– Совсем никого из надсмотрщиков в живых не оставил? – поинтересовался Рейжисс.

– Ни души, – угрюмо ответил Раинкхай. – Те, кто пытался бежать, были пойманы Исрей. Она кидалась камнями в убегающих, да с такой силой, что ядра не всегда так быстро лететь могут. Никто не убежал, никто не уцелел.

– А что стало с людьми на рудниках?

– Кто куда разошелся. Кто-то даже небольшие деревушки начал возводить. Люди были приучены к труду и посему не пропали, все свое место нашли в разных частях континента. Давно это было, не уверен даже, а жив ли кто-либо из них теперь?

Рассказ Раинкхайя затянулся, Первые лучи солнца озарили лицо Рейжисса. Вопреки тому, что Рейжисс и Раинкхай не спали этой ночью, усталости они не ощущали. Закончив рассказ, Раинкхай все так же печально замечал, вокруг не слышно ни звука. Этот факт вызывал у него чувство безмерной тревоги и оттого путники вскоре собрались и отправились в дорогу.

– Долго еще ехать до Ревеста? – поинтересовался Рейжисс.

– Примерно три – четыре часа, и на… – с улыбкой отвечал Раинкхай до тех пор, пока не услышал крики и чей-то радостный галдёж. Остановившись и жестом приказав Рейжиссу затихнуть, Раинкхай показал вначале на ухо и после куда-то вглубь леса. Рейжисс попытался прислушаться, но увы не мог ничего уловить.

– Ничего не слышу. – шёпотом пробормотал Рейжисс.

– Крики… Чьи-то крики там, привяжем лошадей тут и двинемся на разведку пешком, тихо.

Пробравшись версту по густому заросшему лесу, путники наткнулись на лагерь бандитов. Трое сидели вблизи костра и жарили похищенную у деревенских свинью, попивая хмель, определенно веселясь и обсуждая что-то. Двое, что помладше, носили овес лошадям на окраине лагеря, поглядывая голодным взглядом на вертел. В дальней стороне стояли двое и приставали к плененным деревенским. Связанные по рукам и ногам три девушки и один юноша были привязаны к толстому стволу высокого дерева.

– Те несчастные, привязанные к столбу больно сильно на местных из Ревеста походят. – показывая на деревенских пальцем, полушепотом говорил Раинкхай. – Бандиты… Я насчитал семерых. – Раинкхай умолк, задумался. – Нам будет на руку их спасение. Как минимум будет проще попасть в Ревест… Ты как-нибудь сможешь отвлечь тех дальних, что пристают к деревенским? Не хотелось бы чтобы заложников поубивали.

– Могу попробовать их ослепить, но предупреждаю, мне надо будет подбежать почти вплотную к дальним, радиус действия моих чар невелик. Последние три слова проговорю громко. Это будет сигнал, чтобы ты закрыл глаза и отсчитав про себя до пяти открыл их после. Дальше надеюсь на то, что ты подхватишь, я же максимум оглушить врага могу широкой стороной меча. Убивать намеренно мне нельзя, иначе чары сыграть могут злую шутку, свет может отвернуться, и я не смогу исцелять. Так мне Нэлл говорил…

– Заметано. Тогда оглуши дальних, у дерева. Всех остальных возьму на себя.

Отдышавшись глубоко и успокоив свои нервы, Рейжисс собравшись с мыслями, побежал прямо, на двух самых дальних врагов. Быстро прочитав заклинание, сложив все необходимые печати левой рукой Рейжисс вызвал семь ярких шаров путеводителей, прямо напротив голов бандитов. Завершив чтение заклинания, он громко проговорил три последних слова на древней речи дав команду иссари. В этот же момент, Рейжисс начал усиленно концентрировать свои силы, в результате чего шары путеводители начали светиться ярким белым светом, чем на мгновение ослепили всех врагов. Тем временем, пока враги были ослеплены, юноша, быстро приближаясь к двум дальним бандитам, уже складывал печати на правой руке, дочитав заклинание рука его покрылась алым пламенем, схватив в руку свой меч, пламя перекинулось на предплечье в виде двух шариков. Лопнув, шарик огня высвободил немного энергии, давая юноше дополнительную силу и скорость удара. Двумя точными ударами Рейжисс без колебаний огрел по шее тех несчастных измывающихся над привязанными к дереву деревенскими. Наблюдая всю эту картину, Раинкхай впал в ступор. Для него движения юноши были очень далеки от совершенства, но как умело Рейжисс закрывал свои недостатки магией. Отойдя от оцепенения из-за импровизированной техники боя, Раинкхай заметил, что так и не предпринял никаких действий. А тем временем, оставшиеся бандиты уже начали отходить от ослепления, громко кричали и быстрым темпом направились к Рейжиссу, окружая его, но нападать не спешили. Меч в руке Рейжисса, как и рукав его одежды, полыхал алым пламенем. Возможно, это единственная причина почему бандиты еще не набросились на него, опасаясь новых фокусов. Юноша, поняв, что дела складываются не самым лучшим образом для него, без замедлений начал проговаривать что-то в слух, чем еще сильнее поверг в замешательство врагов. Пальцы его левой руки выписывали неестественные жесты, будь то пальцы и вовсе сломаны.

