, не устраивать проверок. Выслушать. Теперь мой голос не долетает до тебя. Теперь почти поздно.

Это я дура. Глупая гусыня! Почему не рассказала всё сразу? Почему не призналась, кто я? Почему не рассказала, что моё сердце давно принадлежит ему? Вина захотела для храбрости? Не будь я такой трусихой, отравленное питьё мне не досталось бы.

— Каролина… Мне плевать, что ты русалка, я люблю тебя. Свет мой, луна и солнце, я люблю тебя.

“Я тоже! Я тоже люблю тебя, Роджер Этан-Бейли,” — мысленно прокричала я в ответ.

Тьма завибрировала, испуганно задрожала и отступила. Свернулась в воронку, забирая с собой ощущение абсолютной беспомощности.

— Тогда женитесь, Ваше Высочество, — выдавила слабую улыбку я.

Говорить всё ещё было тяжело, язык не слушался, а тело по-прежнему казалось чужим.

Роджер вздрогнул, крепче сжав мою руку, но в ответ прозвучал совсем другой голос.

— Лорд Этан-Бейли, доброе утро, какими судьбами?

Дверь с тихим скрипом отворилась. Сквозь пелену в глазах я еле-еле разглядела фигуру лорд-канцлера.

— На студентку совершено покушение, — Роджер медленно отпустил мои пальцы. — Где ещё мне быть?

— Например, на рабочем месте, — поддел его Гвидо Грост. — Расследованием руководит тайная канцелярия. А вы могли бы помочь, допустим, опросив студентов.

— При всём уважении, — голос лорда-декана стал злым и колючим, — вы не вправе указывать мне, что делать.

— Ну что вы? — отец Нейтана примирительно поднял руки. — Всего лишь дал дружеский совет. Не более того. А теперь приглашаю в коридор, чтобы обсудить перевод леди Нейшвиль в другую больницу. Под более тщательный и квалифицированный присмотр. Её лечащий врач не возражает. Вот его резолюция.

Роджер скрипнул зубами, даже не посмотрев на бумагу.

— Напрасно сопротивляетесь, лорд Этан-Бейли, — обманчиво мягко пожурил его лорд-канцлер. — Всё уже решено. Я мог бы забрать Каролину прямо сейчас, но, соблюдая приличия и традиции, дождусь её отца. Пока что он её опекун. Пока что. Лорд Риган Нейшвиль уже в пути. Ну же, не будем утомлять больную скучными разговорами. Я жду вас в коридоре.

Роджер бросил на меня прощальный взгляд, но поцеловать руку не решился. Берёг мою репутацию. Побег не состоялся, официально я принадлежала своему отцу, а он подписал согласие на помолвку с Нейтаном. Вот Гвидо Грост и размахивал бумагами.

— Хорошо, лорд-канцлер. Поправляйтесь, Каролина.

— Леди Нейшвиль, — немедленно поправил его отец Нейтана. — Не забывайте, кто мы и где находимся.

Роджер промолчал в ответ и вышел, чуть не хлопнув дверью.

— Поправляйтесь, дорогая, — ласково обратился ко мне Гвидо. — Лекарь пока не разрешает баловать вас цветами и сладостями, но я всё равно подготовил сюрприз. Нейтан? Нейтан, ты можешь зайти.

Я нашла силы сесть полулёжа, но на вежливое прощание с лорд-канцлером их уже не хватило. Самоуверенное выражение его лица выводило меня из себя. Я боялась, что и младший лорд Грост разозлит меня. Не хотелось из-за бури эмоций возвращаться обратно во тьму.

— Я устала, — попыталась отказаться от встречи наедине. — Давайте отложим встречу?

Мужины не расслышали слабый протест или предпочли сделать вид, что не расслышали. В палату вошёл мой “жених”.

Нейтан растерял былой лоск. Волосы лежали в беспорядке, наверное, времени утром не хватило, чтобы поухаживать за модной стрижкой. Некромант нервно расчёсывал “хохолок” пальцами и смотрел на гору склянок возле меня. Заговорил под тихий стук закрывшейся двери. Гвидо Грост оставил нас наедине.

— Каролина, — он сел на пол возле кровати и попытался взять меня за руку. — Я выл и на стены лез, когда зверёныш Артура принёс записку, что тебя отравили. Решётки на окнах сломал. Отец посадит твоего убийцу. Можешь не сомневаться, ему дадут высший срок. Если я не доберусь раньше…