“В другой жизни желательно”, — добавила мысленно.

— Сожалею, но нет. Новости важные и срочные. Прикройтесь одеялом, пожалуйста, я вхожу.

Конечно, он открыл дверь в мою спальню, не чувствуя угрызений совести. Костюм с ночи сменил. Стоял передо мной в щёгольском камзоле стального оттенка. Я невольно окинула взглядом широкие плечи и сильные руки лорд-канцлера. Если он схватит меня, вырваться не будет ни единого шанса. И кричать бесполезно. Все слуги наверняка предупреждены, что беспокоить хозяина с его гостьей запрещено.

— Я дурно себя чувствую, — попыталась я до него достучаться. — Кажется, вчерашние потрясения вылились в простуду. Не хотелось бы вас заразить. Лучше не подходите ближе, лорд Грост. Говорите оттуда.

Я обошла кровать и села на неё с другой стороны. До окна тут близко, открыть магией успею. Лететь невысоко. В крайнем случае, всегда можно наколдовать воздушную подушку.

— Я не боюсь простуд, леди Нейшвиль, — он закрыл за собой дверь, но приблизиться к кровати пока не пытался. — И прекрасно вижу, как сильно вы боитесь меня. Напрасно. Я всего лишь хочу сообщить, что подготовка к свадьбе уже началась. В ближайшее время приедет распорядитель, чтобы обсудить с вами фасон платья, букет невесты и украшения. Ни в чём себе не отказывайте. Я не привык экономить на детях, а вы скоро станете частью семьи.

— Я уже говорила вам, лорд Грост, что не собираюсь становиться частью вашей семьи.

— У вас нет выбора, — он сдержал гримасу, но я видела, как кривились его губы. — Удивлён, что вы не осведомлены о традициях королевства. Особенно о тех, которые соблюдают не только некроманты. Вы провели ночь в доме мужчины. Без родственников, без компаньонки и без документально подтверждённой на то необходимости. Высшему обществу плевать, что близости не случилось. Вы уже признаны обсчещеной. Теперь, чтобы не стать изгоем, вам придётся выйти замуж. Да, за Нейтана. Так что примеряйте платье и забудьте о побеге. Из любого приличного места вас тут же выставят. Убежища искать негде. Даже двери академии закроются перед вашим носом. Там не жалуют блудниц. Их присутствие оскорбляет леди-студенток и их добропорядочных родственников. Поэтому, хоть официальной причины отказать в обучении нет, повод немедленно вас отчислить обязательно найдут.

Я зажмурилась, не сдержавшись. Эмоции захлестнули, сердце заколотилось, как бешеное. Меня буквально загнали в угол. Растоптали репутацию, вывалили в грязи честь и утопили в дерьме достоинство.

— Чтоб вас демоны жрали! — выдохнула я. — Вы подонок и негодяй, лорд-канцлер. Надеюсь, боги увидят это и не поскупятся на наказание. Вам наплевать на меня, но вы обрекаете на несчастье собственного сына. Разве Нейтан заслужил брак с безразличной к нему женщиной?

— Вы живёте в мире иллюзий, леди Нейшвиль, — с раздражающим спокойствием ответил старший Грост. — Вцепились зубами в идею брака по любви и не желаете её отпускать. Понимаю, в книгах всё очень красиво описано. Он совершает ради неё подвиги, она вздыхает, не смея поднять взгляд. И, преодолев все препятствия, два любящих сердца соединяются в порыве страсти. Святые боги, как я устал от подобной чепухи в женских головах. Вы растёте, впитывая её с молоком матери. Потом долго мечетесь, ожидая воплощения фантазий, заламываете руки, закатываете истерики. “Ах, люблю, ах, не люблю, ах, не так посмотрел, ах, не то сказал”. Знаете, что случается потом? Родители, знающие жизнь лучше вашего, наконец берут ситуацию в свои руки. Заботятся о том, чтобы розово-влюблённая дурость не испортила вам жизнь. Ваш отец свой выбор сделал. Подписал договор на помолвку. Ненавидите меня и считаете подлецом? Допустим. Но неужели слово человека, вырастившего вас, ничего не значит? Уважайте хотя бы его память. Ведь сегодня утром лорда Нейшвиля убили в его гостиничном номере. Соболезную. И от души советую выполнить его последнюю волю. Хорошего дня, леди.

— Вы лжёте! — крикнула ему в спину. — Мой отец жив. Слышите? Я не верю ни единому вашему слову! Можете хоть каждому при дворе сказать, что Нейтан меня обесчестил, это ничего не изменит!

