— Я не думаю, что это было очень уместное объятие, — говорит Хидан. — Куноичи, вероятно, обняла бы его по-девчачьи.

— По-девчачьи? — Итачи хмурится.

— Полный контакт тела, цепляние и все такое дерьмо.

— Все в порядке, — торопливо прерывает Дейдара, прежде чем Тоби успевает что-то сообразить. — Тоби, представь, что это от Сакуры, гм?

Тоби сияет, вертясь от счастья.

— Это как будто ты и Сакура-сан обнимаете меня одновременно! Двойное удовольствие!

Итачи глубоко вздыхает, благодаря богов за то, что, к счастью, остальной мир понятия не имеет, на что похожа самая известная террористическая организация за закрытыми дверями.

— Как, черт возьми, он вообще сюда попал? — недоверчиво спрашивает Хидан.

Итачи немного бледнеет; в попытке сорвать разговор с опасного пути, на который он направляется, он властно прочищает горло и берет письмо между двумя пальцами.

— Было бы вежливо, если бы мы сначала ответили на это послание.

— Да! — Дейдара кукарекает, прежде чем вытащить свою самую высококачественную художественную ручку и удобный лист бумаги для заметок с красными облаками. — Официальный глава официального отдела писем, которые нужно писать заключенным готов, гм!

— Ками, спаси нас, — бормочет Кисаме.

Дорогая Сакура,

Дейдара преждевременно замолкает, оглядываясь на своих товарищей.

— Подождите, мы же не собираемся отпускать ее одну, верно?

— Конечно нет, — дуется Тоби. — Она может убежать.

— Интересно, почему. — Хидан многозначительно смотрит на Итачи.

Дейдара наклоняется и снова начинает писать, его длинная пелена светлых волос заслоняет бумагу. Со своего неудачного ракурса Итачи совершенно ничего не видит, и он ядовито смотрит на местного подрывника.

— Прекрати, Учиха, я чувствую, как твой взгляд прожигает мне волосы, гм.

— Позволь мне увидеть это.

— Постой, гм. — Еще несколькими ловкими каракулями Дейдара заканчивает письмо, аккуратно складывает его в виде бумажного лебедя и швыряет его в Итачи. Он ловит его с легкостью, с отвращением разворачивает замысловатые складки и начинает читать, прихватив на всякий случай стоящий рядом стакан с витаминной водой.

Дорогая Сакура,

Это на самом деле чудесное место! Когда ты вернешься в свою счастливую и, несомненно, обыденную деревню, держу пари, ты будешь очень тепло вспоминать свой маленький отпуск с Акацуки. Ах да, еще Кисаме хотел бы сказать, что наша Штаб-квартира может быть и расположена в пресловутой выгребной яме зла, но это также действительно отличная недвижимость. Но если ты думаешь, что наше расположение рядом с Звуком слишком предсказуемо, то я уверен, что ты могла бы написать Лидеру и сделать несколько альтернативных предложений. Он бы это оценил.

Тем не менее. Что касается твоей маленькой… штуковины. Ты права, мы должны быть сумасшедшими, чтобы позволить тебе бродить там в одиночку. Ты бы, наверное, сразу убежала, и тогда мы никогда не смогли бы исправить зрение Красноглазика. Что было бы грустно… наверное. Однако, поскольку ты, кажется, действительно хочешь пойти за своим растением, после долгих мудрых и мудрых обсуждений мы, как организация, которая заботится о своих пленных, решили, что ты можешь пойти туда сегодня вечером, но только под присмотром одного из нас. Мы выбрали Итачи. Так что да. Отпиши нам, если у тебя есть какие-либо комментарии, вопросы или проблемы.

Твое здоровье!

Дейдара

(и остальные Акацуки)

PS: Я обнял Тоби за тебя. Он отвратительно счастлив. Если ты еще раз попросишь кого-нибудь из нас сделать что-то столь ужасное, я насильно накормлю тебя своим «гноящимся глиняным раменом».

— Что за… — Итачи давится витаминной водой.

— Да, я знаю, я крутой, гм. — Дейдара почти прихорашивается от достижения. — Только подумай об этом! Ты и Сакура, только вдвоем, собираете мяту! Это как самая романтичная вещь на свете, гм!

— Я не хочу, — угрожающе говорит Итачи, искренне желая, чтобы ему не запрещали использовать свой шаринган во время лечения, — я не желаю оставаться наедине с Сакурой, собирая прославленную растительность.

