– Сбегай набери грибов на жареху.

Не прошло десяти минут, как Александр принес полведра ядреных грибов. Их ножки были шире шляпок.

Недалеко от поворота к избушке Степана по дороге ходила капалуха. Она клевала мелкую гальку. Услышав шум машины, подняла голову и насторожилась. Андрей подъехал шагов на тридцать к птице, остановил машину и, не глуша мотор, сказал Саше:

– Открой дверцу без шума и стреляй, не выходя из машины.

После выстрела птица упала на землю. Саша выскочил из машины и помчался к трофею. Андрей выпустил собаку. Байкал обогнал охотника, вцепился в капалуху и стал трепать. Саше пришлось отбирать свою добычу. Он был бесконечно рад, что не оставил компанию без обеда.

К месту подъехали во второй половине дня. Могучие кедры теснились с трех сторон охотничьей избушки, стоящей на высоком берегу Лисицы. Склон к реке заполонил лиственный лес.

Степан Михайлович прежде всего осмотрел свое хозяйство. Заглянул в сарай, баню, обошел вокруг всех строений. Порадовался, что на его промысловом участке сохранился кедровый лес. Теперь, после ликвидации леспромхоза, кедрам ничто не угрожает, и они будут продолжать щедро одаривать людей и животных своими плодами. Только потом зашел в домик. Его обоняние уловило застоявшийся, затхлый воздух. Он оставил дверь открытой и осмотрел помещение. Все предметы лежали и висели на своих местах.

В этой таежной глуши посторонних людей не бывает, а свои, деревенские, зайдут только при крайней нужде. Набезобразничать могут только медведь или росомаха.

Степан сходил под навес, расположенный между домом и сараем, набрал из поленницы дров и затопил печь.

Тем временем Андрей снял с капалухи перо вместе с кожей, выпотрошил, промыл в реке и поставил варить на костре. Валерий с Александром отнесли обласки к воде.

Обедали на свежем воздухе. Около кострища стоял на четырех кольях небольшой столик. Сиденьями служили березовые чурбаки. Мясо глухарки, сваренное с лапшой и грибами, было мягким и ароматным. После выпитого чая, заваренного брусничником, Валерий поднялся из-за стола и, вытирая губы тыльной стороной ладони, произнес:

– Поплыву ставить сети.

– Возьми меня с собой, – обратился к нему Саша.

– В одном обласке тесно, ты будешь мне мешать. Если хочешь, плыви на втором.

Валерий достал из машины мешок с сетями и направился по тропе к лодкам. Бросив мешок на нос обласка, столкнул его с берега на воду и, опираясь на весло, уселся на беседку на корме.

Александр последовал за ним. Валерий плыл по прямой линии, взмахивая кормовиком с одной стороны обласка. У Саши обласок вилял из стороны в сторону. Ему приходилось постоянно перекидывать весло с одного борта на другой. Он отстал от Валерия. Прошло немало времени, пока он приспособился грести с одного борта.

Возвращались они под вечер. На этом участке река текла на юг. Солнце клонилось к западу, деревья на правом берегу бросали тень до середины реки, левый берег купался в солнечных лучах. Рыбаки плыли вдоль солнечного берега, наслаждаясь последним осенним теплом.

Неожиданно на песчаную косу выскочили два медвежонка и устроили представление, как в цирке. Они боролись, поднимаясь на задние лапы, падали на песок. Затем вновь начинали борьбу. Саша от удивления перестал грести. Из леса появилась медведица и громко рявкнула. Медвежат как ветром сдуло с косы. Они подбежали к лесу, вскарабкались на деревья и притаились. Медведица скрылась в зарослях. Саша испугался, резко повернул обласок от берега и чуть не вывалился в воду. Придя в себя, подумал: «Будет что рассказать друзьям в Томске».

За ночь погода испортилась. Валерий вышел из избушки и удивился наступившим переменам. Березы, еще вчера одетые в осенний золотой наряд, стыдливо стояли с голыми ветвями. Пронесшийся ветер порывом сорвал с деревьев листья и разбросал по лесу и реке. Течение спешило унести их от родных мест. Он поежился от холода, осмотрелся и прислушался. Глубокое безмолвие царило вокруг. Казалось, что весь этот край лишен признаков жизни, но Валерий знал, что жизнь в тайге притихла лишь на время. Солнце, отдохнувшее за горизонтом, приоткрывало свои глаза, наступали утренние сумерки грядущего дня.

