В мире современных технологий, где все имеет свою конкретную цену и евро-долларовую стоимость, что-то скрыть чрезвычайно сложно. Особый смысл данное утверждение приобрело в разведке. Это только в старых кинолентах умные отечественные резиденты лихо узнают все военные тайны и замыслы противника, а тупые и недалекие западные шпионы бессильны перед высокими умственными способностями и крепкими морально-нравственными устоями наших соотечественников. В жизни, к искреннему сожалению, все иначе. Душа, честь и убеждения частенько продаются оптом и в розницу, дело только в конкретной стоимости данного товара.

По этой причине в деятельности спецслужб нередко имеют место профессиональные парадоксы: добыв и сообщив в центр важную информацию (к примеру, текст совсекретной директивы президента США, адресованной главнокомандующему объединенными вооруженными силами на европейском театре военных действий. – АВТ.), разведчики при этом пытаются скрыть от своего же руководства так называемый непосредственный источник информации. Профессионалы уверены: если об источнике подробно доложить в Москву, то пиши пропало! Через неделю, самое большое через десять дней источник по неизвестным причинам прекратит свое существование или кардинально поменяет координаты и исходные данные. Все это доказывает неприятный, но неоспоримый факт: и в Главном разведывательном управлении Министерства обороны России, и в Центральном разведывательном управлении США с Пентагоном в придачу работает немало глубоко законспирированных агентов и завербованных лиц, которые за деньги моментально сливают щедрому хозяину любую информацию, проходящую через них. Их рано или поздно ловят, судят и даже уничтожают, но от этого иуд спецназначения меньше не становится…

Штаб-квартира ЦРУ, Лэнгли, штат Вирджиния.

… Уже через 12 часов в Лэнгли, штат Вирджиния, перед директором Центрального разведывательного управления США лежало донесение из России. Агент сообщал:

«… Русским стало известно о наших последних работах по теме «Крокус». Главком ВМС России отдал приказ найти и срочно доставить в Москву бывшего командира атомной подводной лодки по фамилии Астахов. Со слов офицеров Главного штаба, в начале 90-х годов Астахов имел непосредственный контакт с НПО, но его донесение никто всерьез не принял. Считаю, что поиски офицера напрямую связаны с темой «Крокус».

– Миранда, пожалуйста, принесите мне досье этого русского командира, – нажав кнопку селектора, обратился к секретарю шеф.

В Центральном разведывательном управлении с момента его образования специальной службой велось досье на всех генералов, адмиралов и офицеров, занимающих командные должности в Вооруженных силах потенциального противника. Во время смутных и продажных 90-х годов прошлого столетия картотека по России значительно расширилась: удалось приобрести за бесценок копии личных дел многих командных чинов, проходивших в свое время службу в некоторых вновь образованных самостоятельных государствах. Помимо этих, несомненно, удачных приобретений, картотека постоянно пополнялась и информация из неё извлекалась и анализировалась. Упор делался на профессиональные качества объекта, его сильные и слабые стороны, привычки, склонности, мотивацию решений и поступков.

За годы совместной работы секретарь научилась не только варить любимый кофе шефа по-турецки, при необходимости кокетничать и игриво вилять крутыми бедрами, упакованными в узкую юбку, но главное – по интонации голоса начальника определять суть и важность его приказа, высказанного в форме просьбы. По этой причине Миранда лишь уточнила:

– Сэр, мне сообщили, у нас в картотеке числится два российских офицера под этой фамилией. Принести досье обоих?

– Безусловно. – Секретарь про себя отметила, что начальник остался доволен ее расторопностью. – И спасибо за хорошую работу, Миранда.