— Чертовски плохо, — прагматично говорит Хидан.

— Кисаме, — Итачи оборачивается, обращаясь к своему лучшему другу. — Ты не можешь пойти?

— Бедный Итачи-сан расстроен, — отмечает Тоби. — Может быть, тебе действительно стоит пойти, Кисаме-сан, или тебе, Дейдара-сэмпай, — ты мог бы замолвить за него словечко!

Кисаме фыркает, чтобы скрыть смех.

— Да, потому что Дейдара был бы самым надежным человеком, который смог бы замолвить словечко за Итачи.

Дейдара хрустит костяшками пальцев, злобно улыбаясь.

— Конечно-конечно.

— Неважно, — торопливо говорит Итачи. — Я пойду.

— Собственник, — бормочет Хидан.

Тем временем Дейдара взбирается на кофейный столик, который протестующе стонет; и, вытягиваясь на кончиках пальцев ног, ему едва удается просунуть письмо сквозь половицы в комнату Сакуры. Тоби аплодирует.

— Какой ты стойкий, Дейдара-сэмпай!

Дейдара стреляет в Кисаме злым глазом.

— В прошлый раз, когда я доверил Брюсу поднять меня к потолку, я чуть не сломал ногу, гм.

Они сидят в редкой тишине не менее двух минут, прежде чем еще один лист бумаги для заметок проносится по воздуху, очевидно, с огромной скоростью проскальзывая сквозь половицы. Итачи быстро уворачивается и послание приземляется на кофейный столик.

Уважаемые Акацуки,

ТОЛЬКО НЕ ОН, ПОЖАЛУЙСТА.

PS: Если бы у вас хватило элементарной человеческой порядочности время от времени выпускать меня из моей тюрьмы, я бы сама могла обнять Тоби.

Итачи немного поник. Но совсем немного, чтобы неискушенному глазу было совершенно незаметно. Кисаме протягивает руку и сочувственно гладит его по руке.

Дейдара снова берет ручку и пишет односложный ответ.

Дорогая Сакура,

Почему?

PS: Если мы позволим тебе спуститься вниз, ты попытаешься убить нас всех. Мы не дураки.

Почти сразу же, как ему удается запихнуть письмо между половиц, художник успевает только рухнуть обратно в кресло, как следующее письмо слетает с потолка.

Уважаемые Акацуки,

Он жуткий чудак. У вас есть кто-нибудь еще?

PS: Ребята, вы слишком хорошо меня знаете.

— Подними голову, Итачи, — настаивает Кисаме. — Вот, выпей немного витаминной воды.

Дейдара задумчиво хмурит брови.

— Время для серьезной ликвидации повреждений, гм.

Дорогая Сакура,

Не переживай, будет весело! Кроме того, Хидан думает, что собирать цветы — это по-гейски, у Кисаме аллергия, мне нужно приготовить ужин, и если мы выпустим тебя с Тоби вместе, вы, ребята, вероятно, оба сплетете венки из одуванчиков и будете прыгать и резвиться всю дорогу обратно в Коноху, прежде чем он поймет, что что-то пошло не так. Итачи на самом деле очень, очень хороший парень…

(Дейдара почти давится, когда пишет это предложение, в то время как Итачи ухмыляется, очень довольный собой)

…и он не кусается. Но если он это сделает, это будет означать только то, что ты ему очень-очень нравишься.

Твое здоровье!

Дейдара и все остальные тоже.

PS: Тоби передает тебе обнимашки; Хидан хотел бы воткнуть кунай тебе в шею. Я думаю, что Тоби более социально приемлем. Никому не говори, что я это сказал, но Итачи выглядит немного грустным.

Письмо отправляется Сакуре в привычном формате, и еще через две минуты они получают ответ.

Уважаемые Акацуки,

… Хорошо. Мы должны отправиться на закате, потому что это самое удобное время для сбора мяты.

PS: Я принимаю объятия с радостью. Скажи Хидану, что я знаю правду о его происхождении. И, ладно, скажи Итачи, что я буду рада собрать мяту с ним.

Тоби радостно визжит и обнимает себя. Незаметно для всех остальных глаза Хидана наполняются слезами.

Кисаме слегка толкает Итачи локтем.

— Ой, она будет рада собирать с тобой мяту!

— Веселье, радость и пушистые котята, — говорит Итачи со своей обычной невозмутимостью.