- Я тоже, – обняв, я поцеловала её в щеку. – Спасибо за дружбу и твое участие. Для меня это очень важно.

Она засмущалась, приобняв в ответ и перебежала по зебре на другую сторону.

Я смотрела ей вслед, пока она не скрылась за углом пятиэтажки.

В руке у меня развевались на ветру три разноцветных шара для Полины.

В приподнятом настроении я направилась в свое новое жилище.

Кажется, у меня действительно начинается новая жизнь. Это здорово.

Как же это здорово…

Мы не любовники, не друзья,

Мы просто – ты и я…

- Гляжу я на тебя, Катюша, и думаю, насколько ты интересный человек, – Павловна сидела за столом и наблюдала за моими махинациями.

Я оторвалась от чашки с чаем и улыбнувшись, снова умокнула кусочек твердого сыра в горячую жидкость. От этого сырная масса начинала плавиться, напоминая жвачку.

- В чем именно я вам интересна? – я отправила очередной кусочек в рот.

- Кушаешь ты своеобразно. Чудная… И с Полиной сдружилась. А она, между прочим, не с каждым знакомство заводит. В школе, он, говорят, что уроки необычно проводишь и что многим нравиться. Я всё знаю, сижу на вахте целыми днями, всякого наслушаюсь.

- Что же в этом сверхъестественного? Я учитель, люблю детей и свой предмет.

- Не скажи, - она начала повторять за мной махинации с сыром. – М-м, неплохо.

Сегодня у меня не было уроков.. Целый день я планировала провести дома: до обеда заняться проверкой очинений, а после -   пригласить Полинку для подготовке к школе. Я разработала план, по которому хотела заниматься с девочкой, постепенно обучая азбуке и цифрам. Ведь никому до неё нет дела.

Как оказалось, Леня, которому она действительно была важна, после уроков уходил на  работу грузчиком в супермаркете и возвращался поздно. Светлане, её матери, было плевать, чем вообще занимается шестилетняя дочь.

Недавно закончила смотреть сериал «Энн из Зелёных крыш». В нем главная героина спрашивала у старших: «Если дети – это бремя, то почему их так много рожают?» Наблюдая за жизнью Полины, я и сама не знала ответ на этот вопрос.

Из невеселых раздумий меня вырвал телефонный звонок. Осмотревшись по сторонам, я поняла, что Шура уже ушла на работу.

На экране высветилось имя директора.

- Доброе утро, Валентина Ивановна, – с какого перепугу звонить в такую рань?

- Катерина Ивановна, я жду вас к себе в кабинет. Ваши детки, Когут и Жулепов, подрались.

После такого заявления утреннюю расслабленность как рукой сняло.

Мне вот интересно – а чем я могу помочь в  данном вопросе? Надавать им по задницам? Так нельзя. Блин, быть классным руководителем засада ещё та. Подложили мне свинью, ничего не скажешь и не откажешься ведь, не тот я человек, чтобы бежать от таких трудностей.

Домчавшись до школы со скоростью, на которую только была способна я, забыв постучать, ворвалась в кабинет Калашниковой, дал же Бог фамилию:

- Что случилось?

- Вот, - кивок в сторону провинившихся, которые стояли с разбитыми носами. – С самого утра устроили показательные бои. Я уже не знаю, что с ними делать. Возможно вы повлияете?

- Вызвать родителей в школу… - не велика премудрость.

- Нет, - замахала руками Ивановна. – Это без толку. Тем более, что я скажу Эдуарду Петровичу?

- Как что? Пускай займется воспитанием сына, – отвечая на вопросы я изучала ехидную ухмылку Когута и обозленную – Жулепова. Вот кого действительно бессмысленно вызывать, так это его мать. Та точно ничем не поможет.

- Мальчики, подождите пока в коридоре.

Ребята вышли, а Валентина Ивановна принялась причитать, как ей тяжело дается управление школой, когда вот такие детки баламутят воду:

- Я тут подумала, возможно, уборка школьной территории немного охладит запал Жулепова,  плюс, вы переговорите с родителями Леонида, чтобы они приняли меры…

- … подождите-подождите, - я немного опешила. – Вы хотите сказать, что только он должен нести наказание? А Когут?

