— Разве? — переспросил Хромой. — Вернее, ещё нет? В самом деле?

Чувствовать себя круглым идиотом было неприятно. Мальмийский принц переступил с ноги на ногу, заправил прядь волос за ухо и покачал головой.

— Да. Совершенно ничего.

Сыщик закатил глаза и поджал губы.

— Однако. Нет, я, конечно, знал, что любовь слепа, но чтоб настолько… Хорошо, приступим неспеша. Помните ли вы, с чего началось наше сотрудничество?

Роджер кивнул. Глава тайной канцелярии был взволнован повышенным вниманием декана к одной из студенток. Тогда и родился план хитростью выманить из Каролины правду о её научном открытии.

— Да, но артефакт леди Нейшвиль по-прежнему не готов к испытаниям. Она использовала в его конструкции заклинание некромантов. Теперь хочет переделать, чтобы не делить патент с лордом Гростом.

— А в прошлом году она достала юзифицию самостоятельно, — сощурился господин Прим. — Нейтана Гроста рядом не было. Зачем же переделывать артефакт? Или не в нём дело?

Роджер открыл рот, чтобы возразить, но быстро прикусил язык. Действительно. Щенок Грост — первокурсник. Они познакомились полторы недели назад. Значит, Каролина и раньше сотрудничала с некромантами? Но с кем?

Лорд-декан снова открыл рот и опять себя оборвал. Сотрудничать мог Риган Нейшвиль. Не просто так на дне моря нашли хиашимскую “ведьмину бутыль” рядом с человеческими костями. И не просто так отец Каролины подписал договор с Гвидо Гростом на скоропостижную помолвку. Или Роджер снова не о том думает? Каролина резко против свадьбы с Нейтаном. Теория заговора разваливалась.

— Возможно, у неё был другой артефакт. Или другой способ дышать под водой. И, чтобы не раскрывать его, Каролина наспех изобрела новый.

— Так точно, — улыбка преобразила лицо сурового мага-сыщика. — Вот видите, лорд Этан-Бейли, можете, когда хотите. Да, способ там принципиально другой. Вы его изучаете почти всю вашу научную жизнь. Артефакты не нужны. Глубоководный батискаф, запас воздуха и лекарские заклинания, выравнивающие внутреннее давление с внешним, тоже. Леди Нейшвиль ныряла за юзифицией, в чём мать родила. Она русалка. Женщина с рыбьим хвостом. По суше они ходят на человеческих ногах и с успехом морочат голову своим преподавателям.

Роджер, покачнувшись, шагнул к скамейке и почти рухнул на неё. Ноги не держали, перед глазами от слабости разливался туман. Феноменальная новость. Русалками и тритонами были члены королевской семьи, прямые потомки морского бога. Но вот уже много поколений способность оборачиваться в истинную форму утратилась. Один наследник за другим рождались обычными людьми.

“Слишком сильно разбавили кровь, — разводили руками лекари. — Дар каждый раз делился пополам, и от него почти ничего не осталось”.

Но близкородственные браки с самого начала не приветствовались. Дети рождались слабыми, больными. Многие умирали во младенчестве. Какой родитель такое выдержит? Да и в плане будущего династии это был тупиковый путь. В итоге королевская семья смирилась. Удержать дар больше не пытались, русалки остались персонажами легенд. И вот Гарольд Прим с непоколебимой уверенностью заявлял, что Каролина Нейшвиль — женщина с рыбьим хвостом.

— Значит, она родственница короля?

— Весьма вероятно, — глава тайной канцелярии улыбнулся ещё шире. — И не просто родственница, а первая за долгое время носительница истинного дара. Дочь морского бога. Теперь вы осознаёте настоящую причину появления яда в вашем кабинете?

Роджер закрыл лицо руками. Особа королевской крови. Девушка с чистым даром и отменным здоровьем. Да, оно было отменным до того, как Каролина попробовала вино. А сын короля и нынешний наследник едва держится за жизнь. Нет, родители не вступали в близкородственный брак, но сомн тяжёлых болезней всё равно настиг мальчика. Половина двора уже грезила сменой династии.

“Кровь морского бога давно ушла, линия прямого наследования прервалась. Так зачем держаться за пережиток прошлого? В королевстве достаточно аристократов с сильным даром”.