Бандиты не догадывались, что Рейжисс отчаянно блефовал, ожидая нападения товарища из кустов. Бандиты не знали секрет юноши. А секрет был прост. Рейжисс не являлся полноправным магом, чародеем, ловцом хаоса. Его учили чарам лишь для того, чтобы он мог оказать первую помощь кому-либо, и в первую очередь самому себе. Так же его научили созданию примитивных форм огня, чтобы он смог развести огонь в лесу без подручных средств, чтобы он мог освещать себе путь в темноте. А большего знания кочевники Рейжиссу либо дать не могли, либо не хотели. Так или иначе, Рейжисс этого не знал.

Выкрикнув последние фразы заклятия, Рейжисс покрыл свой клинок ярким и плотным пламенем, который в этот раз обволакивал его клинок полностью. Бандиты отступили на два шага назад, ожидая неладное. И неладное случилось. Пламя покрывшее клинок начало раскалять этот клинок, отчего начала гореть рукоять меча, помимо одежды юноши. Но перед тем, как обжегшийся Рейжисс выронил меч на землю, он успел однократно взмахнуть мечом, рассекая воздух по горизонтали перед собой. Вслед за взмахом потянулось пламя, поджигающее воздух. Дойдя до бандитов, которые в это время кто-как пытались уклониться от волны, пламя зацепило четверых. Двое успели укатиться кубарем по разные стороны. Еще двое отделались подожжённой одеждой, которую успешно тушили, перекатываясь по земле. Меньше всего повезло самому крупному из их шайки, больше всего походившего на главаря. Крупный, усатый мерзкий на вид человек, средних лет, оставался самым спокойным из всех, до тех пор, пока колдовство не коснулось его усов, спалив их. После чего, пока главарь падал на землю, подражая остальным членам его шайки, огонь успел перекинуться с усов на голову, опалив его волосы под корень.

Рейжисс, сдерживая слезы из-за ожогов на руках, не мог сдержать истеричного смеха из-за неуклюже катающихся по полю бандитов. Раинкхай подоспел вовремя. Все это время он просто стоял и наблюдал за разворачивающейся драмой, и лишь когда дело стало становиться серьезным он, шестеркой быстрых и практически незаметных для человеческого глаза ударов устранил почти всех бандитов, оставив в живых только одного. Того, что походил на главаря больше остальных.

Залечив вначале свои раны, а после ссадины деревенских из Ревеста, Рейжисс еле стол на ногах. Ранее Рейжиссу еще не приходилось использовать чары так часто и в таком количестве. Повлиял на состояние Рейжисса еще и тот факт, что он больше суток не спал. Не в силах даже перекинуться парой слов с деревенскими и с Раинкхайем, Рейжисс упал без сил, уснул.

Сон Рейжисса прервала сильная тряска телеги, в которой он спал. Рядом сидели жители Ревеста и о чем-то беседовали, повозку вёл Раинкхай, насвистывая веселый мотив. Приподнявшись и оглянувшись Рейжисс, заметил двух лошадей, привязанных сзади к повозке. Помимо деревенских, что ехали с ним в одной повозке, рядом, в этой же самой повозке лежало крайне много добра, включая целого порося на вертеле, несколько мешков овса, и всего возможного снаряжения, что было у бандитов. Оглядевшись еще повнимательнее Рейжисс, заметил экзотично и искусно связанного по рукам и ногам главаря бандитов, с импровизированным кляпом во рту. Юноша тихо засмеялся.