…Ознакомившись с информацией, шеф снова пригласил в кабинет Миранду и вежливо высказал новую просьбу. К вечеру того же дня во все резидентуры ЦРУ, расположенные на территории бывшего Союза, были направлены конкретные и жесткие указания…

Давно известно: ком в горле лучше всего растворяется водкой. Поскольку первые 500 граммов «Кленовой», принесенные в запотевшей бутылке, не сумели существенным образом хоть как-то воздействовать на могучий организм, Максим подозвал официанта и заказал еще триста. Тот одобрительно и понимающе кивнул и умчался выполнять заказ.

Макс позволял себе от души надраться лишь раз в году – 27 ноября, когда все «черные береты», где бы они в это время ни находились, аналогичным образом отмечали день морской пехоты. Сегодня как раз 27-е, и потому ничто и никто не смогут помешать ему должным образом соблюсти многолетнюю традицию. Не зря же девиз морпехов еще с петровских времен гласит: «Там где мы, там победа!».

Непосредственно поучаствовав в качестве пушечного мяса в двух военных кампаниях в Чечне, Макс лично убедился, что за помпезными и патриотичными речами руководящей государственной верхушки ровным счетом ничего не стоит – одни сплошные слюни и мыльные пузыри.

В северном гарнизоне Спутник, где базировалась его 61-я отдельная Краснознаменная Киркенесская бригада морской пехоты, с первыми выстрелами в Грозном пошли разговоры и о возможном участии в этой бойне «черных беретов». Поговаривали, что за всю бригаду в Чечне будет отдуваться отдельный десантно-штурмовой батальон, или, по-военному, ОДШБ. Многие офицеры хорошо понимали, что это означает, и потому стали морально готовиться к худшему и отправлять семьи в Среднюю полосу России. Макс к тому времени не был обременен семейными узами, поэтому решил положиться на судьбу: как будет, так и будет.

Известие о том, что в ночь с 20-го на 21-е января планируется переброска батальона на Кавказ, особого шока не вызвало. Причиной тому явилось элементарное отсутствие правдивой информации. Никто толком не знал, что же конкретно происходит в Грозном. О кровопролитных боях и многочисленных потерях федеральных войск в программе «Время» – по существу, самом главном официальном источнике информации того времени, – постыдно умалчивали. Спутник готовился к перекрытию дорог и осуществлению паспортного контроля. Наивно верилось, что внутри твоей страны не может быть серьезных перестрелок, не говоря уже о полномасштабной войне.

Но долго в этом мире ничего скрыть не удастся. Гибель в Грозном в новогоднюю ночь практически всей Майкопской мотострелковой бригады отрезвила моментально. Первой мыслью в голове пронеслось: значит, там убивают, причем беспощадно, бесцельно, целыми взводами, ротами, батальонами и бригадами.

Седьмого января в Спутнике сыграли тревогу. Стало ясно, что ситуация в Грозном вышла из-под контроля. Вечером ОДШБ находился уже на аэродроме в Оленегорске, откуда самолетами был спешно переброшен в Чечню. Прямо из Моздока роту Максима на вертолетах доставили в Грозный, где вовсю кипел бой и было не разобрать, где свои, а где чужие. Макс со своими ребятами с ходу оказался в эпицентре той бойни. С каждым выстрелом «калаша» и залпом гранатомета РПГ-18 «Муха» маховик войны раскручивался все сильнее, а жернова потерь перетирали в муку небытия сотни и тысячи ни в чем не повинных людей, посланных на смерть первым российским президентом и его хвастливым министром обороны, которого иначе, чем Паша-Мерседес, никто в Чечне не называл. Появились первые потери и среди морских пехотинцев из Спутника.

К концу 95-го года в чеченской кампании погибли 64 «черных берета». Но тогда это было неважно, и приказы по захвату каждой улицы и дома выполнялись ценой жизни обычных российских парней, которым просто не повезло и выпало в эти суровые дни выполнять свой воинский долг. И они его выполняли честно, о чем должна помнить окровавленная площадь Минутка с прострелянным морпеховским «тельником», вывешенным вместо зеленого флага над только что захваченным президентским дворцом Дудаева…