– Мужики, честное слово, я не знаю, где сейчас находится Витя. Но хочу вам сразу все объяснить: если бы знал, то никогда бы первому встречному об этом не рассказал. Уяснили? – Максим решительно приподнялся.

На его плечо тотчас легла тяжелая рука собеседника. Этот жест можно было со стороны принять за дружеский, мол, братан, рад тебя видеть, не торопись, давай поговорим. Но Максим вмиг почувствовал исходящую угрозу и упрямую готовность незнакомца добиться своего. Максим сразу сменил тон.

– Руку сними, – вполголоса предупредил морпех, – а то переломаю невзначай… Больно будет… Обидишься на меня…

– Максим Сергеевич, мы знаем о вас и о вашем брате даже больше, чем вы сами о себе знаете. Гарантирую, с братом ничего не случится. У него, очевидно, находится кое-что, что нас сегодня интересует. Мы только с ним побеседуем и, возможно, съездим ненадолго кое-куда, – принялся уговаривать незнакомец.

В этот момент в вестибюле появилась захмелевшая Труба. Старательно оглядевшись, она прямиком направилась к Максиму и его окружению.

– Макс, ты почему девушку бросил? – с претензией заявила Вероника. – Халдей уже два раза подходил и спрашивал, кто будет за стол расплачиваться. Конечно, если у тебя нет денег, то бедная девушка тебе постарается помочь… – Труба демонстративно расстегнула сумочку и принялась имитировать поиск денег.

Максим сразу понял маневр беспокойной собутыльницы. Во-первых, своим женским чутьем она уловила неприятный для Максима оттенок разговора и попыталась ему помочь. Во-вторых, по роду своей профессии Верка, очевидно, никак не могла понять, почему такой здоровенный и свободный мужик, как Макс, решительно отказался от ее незамысловатых услуг. Может, больной или стеснительный – так, скорее всего, подумала Труба и решила попробовать уговорить его еще разок. И, наконец, в-третьих: за стол необходимо было на самом деле рассчитаться.

Максим с готовностью поднялся, мимоходом сбросив с плеча тяжелую чужую руку.

– Ребята, прошу прощения, но мне нужно расплатиться, а то не дай Бог будут неприятности.

Пока парни соображали, что разговор благодаря вмешательству Верки окончен, Макс подхватил хихикающую Трубу за талию и, картинно приподнимая ее над паркетом, поволок в зал. Потянулись за ними и парни, расселись за свой стол и продолжили пеленговать каждое его движение с утроенным вниманием.

Уже разливая водку, Максим благодарно заметил:

– Вера, заявляю тебе профессионально: с тобой можно идти в разведку, не подставишь и не подведешь…

– Еще в какую разведку! – театрально закатила глаза путана. – Я такая разведчица – не пожалеешь! Можешь меня пытать во всех позах и хоть всю ночь, я никого не выдам, – в такт Максиму подтвердила Труба. Но было видно, что комплимент пришелся ей по душе.

Они, как два понимающих с полуслова заговорщика, несколько секунд смотрели в глаза друг другу, а потом громко и одновременно взорвались дружным хохотом. После этого звонко чокнулись бокалами и выпили. Закусив долькой лимона, Максим осторожно поинтересовался, есть ли в ресторане черный ход.

– Тут все есть, – со знанием дела заверила Труба. – Хочешь, я тебя сейчас выведу, а эти два козла так и не поймут, в чем дело?..

Такой поворот событий Максиму был на руку. Верка условным жестом подозвала к себе официанта и негромко проворковала:

– Владик, ты нам принеси еще бутылочку шампусика, включи ее в счет, а бабло мы тебе оставим на столе. Ты ж меня знаешь, не подведу…

Владик быстро и понятливо кивнул. Очевидно, Веркино слово для него на самом деле было весьма авторитетно.

Когда шампанское принесли, Максим незаметно положил под салфетку деньги и, обхватив демонстративно шатающуюся Трубу за талию, медленно побрел к служебному выходу. Парни сразу насторожились и один из них рванул за Максимом. У двери Верка совершенно трезвым голосом проворковала охраннику:

– Вася, мы в нумера… А вон того парня, – Труба повела глазами на приближающего преследователя, – ты, Василек, не пропускай. Он желает многого, но не хочет платить…

Уловка сработала на все сто. «Хвост» был обрублен, а Максим через несколько минут оказался на боковой от главного входа в ресторан, улице. На прощанье Верка сунула ему в руку бумажку, где записала телефон.

