«Бежишь навстречу пробуждающемуся рассвету…» Бежишь навстречу пробуждающемуся рассвету, Волосы по плечам пополам с ветром. Руки, как крылья, распахнуты в стороны, Земли касаясь едва – паришь, невесомая… С улыбкою легкою, чистою, как первоцвет. И танцуешь, и смеешься, и счастливее нет На земле. И даешь остальным света лучик, А сама – отражение солнца, и даже лучше, Ярче, потому что живая и радуешь. И вселяешь надежду, и собою облагораживаешь. И поешь, и раскрываешь чистую душу, Разбиваешь преграды и темницы рушишь. Пустоту содержанием наполняешь и смыслом. Там, где еще не зажглось, – даришь искру. Мгновение – и очищающее пламя, Огонь, сжигающий недоверие между нами… И любовью греешь, и ободряешь сердца, И зарождаешь жизнь новую в продолжение цикла земного и природы движения. И все по кругу, и снова, и без конца… Но ведь это и есть вечность и воля Творца. И не надо искать лучшего определения Тому, как природа с чудом повенчана. А итог? А итог – это она, Женщина! «Обычный прожит день очередной…» Обычный прожит день очередной — Сижу и на столе расслабил руки. Мне что-то говорят и просят внуки… Бурчит кипящий чайник за спиной. И лампочка в разбитой старой люстре Трещит, мигая светом надо мной. Все так идет неспешно и покойно, Размеренно и с чувствами в ладу. Почти ничто меня не беспокоит, Ну разве иногда за ерунду Сорвешься криком и поймешь, что зря… Переживая и себя коря За старческую вспыльчивость и строгость, А видя детскую обиду, страх и робость, Себя винишь и знаешь наперед: Все позабудется, как раньше, вновь придет Забота, и любовь, и трепетная жалость, И понимание, что, может быть, осталось Не так уж много дней, отпущенных тебе, Подаренных, расписанных в судьбе По строчкам, по мгновеньям мимолетным, И «точно в яблочко», и промахам бессчетным, Которых не исправить, не восполнить… И каждый миг об этом надо помнить. «Поэзия как зеркало души…» Поэзия как зеркало души — Ей не нужна молва аудиторий, Общенье, книги, пестрота историй… Услышал – если сможешь, напиши. Образование Есенина – семь классов, И Пушкин аттестатом не блистал, В ученье Маяковский не был асом, А Бродский, не осилив восьмилетку, Одет во фрак и белую жилетку, В Стокгольме с блеском лекцию читал Как лауреат словесности изящной. Так, значит, дело не в учебе зряшной, Феномен в чем поэта – подскажи: В начитанности, света предпочтеньи, Ведь точно не в зубрежке и ученьи. А может, в состоянии души?.. В незримом, чутком, остром восприятии Того, что неподвластно общей братии, Весь интерес которых в прибылях лабазных? А здесь – и легкость, и особенность ума, И тонкость мыслей, чувств разнообразных, А может, здесь виновница она — Та женщина – любовь, подруга, муза, Которой, кажется, поэт любезен стал, С которой он взойдет на пьедестал Иль будет мыкаться и станет ей обузой… Не знаю, и не подскажет вам никто, За что боготворим и любим их… поэтов: За жертвенность, за ранние уходы, За неуменье жить, терпеть невзгоды… эстетов. За то, что пишут до петли, до выстрела в висок, На дюйм от смерти и на волосок. Их любят женщины, за ними ходит слава, Но это все пустое – суета, отрава! Со временем вскипит и выйдет боком. Так популярность нам грозит уроком: Дороже уваженья, денег, криков «Браво!», А муза как пришла любовницей, забавой — Так и уйдет, оставив вас ни с чем. Ну, разве несколько томов помогут тем, Кто прочитает, – вас понять и оценить, И струн аккорд прощально отзвенит… Перекресток
Сижу и пью свой чай… с моим вареньем. Идет мой снег, идет моей зимой… И я пишу… свое стихотворенье, И небо личное с оранжевой луной, И кружат вихрем рифмы надо мной, А на душе тепло… и настроенье — Совсем как позднею и ласковой весной Иль ранним и еще нежарким летом, Когда стоишь на берегу раздетым, Зажмурившись, а крыша над тобой Как будто перевернутое море, Голубизной безбрежною манит, Играет и тихонечко шумит… прибоем — Мерно подгоняя облака, А чья-то легкая и добрая рука Мазками редкими картину поправляет — Рисует формы, тени направляет… с любовью. На фоне трагифарсов, революций — Сижу и пью спокойно чай из блюдца. У них бардак, замены конституций… Встаю, взял шляпу и пиджак — Снег хлопьями валит и, за окном кружа, Проносится – как в пачках балерины, В салопах и воздушных пелеринах… Я знаю, будет все: спокойствие, тревога И боль потерь, паденье, перемога… Вот кто-то за поэтом повернул |