Мальмийский принц покосился на защитные купола, висящие под потолком коридора. Прежде, чем откровенничать, Гарольд Прим позаботился, чтобы их никто не услышал.

— Вы полагаете, что кто-то из придворных узнал о Каролине и решил её убить, чтобы династия всё-таки оборвалась?

— Именно так, — тихо ответил глава тайной канцелярии. — Я давно слежу за леди Нейшвиль. С того дня, как она ещё лежала в животе у матери.

— Леди Книссет иностранка, — вспомнил Роджер. — Возможно ли, что побочная ветвь королевского рода ушла настолько далеко, и там внезапно проявился чистый дар?

— Нет, я считаю, что родство Каролины с королём намного ближе, — усмехнулся маг-сыщик. — Больше двадцати лет назад леди Книссет состояла в тайной ордене и близко общалась с Его Величеством. Тогда ещё наследным принцем. А потом внезапно вышла замуж за Ригана Нейшвиля. И дочь у неё родилась через семь месяцев после свадьбы. Семь месяцев, Роджер. Такие дети не выживают.

“Значит, у леди Книссет была близость с будущим мужем до свадьбы, — вертелось на языке. — Мало ли таких историй?”

Но Каролина русалка. Слишком невероятное совпадение, чтобы просто взять и отмахнуться от него.

— Русалка, — повторил мальмийский принц и зажмурился. — Русалка. Я видел её с рыбьим хвостом, когда мы оба нырнули с обрыва. Решил, что мне почудилось Слишком много рукописей прочитал о подводном королевстве. О потомках морского бога. Воображение и разыгралось.

— Вряд ли, — скептически хмыкнул Гарольд Прим. — Мои ребята докладывали о том прыжке. Разглядеть леди Нейшвиль с хвостом не успели, но подтвердили, что она вытащила вас из воды. Поразительные способности к плаванию для хрупкой леди, не правда ли? Мы с вами в курсе, как их учат нырять, не раздеваясь. Не приведи боги, кто-то увидит голые лодыжки. Бедняжки едва способны держаться на воде. А в тот день она, мало того, что сама выжила, ещё и вас спасла. Свело ведь ноги в ледяной воде, правда? Тогда почему у неё нет?

— Потому что русалки выдерживают и не такое, — ответил Роджер и надолго замолчал.

Все ниточки сходились и завязывались в красивые узлы, все странности получили объяснения. Но поверить по-прежнему было сложно. Роджер держал Каролину в объятиях, целовал её и не замечал ничего необычного. Красивая девушка, живая, тёплая и такая земная. Меньше всего она походила на строгих и царственных русалок.

“Зато теперь ты можешь жениться на ней официально, — радостно заявил внутренний голос. — Представь, как будет счастлив отец. Младший сын породнится с королевской династией ближайших соседей. Укрепятся торговые и экономические связи!”

— Я одного не понимаю, — ворчал под нос глава тайной канцелярии, — как прохвост Гвидо Грост узнал о ней? Ведь стоило Нейтану завести знакомство, как папа тут же бросился к лорду Нейшвилю с договором на помолвку. И каким договором! “Утром деньги, вечером стулья”. Сначала невеста теряет невинность, а потом счастливый будущий свёкор не спеша готовит свадьбу. Вы ведь понимаете, почему, Роджер? Понимаете, насколько не при чём тут древние некромантские традиции?

— Понимаю, — вздохнул мальмийский принц. — Он хотел объявить о родстве Каролины с королём уже тогда, когда ей будет некуда деться. Ведь если её признают наследницей, то настоящий отец захочет найти ей партию повыгодней, чем младший Грост.

— Да, — хитро оскалился маг-сыщик. — Именно так. Но стоит отдать должное Гвидо, он подсунул Каролине своего лучшего сына. Кэрридан намного слабее.

— А потом именно лорд-канцлер будет доказывать в суде, что по закону о наследовании трон переходит к тому представителю династии, у кого дар проявлен наиболее ярко. Леди Нейшвиль-Грост коронуют, а её счастливый свёкор будет править страной, умело дёргая невестку и сына за ниточки. Как марионеток.

Злость поднималась со дна души. Роджер скрипел зубами и мысленно клялся, что ничего у Гвидо Гроста не выйдет. Он не отдаст ему Каролину. Не позволит украсть любимую женщину.