– Если что захочешь, то звони, – многозначительно предложила она. – Не пожалеешь…

Ничто так не делит людей на богатых и бедных, как брызги от проезжающей мимо машины. Стоя под дождем, Максим припомнил эту истину, когда пронесшееся мимо такси окатило его в третий раз с ног до головы холодным водяным горохом из мореподобной лужи.

Сначала матерился, затем отряхивался, а после загрустил. Вспомнил свою несостоявшуюся жену, с которой прожил в гражданском браке три года. С симпатичной блондинкой он познакомился в Питере, и через два месяца Анжела приехала к нему в Спутник. Поначалу все было хорошо, но не зря же говорят, что даже самые красивые ножки растут из задницы. На почве вечной походной неустроенности начались скандалы. Впрочем, расстались они с Анжелой спокойно, интеллигентно, разделив имущество поровну: ей – квартиру в Спутнике с обстановкой, ему – чемодан с барахлом, ордена, медали и морской кортик. Зла на женщину, с которой некоторое время делил и кров, и постель, Максим не держал. Мало ли что в жизни случается…

Из раздумий его вывел резкий визг тормозов. Перед ним, словно ниоткуда, вдруг возникла тачка с черными шашечками на дверях.

– Командир, куда ехать? – Максиму показалось, что водитель задал вопрос скорее для проформы, нежели в качестве интересующего его факта. – Короче, садись, в любой конец города за тридцатку…

Максим быстро забрался в сухое и теплое нутро автомобиля, назвал адрес. Но через триста метров такси вновь притормозило. Шофер, не оборачиваясь, пояснил: дождь, нужно взять еще одну бедолагу.

«Бедолагой» оказалась неопределенного возраста женщина. Она широко и по-хозяйски расселась рядом с Максимом и сразу стала болтать о гнусной погоде, растущих ценах и прочей ерунде, столь интересной для слабой половины человечества. Затем, взглянув на Максима, как бы невзначай очень решительно поинтересовалась, мол, его фамилия часом будет не Астахов?

Максим изумился. Сегодняшний вечер складывался из одних сюрпризов.

– Вы не удивляйтесь, что я спросила, – живенько перекинулась на новую тему попутчица. – Очень вы похожи на моего старого приятеля Виктора Астахова. Вот и спросила, не брат вы ли ему? Ну, просто одно лицо… фигура… мимика…

Да уж, чудеса… Когда дважды за один вечер спрашивают о брате, которого ты сам долго не видел, то кому это не покажется подозрительным? Тем более, тетка лгала: с Виктором они были совершенно не похожи. Максим – вылитая мать: светлорусый, статный, высокий и широкоплечий, с правильными чертами лица. Брат же во всем походил на отца, а глава семейства Астаховых когда-то приехал в Беларусь с Дона и в большей степени смахивал на шолоховского Григория Мелехова: орлиный нос, карие глаза, телосложением коренастый и кряжистый.

– Нет, у меня другая фамилия, – слукавил Макс и, не желая продолжать неприятный разговор, демонстративно принялся смотреть сквозь окно автомобиля в темень. Однако затылком почувствовал: женщина пристально смотрит на него и ехидно улыбается, словно хочет сказать: «Все ты врешь, Максим. А вот почему не хочешь сказать правду, я пока не знаю… Но обязательно узнаю…»

– Останови на Пушкинской, – Максим тронул водителя за плечо. Тот моментально отреагировал:

– Ты ж говорил, тебе на Одоевского нужно было?

– Передумал, останови здесь…

Щедро расплатившись и едва выйдя из машины, Макс услышал за спиной возню: все также натянуто улыбаясь, неуклюже спешила выбраться на свет божий и любопытная пассажирка. Удивительным было то, что она первоначально также назвала водителю совершенно иной адрес (Максим с трудом вспомнил – улицу Есенина), до которого от станции метро «Пушкинская» добираться было прилично. В два прыжка отставной морской пехотинец оказался на троллейбусной остановке. Там как раз раскрыла свои плиссированные двери подошедшая «четверка». Подъезжая две остановки до своего дома, Максим думал только об одном: почему совершенно разные люди сегодняшним вечером разыскивают его брата? Что за всем этим стоит?