– Ну, я и два моих клиента.

– Во сколько ушел первый клиент?

– В четыре.

– А второй?

– Ты что, издеваешься? Они вместе пришли, вмести и ушли. Они ж близнецы, всегда вместе ходят.

– Выходит, что имеются свидетели того, что сегодня ты всю ночь трахалась, в том числе с двух до трех!

– Да говорю ж я тебе: сегодня мы без свидетелей были, даже на камеру не снимались.

– Но сами-то братья смогут подтвердить, что ты с ними всю ночь ебалась? – бестолковость Кристины уже начинала выводить меня из себя.

– Конечно, – наконец-то сообразила девица. – Я и чек им выдала.

– Запротоколировал? – проконтролировал Ватсона.

– Да, занес в протокол, что подозреваемая Кристина Чеснокова в момент убийства господина Саймана Дьяченко трахалась, что могут подтвердить два ее ебаря и выданный им чек.

– Ты что, так и написал, что она трахалась, а свидетели ебари? – спросил Ватсона, надеясь привлечь внимание подозреваемой к нашей перепалке и отвлечь от имени жертвы. Я чуть по кумполу на долбанул своего киберпомощника, когда он проговорился, что убит Дьяченко.

– Так и записал. Ты же сам просил выражаться проще.

– Так не в официальных же бумагах! Исправляй «трахалась» на «оказывала интимные услуги», а «ебарей» на «клиентов».

– Сделано!

– Как зовут твоих свидетелей? Телефоны их у тебя есть? – обратился к Кристине.

– Я их называю Левым и Правым, а телефон у них неопределенный.

– Может, не определяющийся?

– А в чем разница? – насторожилась Кристина.

– Ладно, не напрягайся, никакой разницы, – я решил, что сейчас не время знакомить Кристину с нюансами великого и могучего. – Как сама с ними связываешься?

– Сама никак не связываюсь. Жду, когда они позвонят.

– Настоящие имена и фамилию этих близнецов знаешь?

– Откуда?

Да, похоже, что поиск свидетелей может занять много времени. Хорошо еще, что робот-полицейский быстро снимает отпечатки и хорошо их идентифицирует.

– Установи, кто бывал здесь после последней уборки, – поручил Ватсону. Тот направил прожектор на стены, приступив к снятию отпечатков. Кристина смотрела на него, как завороженная, даже не догадавшись поинтересоваться, имеем ли мы право проводить эту процедуру. Удивительно, что этим не поинтересовался и сам Ватсон. Неужели, постепенно излечивается от бюрократизма? Было б неплохо. В нашем деле следование букве закона – порочная практика, хоть мы этот закон и призваны блюсти.

– Вывожу список посетителей, – проинформировал меня Ватсон.

Я принял выползающую из брюха робота распечатку. Список был небольшим – всего 11 пунктов, и среди них четыре человека с парными фамилиями. Значился в списке и наш труп.

– Это хорошо, что ты иногда убираешься, – похвалил я Кристину. – А у тебя что, две пары клиентов-близнецов?

– Одна только.

– Может, братья есть? Кто к тебе еще парами ходит?

– Ко мне все парами ходят, я так люблю, – ничуть не смущаясь, пояснила современная представительница древнейшей профессии. – Только Сайман один приходит. Мне его одного хватает. Но только он уже не придет. – Кристина сморщила личико и заплакала. Кажется, она все-таки слышала, что вякнул Ватсон, но дошла до нее эта информация с запозданием.

– Так ты жалеешь, что Сайман больше не придет?

– Как не жалеть?! Он же вообще от траха не устает, прям как секс-машина! Он на свете один такой!

– Был один, – машинально поправил плачущую девицу.

– А теперь и другие такие появились? – с надеждой спросила Кристина, тут же перестав лить слезы. – Значит, я зря так расстроилась, когда он меня решил бросить?

– А он тебя бросил?

– Ну да! Я же говорила уже: сказал, что больше не придет, и мне стало грустно. Я что, по-твоему, просто так плачу, без причины? Я ж не идиотка!

– Ты за это его убила?

– Кого? – заморгала Кристина, приоткрыв ротик.

– Саймана.

– Я его не убивала. Зачем? Я же думала, что он один такой на белом свете!

