Только через пару дней, когда ехала в автобусе и вдруг начала истерично рыдать, увидев парня, похожего на того мудака, она поняла, что это был шок. Мозг просто смилостивился над ней и действительно заблокировал все чувства. А вот стыд за заработок собственным телом так и не прошёл.

Она вышла из клуба и вдохнула свежий воздух. Вдохнула полной грудью, так, что закружилась голова. Было холодно, и она куталась в тонкое пальто. На голых коленках расцветали синяки. Такие же проступили по всему телу и на лице.

– Девушка, с вами всё в порядке? – Представительный мужчина с дорогими часами стоял на курилке и глубоко затягивался тонкими, женскими будто бы сигаретами.

– Да, спасибо, – Дженни прятала лицо в шарф, не хотелось светить побоями на весь мир.

Ко входу в клуб подъехала большая машина, и Дженни посторонилась, достала телефон. Найти такси не по бешеной цене в такое время – задача не из лёгких, но она была

мастером в экономии.

Валет выскочил из машины, подбежал к мужчине, протянул ему ключи. Дженни бросила на него быстрый, оценивающий взгляд. Он был безумно богат. Об этом кричал весь его облик, то, как он даже не посмотрел на парня, всё ещё стоящего в полупоклоне, держащего ключи на вытянутых руках.

Он смотрел на Дженни.

Смотрел странно и плотоядно. Будто бы она – потрясающее шоколадное пирожное на витрине, и он в предвкушении от того, как его зубы разломят тонкий верхний слой глазури.

От мыслей о пирожных у Дженни забурчало в животе, и она снова уткнулась в телефон.

– Такси ждёте? – Она вздрогнула от испуга, так неожиданно близко послышался его голос.

Мужчина стоял прямо за ней, вторгаясь в личное пространство, взгляд его бродил по экрану её смартфона. Дженни отошла от него на два маленьких шага, с неохотой кивнула.

– В такое время мало кто согласится ехать, – он цокнул языком, будто бы искренне сожалея о её неудаче.

Дженни снова кивнула.

– Давайте я вас подвезу? Не буду врать, что мне по пути, – он бросил короткий взгляд на строку, в которую Дженни вбила свой адрес. Да, не самый благополучный район города, он в таких вряд ли когда-то бывал. – И всё же, мне хочется вам помочь.

– Спасибо, но я, пожалуй, откажусь, – она почему-то его не боялась, но и соглашаться садится в машину к какому-то незнакомцу не собиралась точно.

– Страшно? – Он вновь понимающе улыбнулся. – Это от того, что мы пока не знакомы. Пак Хисын, – он протянул руку, видимо надеясь на то, что Дженни её пожмёт и назовётся сама.

Она лишь сделала ещё несколько небольших шагов в сторону.

– Послушайте, я понимаю, что выглядит это всё странно. И правда, никакая приличная девушка не стала бы знакомиться при таких обстоятельствах. Но всё же, вы мне очень понравились, – он снова подошёл ближе, протянул Дженни маленький чёрный квадратик – его визитку. Она автоматически взяла её. – Когда будет настроение выпить кофе, позвоните мне, ладно? – Он дождался, пока она снова кивнёт, улыбнулся, и лёгким шагом направился к своей огромной машине.

Дженни стояла с этим квадратиком в руках несколько секунд, уставший, перенапряжённый за день мозг, не мог корректно анализировать информацию.

«К чёрту», – подумала девушка, засунула картонку в карман и хмыкнула от того, что её назвали «приличной».

Она получила уже пятый отказ в приложении для вызова такси, когда ей посигналили.

Чёрный мерседес с маленькой и аккуратной башенкой в шахматную разметку, стоял на подъездной дороге.

– Мне? – Дженни указала на себя рукой.

Из салона вышел опрятный мужичок лет пятидесяти, одетый в серый костюм, с аккуратно повязанным галстуком, расцветкой точь-в-точь напоминающей окраску зебры.

Мужчина быстрым шагом подошёл к Дженни, назвал её адрес и спросил, она ли пассажир.

– Откуда вы знаете, где я живу? – Она не испугалась и не удивилась, на это не было сил, просто стало интересно, как таксист, да к тому же, очевидно, из бизнес-класса, её нашёл.

