– Ру-Ры-Ру-у-у!, когда он ручку акселератора и газа вдавливал до самого до отказа и нос его лодки поднимался так высоко, что казалось еще мгновение и его лодчонка, не так и нагруженная его скарбом вот-вот здесь на раз опрокинется. И тогда он сбрасывал свой газ, так как высилась стена обрыва, и был очередной поворот, и был очередной мелкий перекат из галечника и из песка, и его надо было проходить осторожно, и присматриваясь к береговому течению.

– Поехали!

И этот, ровный, а еще от машинного масла МС-8, залитого в картер его и уверенный шум теперь его так радовал, и как-то приободрял Павла Этьенна, да и та острая утренняя загрудинная боль в миг, как бы сама здесь на реке у него проходила, то ли от избытка здесь в лесу насыщающего его кровь живительного для него кислорода, то ли от распирающей его душу в такие мгновения радости полного единения с самой здешней хаилинской Природой, когда ты волен быть уж абсолютно нагим, уж пред нею Великою здешней Природою и это точно, как тот юный, безымянный, выходящий из реки еще, наверное, не верующий в потустороннюю силу отрок и одновременно пастух на величественной картине Александра Иванова 1835-1855 года «Явление Христа народу. Явление Мессии», когда, а Павел Этьенна это уже давно уразумел и своими вибрирующими фибрами ясно понимал, что наши одежды, тот его божественный взгляд, как сами рентгеновские лучи или даже те всей проникающие нейтрино, легко до самых наших костей проникают, а то и до каждой клеточки нашей, они легко просвечивают всех нас людей земли и нам нечего таить пред ним Господом Богом Великим нашим и даже нашу такую естественную для нас и для него естественную его наготу. И Павел, как бы со стороны теперь смотрел на себя такого нагого и даже внимательно рассматривал всего себя здесь на реке, и удивлялся умению того же Господа Бога вот так из двух маленьких клеточек, из радости отца и матери моей и его, чтобы еще сложить и вылепить такое волшебство, как я и он – Человека. И у Павла Этьенна было, как у средневекового Рембрандта Вайн Рейна теперь желание побыстрее, чтобы взять свою тонкую кисть и изобразить на ровном, и плоском безразмерном холсте здешних таких красивых чукчанок и всех хаилинских девчонок, настоящих венер милосских, но положив буквально первый мазок, он снова брал ту свою светло-коричневую краску и писал над их телом кухлянку, изукрашенную дивными здешними узорами мамушек таких талантливых, так как когда их хаилинская красавица в кухлянке, то именно тогда была та особая её поистине божественная загадочность и даже некая именно для него их особая таинственность, которая и могла в его душе разжечь тот его особый и нескончаемый хомминг, который и двигал его сюда в истоки настоящей олюторской жизни, на все хаилинские удаленные от людей мельчайшие желто-песчаные плесы и на все хаилинские мелкие и мельчайшие нерестилища, где летом столько красной рыбы и этой красницы, где дно их усеяно буквально рубинами искрящейся на солнышке красной икорки, и где белые как здешний снег молоки многочисленных и заботливых самцов вдруг сливалось в единое, как бесконечный на небе Млечный путь в какое-то божественное дающее здесь жизнь марево и даже во что-то величественно космическое, рождая здесь в миг новую жизнь…

И видя все это и не раз, он Павел понимал, что именно здесь в этих реках и в Тылгаваяме, и в ручейке с Тополевки, и там на их Ветвейваяме, и даже на бурной по весне реке в Вывенке рождается именно здесь вся та Тихоокеанская и даже Камчатская жизнь в 133 тысячах здешних рек и даже всех малых речушек. А у некоторых из них и названия то еще и сегодня как бы нет. Как и у картин его не было точного названия. Так как он, как тот творец вдохновенно, пишущи их об этом и их названии сам и не задумывался. Так как там в этих картинах были все его мысли, это был его взгляд и это было даже его видение окружающего его здешнего Хаилинского особого нымыланского мира. А разве наши мысли имеют название. Это уж дань приобретателя дать им его картинам само название и даже, обозначить время их написания. Это уже дать дотошного искусствоведа по каждому штришку, как и моя задача, их, его картины как-то тематически систематизировать, а еще собирать и каждую именовать, и, расставлять по полочкам его и моего времени, чтобы разобраться во всех его мыслях и даже в переживаниях его, как автора и, как вдохновленного здешнего хаилинского творца.

А сам ты ведь спрашиваешь, уже нисколько не подчиняясь своей же воле, своему внутреннему голосу:

– Какая водка сегодня у Вас? А по 90 рублей есть?

И, услужливая продавец ему так мягко говорит:

– Которая, конечно из-под полы – «ГОСТ-овская». Ты же Павел не ранее, как вчера аж две бутылки брал на вырученные за, проданные тобою картины. Сгоришь парень ведь. Лучше бы рису детям купил, Павлуша.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.