- Ну… - она замялась.

- Я соглашусь при одном условии – дайте мне контакты брата Глеба. Я слышала, он имеет на него влияние.

- У меня есть только адрес. Это очень занятой человек. – всё же уступила директриса.

- Они все там занятые тем, чем не стоит. Лучше бы воспитанием парня занимались.

- Только смотрите, без фанатизма. Мне бы не хотелось расставаться с вами.

Подождав, пока она нацарапает адрес, я взяла лист и вышла. В коридоре на меня уставились две пары глаз.

Я понимала, что чтением нотаций ничего не добьюсь, поэтому была краткой:

- Итак, слушайте меня внимательно, особенно ты, Глеб. Сегодня я встречусь с твоим братом, - я наблюдала за его лицом и пыталась понять, возымеют мои слова хоть какое-то действие -  результат нулевой.  – А потом, вернусь, и вы приступите к уборке территории.

- А чего сразу я? – вздыбился Когут. – Это Жулепов начал, пускай и выгребает, ему не привыкать работать с мусором.

Леня сцепил кулаки и набросился на обидчика:

- Ты чего вякнул?

И началось.

На помощь прибежал трудовик с физруком и едва их растащили. Чтобы избежать повторения конфликта решили обоих отправить домой, а к наказанию их привлечь уже завтра.

Я решила не терять время зря и сразу поехать к братцу. Что-что, а мать Лени всегда смогу выцепить – живет практически под боком.

Чтобы не петлять по незнакомым улицам в поисках нужного адреса решила воспользоваться услугами такси. Сказав водителю нужный адрес, приступила к построению будущей речи. Тут нужен правильный подход – и не настукачить, и в то же время дать понять, что так дальше не нельзя.

На улице стал накрапать мелкий дождь. Отлично – я без зонта. Порывшись в сумке, обнаружила, что кошелек остался дома, и на такси назад денег нет.

Воинственной походкой я направилась в офис этого напыщенного индюка. Почему индюка? Потому что по-другому и быть не может. Стоит только посмотреть на Глеба, и сразу поймешь, брат будет не лучше.

Нафуфыренная секретарша связалась с директором и слащаво-приторным голоском доложила, что пришел классный руководитель. Что там был за ответ, я не расслышала, но меня просили подождать. Так и быть, подождем.

Присев на мягкое кожаное кресло я зарылась в свою сумку и принялась считать мелочь, растыканную по всем кармашкам. Переться домой пешком под проливным дождем, который усилился, как-то не хотелось.

Посмотрела на часы, прошло пол часа. Не нервничайте, Катерина Ивановна, всё хорошо. Человек занят, сейчас освободиться и примет.

Прошло ещё пол часа.

- Вы не подскажите, - обратилась я к Барби. - У него там встреча или как? Сколько можно ждать.

- Ярослав Эдуардович позовет, когда освободиться.

Кто?! Ярослав?! Я огляделась по сторонам. Подошла к журнальному столику, на котором лежали рекламные брошюры медицинского оборудования.

Я офигела. Это совпадение? Скорее всего, нет. Так чего я жду?! Тут, как говориться, можно и с ноги дверь открыть. Издеваться над собой не дам!

Миновав возмущавшуюся девушку, я ворвалась в кабинет.

- Ярослав Эдуардович, тут класнный руководитель… - начала оправдываться она.

- Можешь идти, Ирочка, я сам разберусь.

Действительно, за столом сидел ОН.

Я скользнула взглядом по белоснежной рубашке, закатанным рукавам, расстегнутым двум верхним пуговицам и поняла, что мне катастрофически не хватает воздуха. Насмешливые, слегка удивленные ореховые глаза оценивающе изучили мою юбку-карандаш и строгую рубашку.

- Я думал, - произнес Ярослав, поднявшись с кресла и направившись ко мне. – Что Масленниковой Катерине Ивановне слегка за сорок.

- А я… - а что собственно думала я? Что у меня давно не было секса и что я безумно хочу его. – Я не ожидала, что вы проявите столько неуважения, заставляя меня ждать битый час. – хух. Я правда это ляпнула?

- Оу, на «вы», – он подошел вплотную, практически впечатываясь своим животом в мой. – В прошлый раз,  помниться, были на «ты».