На увеличившемся «экране» появилось ещё четверо мужчин, бывших свидетелями разговора. Кажется, это остальные её мужья и отцы этой самой Эри, за которую меня приняли. Они все говорили наперебой, не давая сосредоточиться на ком-то одном.

– Я не понимаю вас, – честно призналась я, заставив всех замолчать. – О какой Эри вы говорите? О каких проблемах, преступниках? Ничего не понимаю. И вообще это всё галлюцинация. Просто последствия лечения! – от происходящего начало колоть в висках, даже пришлось их помассировать.

– Последствия? – спросил кто-то из мужчин.

– Галлюцинация? – брат Туоса перебил его дальнейшие слова, как-то очень внимательно посмотрев в свой небольшой экран, отделившийся от браслета. – Почему ты считаешь происходящее вокруг галлюцинациями? Ты видишь что-то не таким, каким оно должно быть?

Хотелось выкрикнуть что-то вроде «на себя посмотрите», но остановила себя и стала глубоко дышать. Вернув себе хоть какой-то контроль, подумала, что, возможно, сейчас я слышала вопросы от врачей и должна им ответить, поэтому и описала всё. От обстановки вокруг, до видов, в которых предстали увиденные мной люди.

– Н-но… – ахнула Лаона, прижав к груди руки, сжатые в замок, – это всё не галлюцинации. Ротанцы не выглядят по-другому. Дуон, может у неё просто стресс и лёгкая амнезия?

– Но ты не признала её почти сразу, хотя днк не измена. Это наша дочь, только… – он ненадолго замолчал, обдумывая ситуацию. Найдя же какое-то своё решение, спросил: – Как вас зовут? Вы помните откуда вы?

– Дуон? – ошарашенно уставилась на него жена, мужчина же просто прижал её к себе и, как и остальные, стал ожидать ответа. – Только не говори мне…

– Сяпкина Валентина Павловна, – ответила ему чётко и по существу. Кажется, сквозь всё эту белиберду начинает просачиваться настоящее. Нужно им показать, что я всё понимаю и осознаю, что со мной. – Из центральной городской больницы, проходила процедуры, назначенные врачом Самойловым Юрием Анатольевичем, но потеряла сознание. Очнулась, но начала видеть галлюцинации. Я осознаю их и хорошо осознаю себя.

– Можете назвать точные коорд…. точный адрес? – резко исправил себя мужчина.

Адрес, который я назвала, вызвал молчание в ответ. Видимо, они пытаются найти его. А вот Дуон как-то пристально на меня посмотрел, прежде чем задать немного странный вопрос:

– Как называется ваша планета?

– Земля, – честно ответила, хотя начала подозревать, что реальность снова от меня ускользает.

– Земля? – ахнула леди. – Но это невозможно! Она давно покинута и разрушена!

– Милая, мы сейчас во всём разберёмся, – поддержал её один из мужчин, вполне себе похожий на обычного земного мужчину. Разве что его глаза были слишком уж яркого зелёного цвета. Настолько изумрудные, словно вместо радужек были настоящие драгоценные камни.

– Ваш диагноз был совместим с жизнью? – продолжил расспрос Дуон. И пусть его голос был спокоен, я смогла уловить нотки затаённой тревоги.

– Это трудный вопрос, – поэтому не стала привирать и в этот раз. – Лекарства и процедуры продлевали стабильное состояние… но не помогли.

На «экране» появился небольшое окошко, словно к разговору присоединился ещё один собеседник. Он был очень похож на того синекожего доктора, что я видела до этого, только волосы его были ядовито-зелёного цвета, тогда как у первого цвета летней листвы.

– Леди, попробуйте описать все симптомы и проблемы вашего организма, а также всё, что с вами происходило в момент перед обмороком, – очень профессиональным тоном заговорил врач.

– У тебя есть предположения, Аритор? – смазливый блондин, стоящий за леди Лаоной, тоже вдруг приобрёл серьёзный вид, едва я поведала полную симптоматику своего диагноза.