– Есть предположения, кто его мог убить?

– А его убили? – до блондинки начало доходить главное.

– Да, потому я и здесь, расследую это преступление.

– Он что, мертвый?

– Разумеется. Убитые, как правило, мертвы.

– Значит, он точно уже никогда не придет? Он больше никогда меня не трахнет?!

– Насколько мне известно, трупы не ходят и тем более не ебутся, – был вынужден огорчить Кристину, лишив ее последней надежды на трах с неустанным ебарем.

– Кто-нибудь мог тебя к нему приревновать? – уцепился я еще за одну ниточку.

– Я с ревнивыми не встречаюсь. Для представителей нашей профессии это вредно, – высказала девушка весьма здравую мысль.

– Последний вопрос: у тебя есть такая перчатка? – Ватсон предупредительно создал голограмму главной улики.

– Были похожие, – кивнула Кристина. – Но одну я где-то потеряла, вторую за ненадобностью выбросила.

– Давно потеряла?

– Где-то неделю назад.

– Когда последний раз их надевала?

– На прошлой неделе, когда в последний раз встречалась с Сайманом. – Кристина снова заплакала.

Утешительно похлопав девицу по попе, я вежливо попрощался, и мы с Ватсонов покинули публичную квартиру.

На очереди была вдова. Ее я решил рано не будить, тем более что организм мой уже начинал просыпаться (хотя, в сущности, и не засыпал). Организм требовал кофе и чего-нибудь пожрать. Я зашел в столовую «Утро холостяка» и заказал завтрак дня. Это была отличная сеть столовых, разбросанных по всему городу. Позавтракать здесь можно было с пяти утра до пяти вечера, так что эти заведения меня часто выручали.

Перед тем как нанести визит вдове Саймана Дьяченко, я решил подвести промежуточные итоги расследования. Размышлять мне нравилось на природе. Взяться ей в городе было, разумеется, неоткуда, но иллюзию ее создавали многочисленные скверики, имеющиеся во всех спальных районах.

Гроза закончилась так же неожиданно, как началась: я даже пропустил этот момент. Вероятно, в это время я был увлечен беседой с Кристиной и созерцанием ее едва прикрытых прозрачным пеньюаром прелестей. Если б эта красотка не была подозреваемой в убийстве, которое я расследую, можно было бы воспользоваться разок-другой ее услугами. Может, когда дело будет закрыто, я и попробую этот товар. Разумеется, если она окажется невиновной. Представив, что занимаюсь сексом в тюремной камере, решил, что не готов упасть так низко. Максимальный уровень дна, которого я достиг, находился в «Нефритовой пещере» – ниже падать мне категорически не хотелось.

Скамейки были еще мокрыми, и я велел Ватсону включить фен и обсушить место моего предполагаемого приземления. Но вместо фена он включил в себе бюрократа.

– Данные энергетические затраты не санкционированы, – заявил он мне.

– И что мне теперь прикажешь делать? На мокрое садиться?

– Робот не может приказывать человеку. Вам придется самому принять это непростое решение, мистер Холмс.

– Вот именно, по инструкции ты должен мне подчиняться, – ухватился я за спасительную мысль. – И я приказываю тебе высушить скамью.

– Этот приказ нарушает другой пункт инструкции, касающийся экономии ресурсов. Я могу выполнить его, только если он будет оформлен документально.

– Ты серьезно предлагаешь мне поехать в управление, напечатать приказ, подписать его, заверить печатью, а потом вернуться сюда и смотреть, как ты обдуваешь феном уже высохшую скамейку?

– Вот именно.

– Подсчитай, сколько ресурсов мы потратим, если я буду действовать по этому плану. Это больше или меньше, чем уйдет на высушивание скамьи?

– Вы, как всегда правы, мистер Холмс, – сдался бюрократ. – Приступаю к выполнению боевой задачи. Расход запишу на счет прикрытия зада своего напарника. – Ватсон направил свою механическую конечность в сторону выбранной мною малой архитектурной формы и обдул участок шириной около полуметра с одного ее края.

– Присаживайтесь, мистер Холмс, – заботливо предложил мне робот, указывая на обработанный горячим воздухом клочок скамьи.