– Поступил заказ от Пак Хисына, – мужчина достал телефон, показал Дженни своё приложение и короткое примечание: «Не мёрзните, а езжайте домой. Не забудьте позвонить, когда захотите кофе. Для госпожи на входе».

Дженни улыбнулась.

– Я пассажир.

В салоне было тепло, играла ненавязчивая попса, а ещё отчего-то пахло мандаринами. Водитель ехал так аккуратно, что Дженни задремала. Ей почему-то снилась новогодняя ёлка. Родители радостно распаковывали подарки. Джису же была маленькой девочкой, и бегала вместе с другими детьми. Людей вокруг ёлки столпилось много-много, и все они были нарядные, красивые и счастливые. И только Дженни, отчего-то очень большая, выше всех на площади, стояла в тёмном углу. Она смотрела на людей сверху-вниз, и ей было горько от того, что её, такую великаншу, не берут играть.

– Приехали, – разбудил её от тоскливого сновидения голос водителя.

Поблагодарив его, Дженни вылезла из машины, направилась к своему подъезду. Уже стоя перед входной дверью, зажав в руке ключи, она вытащила из кармана чёрную визитку. Подсветила её фонариком, добавила в контакты номер. Несколько минут думала над тем, как же его подписать, и в конце концов просто вбила инициалы. «П.Х.».

«Спасибо», – написала она своему новому контакту.

«Вы хорошо добрались?».

«Да», – и потом, помедлив, отправила ещё одно сообщение.

«Меня зовут Дженни Ким. Было приятно с Вами познакомиться».

«Мне тоже было приятно. Спокойной ночи, Дженни. Не забудь приложить лёд к щеке».

Он позвал её на кофе, и Дженни согласилась. Из чувства благодарности. Она порывалась заплатить на напитки, но Хисын остановил её, и сказал, что просто не мог оставить девушку в беде.

Рядом с ним она чувствовала себя странно. Почти ребёнком. Разница в двадцать лет давала о себе знать. Но это не было плохим чувством. Дженни будто бы снова было позволено вести себя неразумно, капризничать и открыто проявлять чувства.

На той, первой встрече, он подарил ей подвеску. Золотая туфелька, инкрустированная какими-то камнями, на золотой же цепочке. Конечно, Дженни отказалась принять такой подарок. И тогда он, прямо в кафе, объяснил ей, как работает жизнь.

– Дженни, детка, я понимаю, что у тебя есть гордость, и ты всеми силами стараешься её сохранить. Но ты вряд ли в ближайшем будущем сможешь позволить себе такое украшение. Для меня эти деньги – пустяк. Я не замечу их отсутствия, как не замечу и отсутствия суммы в пять, десять, сто раз больше. Мне хочется сделать тебе приятно. Тебе, если отбросить абсолютно не работающую тут мораль, тоже будет приятно. Так зачем корчится в ненужных никому экивоках?

Дженни пялилась в стакан со своим лавандовым чаем, и слёзы текли по её лицу.

– Вы как будто меня покупаете, – прошептала она едва слышно.

– Детка, я же не требую ничего взамен. Это подарок.

– А если потом потребуете? – Она набралась мужества, чтобы поднять на него глаза.

Дженни ожидала, что он будет выглядеть мерзко. Она ожидала найти на его лице похабное, грязное выражение, от которого ей захочется отмыться. Но Пак Хисын выглядел спокойным и расслабленным. Его глаза, удивительно светлые, почти жёлтые, смотрели на неё с внимательным участием. Руки с аккуратно подстриженными ногтями чинно лежали на столе. Он выглядел уверенным, и Дженни растерялась.

– Что мне делать, если потом Вы потребуете расплатиться? – Она мысленно дала себе пощёчину по ещё незажившей щеке. Добавила в голос твёрдости, которую совсем не чувствовала внутри себя.

– Детка, если ты думаешь, что за эту безделушку ты обязана давать что-то, кроме приятной беседы, которая у нас сейчас, без сомнения, складывается, то выбрось эти мысли у себя из головы, – он улыбнулся.

Дженни больше не чувствовала себя беззаботно. Она чувствовала себя последней дурой.

– Я не хочу с Вами спать. Я не шлюха, – она специально продавила последнее слово интонацией, сделала его тяжёлым и липким, окутывающим пространство вокруг них ядовитым туманом.