– Могу сказать, что это была острая почечная недостаточность. Организм просто не выдержал сбоя на фоне общей слабости из-за проблем с надпочечниками, – выдал свою версию Аритор. Что ж, он был прав, и меня даже предупреждали, что такое возможно, поэтому и прописали капельницы для быстрого и глубокого купирования.

– З-значит… моя девочка… моя Эри… – губки женщины задрожали, глаза снова наполнились слезами, а голос просто сорвался.

– Мои соболезнования, леди, – склонил голову синекожий доктор. – Если в их мире достаточно продвинутая медицина, то может есть шанс, – и вопросительно посмотрел на меня, озадачив:

– В их мире? Вы считаете, что я попала в другой мир? Как в книгах? И это всё не галлюцинация? Как вообще можно в такое поверить? – вопросы из меня сыпались один за другим. Если бы на мгновение можно было этому поверить, то было бы ещё хуже. Вылечиться проще, чем вернуться в своё тело, в свой мир!

– Я могу помочь вам провести необходимые тесты, что покажут вам, что мир вокруг – реальность, – предложил врач. – Они проверены, и, если вы доверитесь мне… своему подсознанию, постараюсь сделать всё максимально быстро и безболезненно.

Возможно, это из-за его формулировки, а может из-за моего желания всё же узнать наверняка – правда вокруг или вымысел, – доказать это себе, я согласилась. И вот проблема: если всё действительно реально, то хуже быть просто не может, и это пугает.

Попаданцы и подселенцы

Валентина Сяпкина

Не прошло и пяти минут, как к нам заглянул тот самый доктор, которого я видела, когда очнулась. Он навешивал на меня какие-то маленькие металлические штучки. Они прилеплялись к коже, чуть холодили, а потом и вовсе начали тревожить мелкими молниями кожу, словно сквозь них шло статическое электричество.

В какой-то момент не удержалась и зашипела – всё же это было не слишком приятным ощущением. И так как связь с семейством ещё поддерживалась, женщина заволновалась и даже вскрикнула на докторов:

– Не мучайте мою малышку!

– Тише, малая, – её тут же притянул к себе один из мужчин. – Так нужно. И ей, и нам. Она поймёт, что вокруг реальность.

– А мы? – шмыгнула носом его жена.

– А мы сможем узнать, что с нашей девочкой сейчас. Остаточные потоки многое могут сказать в первые часы после обмена телами.

– Говорите так, словно уже с таким сталкивались, – это уже пробурчала я, вновь зашипев под конец от очередной сильной молнии. Кажется, я даже слышала, как она щёлкнула.

– Такие явления, не сказать, чтобы редко, но всё же случаются. Империя хоть и огромна, но раз в сто-двести лет один человек, но появляется, – ответил мне врач семьи. – Кажется, раньше их называли попаданцы, из-за самого эффекта появления. Они буквально попадали в то место, где появлялись. Но чаще появлялись именно телами, буквально попадая в червоточины в пространстве и во времени, иногда вместе, иногда переходя только через одну преграду. И чем развитее становилась цивилизация, тем проще стало такие моменты фиксировать, документировать.

– Но обмен телами, – начала было леди, но была перебита Аритором:

– Примерно, один к ста – такова статистика среди попаданцев. Но у всех разный способ. Самый популярный, естественно, – смерть предыдущего тела. Почему-то души меняются телами. Точную причину этого, как не искали, пока не нашли. Всё же это как-то связанно с той частью нашего бытия, которая закрыта для живых, разве что религии приоткрывают завесу тайн, но и этого слишком мало. Вот и строим теории, догадки, опрашиваем вас, прибывших, о причинах того, что с вами произошло.

– Если они были столько раз, что вы даже спокойно фиксируете это, то если шанс вернуть всё обратно? – для меня это был логичный вопрос, но мужчины только переглянулись. Отвечать взялся самый молчаливый:

– Таких прецедентов не было. Если и были возращающиеся, то только из тех, кто переходил своим телом. Подселенцы – не меняются второй раз. У многих по причине того, что прежнее тело мертво, а прежняя душа из заселённого тела давно перешла туда, откуда не возвращаются.