– Конечно.

Джон протер телефон от снежинок и быстро нашел нужную фотографию. На ней были изображены три самоката, которые катились в ряд, а ноги детишек одновременно отталкивались от асфальта.

– Красиво. Как ты смог поймать кадр?

– Не знаю. Просто очень часто смотрю себе под ноги.

– Наверное, ты никогда не запинался.

Джон рассмеялся, открывая перед Софи дверь в подъезд и пропуская ее вперед. Они остановились напротив лифта.

– Ты пешком?

Софи качнула головой.

– А я на лифте. С наступающим Рождеством, Софи, – Джон улыбнулся и достал из пакета пряник, который она разглядывала в кофейне.

Софи остолбенела и не сразу взяла пряник. Она испуганно посмотрела на Джона, а затем на свои руки: у нее не было подарка для него.

– Бери же, – Джон положил ей его в руку. – Скромность тебе не идет.

– Спасибо, Джон Картер, – слишком увлекшись яркой глазурью на подарке, прошептала Софи.

Джон подошел ближе и поцеловал ее в щеку. От неожиданности она покраснела и смутилась.

– Ты опять красная, – он с интересом смотрел на нее.

Не выдержав взгляда, она отвернулась.

– Хватит, Джон Картер! Иди уже в свой лифт, – приказала Софи.

– Ого, это что-то новенькое, – засмеялся Джон и скрылся в лифте.

Рождество прошло так же, как и в прошлом году: спокойно и без лишнего шума. Софи созвонилась с родителями, те, как всегда, негодовали, что дочери нет с ними рядом, и с Клер, возмущавшейся, что Софи проигнорировала ее приглашение. Софи ждала Джона и могла думать только о нем. Она ждала его запах, туманящий сознание, ждала близости, и это ожидание возобладало над разумом, закрыло собой все остальное. Смотреть на Джона – единственное, что она сейчас хотела: неужели так выглядит любовь? Неужели любовь – это быть в напряжении от того, что человек, к которому у тебя чувства, то рядом, то далеко. Он словно оазис в пустыне – необходимый и далекий, а Софи – путник, нуждающийся в глотке воды. И она терпеливо шла к водоему, но до него было не дойти, она иссыхала от жажды и теряла сознание от усталости. Ей казалось, что он рядом, но приближаясь к нему, она понимала, что оазис – всего лишь мираж.

На следующий день после Рождества Софи проснулась с незнакомым ей зарядом энергии. И она даже попробовала привести квартиру в порядок. Но жалкая минутная попытка не завершилась успехом. Как решила сама Софи: она была создана не для уборок. Поэтому она быстро нашла себе новое занятие. Уставившись в шкаф с одеждой, она готовилась к встрече с Джоном. И пусть Джон не говорил, когда приедет, Софи чувствовала, что он обязательно зайдет к ней сегодня.

Ее выбор пал на новые джинсы и белую футболку, которая подчеркивала ее тонкую талию. Софи окинула себя взглядом: волосы, как всегда, торчали в разные стороны. Она нашла расческу на полке под полотенцем и принялась укладывать непослушные пряди. Они не поддавались ни расческе, ни утюжку для выпрямления волос – одно расстройство. Кажется, она смогла найти причину, почему Джон до сих пор не доверился ей. В своем отражении в зеркале она видела слишком обычную девушку с ужасной прической и вздернутым носом. Пусть даже с красивыми глазами, но все же обычную. Ей вскоре надоело искать в себе недостатки, и она посмотрела на часы: день стремительно подходил к концу, а Джона до сих пор не было рядом. Она плюхнулась на диван и взяла в руки телефон. Сообщений от Джона тоже не было, и тогда она решила написать сама.

– Да! – победно воскликнула Софи и перевернулась на спину.

Джон едет именно к ней.