После завтрака Валера с Андреем поплыли на «казанке» вверх по Лисице, к устью реки Уютова, в которой стояли две сети на ельца. Легкий обласок, перевернутый вверх дном, лежал поперек лодки. Валерий сидел на корме и управлял мотором, Андрей – на носу с ружьем в руках. Шум мотора нарушал покой первозданной природы. Лодка разгоняла волны на спокойной глади реки, которые, накатывая на берег, шуршали в кустах и на отмелях. Исчезла прелесть раннего утра с разгорающейся зарей на востоке. Все внимание людей было приковано к реке и берегам. За очередным поворотом реки на отмели стоял глухарь. Андрей приготовил ружье. Услышав шум мотора, глухарь высоко поднял голову и гордо зашагал в высокую траву, покрывающую склон берега. Андрей выстрелил ему вдогонку. Птица не взлетела.

«Попал, – подумал охотник, – будет на обед сурпа».

Когда лодка пристала к берегу, Андрей выскочил на отмель, увидел на песке следы глухаря и отправился по ним за добычей. Его поиски не увенчались успехом. Он кричал, стучал по веткам кустов, надеясь, что птица взлетит или подаст признаки жизни. Все было тщетно. Вернувшись к лодке, сообщил:

– Сурпы не будет.

– Садись в лодку, на обед будет уха.

Подплывая к устью реки Уютова, они увидели на берегу медведя, который поспешил скрыться в лесу. На берегу оказалась вытащенная медведем часть сети с пожеванной рыбой. Один конец сети был привязан к кусту, росшему у уреза вода. Медведь через прозрачную воду увидел попавших в сеть ельцов, зацепил когтями верхнюю тетиву с поплавками и вытащил сеть на берег. У него хватило сил вырвать кол, забитый на середине реки в илистое дно. Течение вытянуло сеть вниз по течению под углом к берегу.

За прибрежными кустами слышался хруст сухих веток. Медведю не хотелось уходить от приятной добычи.

– Выстрели в воздух, – предложил Валерий Андрею, – пускай этот грабитель уберется подальше.

Валерий поплыл на обласке выбирать сеть. Она была забита рыбой и листьями. Друзьям потребовалось немало времени, чтобы выбрать рыбу и освободить сеть от мусора. Улов оказался приличный: ельцов набралось полмешка. Пожеванную рыбу оставили на берегу хозяину тайги. Покурили, сидя в алюминиевой лодке. Затем Валерий поплыл на обласке вверх по реке проверять вторую сеть.

– Не уходи далеко от лодки, – напутствовал он Андрея, – зверюга может прийти на запах рыбы.

Солнце уже поднялось высоко над лесом, воздух прогрелся. Валерий снял фуфайку и положил за спину, на корму обласка. Он бесшумно опускал весло в воду, долбленка легко скользила по ее поверхности. Природа оживала после первой холодной ночи. В лесу неустанно трудился дятел, отбивая морзянку, высоко в небе кружил ворон.

«Неужели он почуял запах рыбы?» – подумал Валерий.

Этот падальщик всегда отыщет в лесу спрятанную охотником или зверем добычу.

Подплывая к сети, Валерий издали увидел игру поплавков, многие рыба своей тяжестью притопила. Началась нелегкая, но приятная работа – выпутывать ельцов из сети. Рыбы набрался полный мешок. Удовлетворенный уловом, рыбак разогнул спину и обвел взглядом окрестность. Выше по течению на берегу сидел мужчина.

«Наверное, Андрей пришел сюда и ожидает меня», – подумал Валерий и поплыл к нему.

Вскоре вместо Андрея на берегу поднялся на задние лапы медведь. Валерий развернул обласок вниз по течению и погнал его, налегая на весло со всей силой так, что вода зажурчала в носу долбленки. Испуга не было: встреча с медведем в таежных местах – дело обычное. Подплывая к дюральке, напарника на месте не увидел.

«Куда же он ушел? – подумал Валерий. – У меня нет ружья, нечем будет отпугнуть медведя, если сюда явится».

Нос обласка с разгону выскочил на отмель рядом с дюралькой. Опираясь на весло, Валерий вышел на берег. Андрея увидел спящим в лодке.