Он не слушал меня. Закрыл дверь и громко провернул ключ в замке.

Я заколотила по ней, задёргала ручку, едва не опустившись до громкого сквернословия.

— Будьте прокляты, Гвидо Грост! — зарычала я. — Будьте прокляты, если вы лжёте!

Но я чувствовала, что он говорил правду. И от этого больно было так, что дышать не получалось. Грудь сдавило в тисках, сердце закровоточило.

— Папочка, — прошептала я, скользя спиной по двери. — Мой милый папочка… Родной мой, как же так? Боги, за что? Кто так с тобой поступил? Кто отнял тебя у меня?

Я закричала. Застучала головой о деревянную преграду и тихонько завыла. В эту секунду ничего не имело значения. Нужно выйти замуж? Хорошо. Разделить постель с лорд-канцлером? Ладно. Я бы со всеми некромантами королевства переспала, если бы это могло вернуть отца.

— Как я без тебя? Кто теперь защитит меня? Кто успокоит в минуту отчаяния?

“Никто, — ответил внутренний голос. — У тебя больше никого нет. Ни матери, ни отца. Только Роджер, который, возможно, и не любит тебя. Использует, как и все остальные”.

Я свернулась клубочком прямо на полу и продолжила плакать беззвучно.

К дому лорд-канцлера Роджер Этан-Бейли и Гарольд Прим подъехали во всеоружии. Глава тайной канцелярии прижимал к бедру тонкую папку из крокодильей кожи с одним-единственным приказом.

“Доставить леди Каролину Нейшвиль во дворец на аудиенцию к Его Величеству Фридриху Пятому”.

На бумаге красовалась подпись и печать. Документ прошёл все бюрократические стадии, а значит, лорд-канцлер о нём знал.

— Он ждёт нас, — хмуро предупредил маг-сыщик, позволяя одному из охранников помочь ему спуститься по неудобным ступенькам повозки. — Смотрите в оба, лорд Этан-Бейли, ожидайте любой пакости. Принцип “Мой дом — моя крепость” Гвидо Грост соблюдает с фанатичным трепетом.

— Мёртвые из-под земли полезут? — без намёка на сарказм уточнил Роджер. — И будут хватать нас за ноги?

— Не исключено.

Холодок по спине прошёл, плечи непроизвольно напряглись. Мальмийский принц оглядывался по сторонам всё время, пока они шли по мощёной камнем тропинке и поднимались на ступени крыльца. Гаргульи скалились вместо приветствия, слуги застыли каменными изваяниями.

— Передайте лорду Гвидо Гросту, что тайная канцелярия прибыла с приказом короля.

— Прошу, господин Прим, — поклонился мужчина в ливрее дворецкого. — Хозяин примет вас в янтарной гостиной.

Провожали их практически под конвоем. Двери держали закрытыми, всю лишнюю прислугу убрали из коридоров.

“Где же прячут Каролину? — волновался Роджер. — В какой из многочисленных спален её заперли?”

На случай, если что-то пойдёт не так, существовал “план Б”. Гарольд Прим со своими магами собирался отбиваться от людей лорд-канцлера, а Роджер должен был спасти леди Нейшвиль. Для этого умельцы из тайной канцелярии слегка переделали поисковый артефакт. Теперь он настраивался не на водоросли, а на силу морского бога в Каролине. Жемчужину в него вставили. Ту самую, которая много столетий определяла принадлежность наследников к правящей династии.

“Меня накажут, если узнают, как варварски я обошёлся с бесценным артефактом, — вполголоса ворчал Хромой, передавая Роджеру поисковик. — Постарайтесь не потерять его и посадите леди Нейшвиль в повозку”.

Стеклянный шар приходилось держать в руке. Лорд-декан постоянно чесал нос или тёр большим пальцем уголок глаза, чтобы заглядывать в артефакт. Но пока он на русалку в поместье Гростов не реагировал. Может, её уже перевезли в другое место?

— Добрый день, — поздоровался господин Прим с хозяином дома. — Как дела в министерстве, как настроение?

Лорд-канцлер встал из кресла и подошёл к гостям.

— Бросьте ломать комедию, Гарольд, мы оба знаем, зачем вы здесь. Я одного взять в толк не могу. С каких пор мальмийские аристократы посвящены во внутренние дела правящей династии? Мы перестали охранять государственные секреты?