Она тут же зашла на его страницу в фейсбук и посмотрела на его фото: скоро этот красавец с безупречной улыбкой будет рядом с ней. Она подбежала к зеркалу – о, теперь она великолепна! Приближение Джона придавало свежести ее лицу. Софи подмигнула самой себе и рассмеялась: она чувствовала себя счастливой, и наплевать, что так мало необходимо для этого.

В ожидании Джона она согрела воду в чайнике.

Потом согрела воду еще пару раз.

Джон постучался в дверь где-то через два часа после последнего сообщения и шести разогреваний чайника.

– С Рождеством, Джон Картер, – сказала Софи, покусывая губы.

– С Рождеством, Софи Обер, – он улыбнулся и бодро зашел в квартиру.

Они молча проследовали в гостиную, где на столике уже ждал кофе и подарочная коробка. Джон повернулся к Софи.

– Это для меня?

Она широко улыбнулась, потирая от волнения влажные ладони. Найти подходящий подарок для Джона стало практически невыполнимой задачей. Вчера Софи перерыла все шкафы, полки и пакеты в поисках хоть чего-то. На заказ из интернет-магазина времени не было. Но что любит Джон кроме фотографий? Она не знала, но знала точно, что любит и ценит она. Когда Софи увидела коробку в углу шкафа с одеждой, она не сразу вспомнила, что там. А открыв ее, не смогла сдержать слез. Слишком ценно и слишком просто – засушенный лист каштана.

Джон улыбнулся ей в ответ, заглянул в коробку и застыл, пытаясь сообразить, что все это значит.

– Лист каштана, с того самого дерева, что мы посадили с бабушкой, – смущенно объяснила Софи, ощущая себя голой. О Боже! Ну вот зачем ей было дарить это.

– Аа, – он поднес лист к носу и вдохнул аромат. – Вау! Пахнет, – поднял глаза на красную, как помидор, Софи. – Спасибо. С ума сойти! У меня в руках весьма редкий экземпляр, даже не знаю, есть ли у кого подобное.

– В смысле? – не сразу спросила Софи.

– В том плане, что у кого есть лист с каштана десятилетней-пятнадцатилетней давности? Да ни у кого! Он ценен, – объяснил Джон, складывая лист в коробку. – Он такой один. Спасибо.

Софи с облегчением выдохнула.

– Рождество в этом году прошло особенно весело, – непринужденно начал Джон. – Обычно к моим родителям приезжают все мои друзья, но в этом году практически у всех появились девушки, и нас собралось двадцать три человека.

Софи усмехнулась от наглости Джона рассказывать ей все это.

– Ясно, – вставила она.

– Ага, а еще… – он замолчал, как только повернулся к Софи. Она не скрывала своей грусти. – Тебя что-то беспокоит?

– Нет, – соврала Софи, отходя на другой край комнаты.

– Софи? – его голос изменился: стал неуверенным и хриплым.

– Да? – она оглянулась, попивая кофе из огромной кружки, обхватив ее ладонями.

– Почему я каждый день прихожу к тебе? – Джон подошел и положил свои ладони на ее ладони. Не нарушая зрительного контакта, Джон потянул к себе ее кружку, глотнул кофе и застыл. Его лицо было слишком рядом, и мимолетную близость она чувствовала на своей коже горячим дыханием Джона. Он улыбнулся уголком рта и тут же уверенно поцеловал Софи.

Внутренняя пружина, сжатая под давлением недосягаемости Джона, выстрелила. Софи ответила на его поцелуй и, нежно дотронувшись ладонями до его лица, прижалась. Кружка с грохотом упала на пол, разбившись и забрызгав их. Джон поднял Софи и, не отрываясь от ее губ, отнес на диван. Он моментально снял с нее футболку и навис над ней, целуя шею, ключицы, плечи. Его пальцы скользили по ее телу, легко касаясь кожи, заставляя Софи раствориться и полностью отдаться ему. Джон отпрянул от нее, выключил свет и стянул с себя футболку. В кромешной темноте он стал еще раскованнее. Его горячее тело управляло ею, проникая медленными движениями.