— У меня такое чувство, будто на этой войне от меня никакого толку. Да, я в ней участвую, но уже не так, как в самом начале. У меня ощущение, что я сделала меньше, чем требовалось. И что я должна быть с Гарри и Роном — как и всегда.

Сперва ей кажется, что Малфой промолчит, — он сидит, уткнувшись в газету, и выражение его лица никак не изменилось с начала её тирады. Но он удивляет её и, вздохнув, отвечает:

— То, что ты не с ними, не означает, будто ты не вносишь свой вклад. Ты должна была это понять, хотя бы вспомнив о том, что с тобой случилось, — он потирает лоб. — Твою сообразительность и впрямь переоценивают.

— Я знаю, что вношу свой вклад, но я не знаю, достаточно ли этого.

— Грейнджер, ты хоть понимаешь, что они разыскивают крестражи? И что с тех самых пор, как они отправились на поиски, их команда лишь пару раз вступала в бой с Пожирателями Смерти? Что основная причина, по которой Поттера отсюда вытащили, — это стремление сохранить его в безопасности, чтобы он в принципе не мог оказаться под угрозой? Не сомневаюсь: посмотрев в лицо фактам, ты сообразишь, что, скорее всего, на этой войне ты сделала больше, чем они.

— Поиск крестражей намного важнее сражений. Не найди мы их — и проиграем все свои битвы, несмотря на их ценность.

— Битвы важны не меньше, если не больше. Без этих побед Поттеру в любом случае не видать удачи. Да кто вообще смеет заявлять, будто того, что ты делаешь, недостаточно? Никто. Ты здесь. Этого хватает.

— Просто… сейчас мне кажется, что я от них очень далеко. А ведь я всегда была с ними рядом. Рон же ведет себя так, будто я не имею никакого отношения к происходящему потому, что теперь я не с ними.

— В таком случае, это именно он не имеет отношения к происходящему, — тянет Малфой. — Грейнджер, может, сейчас самое время перестать мерить свою значимость тем, как сильно в тебе нуждаются другие люди?

Она замолкает и поднимает на него глаза: Малфой продолжает читать газету, словно секунду назад не озвучил ту сокровенную истину, которую кроме него, кажется, так никто и не понял. А может, он это всегда знал… как общеизвестный факт о её персоне.

Гермионе необходимо, чтобы люди нуждались в ней, рассчитывали на неё. Именно так она понимает, что чего-то добилась в этом мире. Зависимость других людей от её умений, ума, дружбы — вот то, от чего зависит она сама. И именно по этому критерию она всегда оценивала свою важность и результативность.

— Но таков мир. Связи с людьми — вот мерило наших жизней. Показатель того, кем мы являемся и что оставляем после себя.

— Связи, основанные на необходимости? Человек может завтра навсегда уйти из твоей жизни, но это не отменит того, что ты была неравнодушна к нему или изменилась под его влиянием. Ты всегда будешь частью его жизни, а он всегда будет тебя помнить. И то, что ему без надобности твоё самоубийство ради него, не означает, что он забудет о том, что испытывал — или до сих пор испытывает — привязанность к тебе.

— Но для формирования этой связи как раз и важно, чтобы он во мне нуждался.

— Нет. Он просто хочет, чтобы ты была рядом — именно так зарождается привязанность. Поттер, Уизли — да любой другой из твоих приятелей — не перестанут хотеть, чтобы ты была рядом, только лишь потому, что в тебе отпадёт нужда.

Потирая лицо, Гермиона пожимает плечами.

— Может быть.

— Кстати, к слову о нужде, — Малфой приподнимает кружку и, качнув ею в сторону кофейника, протягивает Гермионе. — Кофе?

— Сам налей, ленивец, — она собирается с силами, чтобы отправиться на боковую, и их явно не хватит на то, чтобы принести ему кофе.

— Грейнджер, — голос Драко звучит раздражённо, — мы вообще-то тут формируем связи. Я даже спокойно сидел и реагировал на все эти твои мелодраматические завывания. А это требует гораздо бо́льших усилий, чем чашка кофе. Ты что же, хочешь всё испортить?

Вскинув бровь, Малфой ухмыляется, продолжая протягивать ей кружку. Он излучает такое самодовольство, будто Гермиона уже выполняет его поручение. Ну уж нет!

— Не подав тебе кофе?

— Ага.

— Тогда, да, хочу, — он сердито зыркает на неё, и она усмехается. — Хорошая попытка. Обернул против меня мои же слова.

— А как иначе? Я же был слизеринцем.

— Ты он и есть, манипулятор.

— Несносная девица.

Гермиона в ответ качает головой, поднимается из-за стола и направляется в свою комнату.

— Эй, а кофе?

— C домовым эльфом тебе повезёт больше.

День: 1303; Время: 5

Откуда-то появляется слух о том, что она переспала с Роном во время его приезда. Гермионе и в голову не могло прийти, что желание уединиться в спальне для разговора обернётся таким количеством сплетен. Их с Роном всегда охотно обсуждали, а целая ночь, проведённая вместе за закрытыми дверями, однозначно подлила масла в огонь.

Лишь когда слухи доходят до неё самой, Гермиона гадает: уж не поэтому ли Малфой вот уже три дня её избегает?

День: 1306; Время: 14

— Думаю, финальное сражение не за горами, — делится Мэнди Броклхерст с Гермионой и Лавандой за кружкой сливочного пива.

— С чего ты взяла? — Лаванда подаётся вперёд, и Гермиона видит, как уши подруги буквально встают торчком от предвкушения новости, которой можно будет поделиться ещё с кем-то.

— Рон. В нём ощущалось нечто странное, пока он был здесь.

— Что именно? — теперь вопрос задаёт Гермиона.

— Такое чувство… будто он приезжал попрощаться.

День: 1308; Время: 17

Наконец-то застав Малфоя в одиночестве, Гермиона не даёт ему сбежать — что выливается во множество криков с её стороны и многократные попытки ретироваться с его. Когда она всё же в достаточной мере выводит Драко из себя, то оказывается не совсем готова к тому, как именно он выплескивает своё раздражение, хотя нельзя сказать, что этот способ ей не нравится.

«Идиот, я не была с Роном! Я уже лет сто его даже не целовала!» И кажется, этой информации Малфою достаточно — как раз в этот момент он бросается к ней.

Он берёт Гермиону прямо около стены: его ладонь упирается в стену возле её головы, а бёдра со звучными шлепками снова и снова подаются вперёд. Она пытается донести до Драко мысль, что такое происходит всякий раз, когда он старается её игнорировать, и ему уже стоит прекратить так себя вести. Похоже, среди стонов и вздохов Гермионы Малфой всё же улавливает суть, потому что сообщает: если именно это происходит тогда, когда он не обращает на неё внимания, то причин что-либо прекращать он не видит.

День: 1312; Время: 15

Гермиона ужинает в Норе в компании почти всех Уизли и кое-кого из друзей. Люпин выглядит напряжённым, но расслабляется, едва на пороге появляется Тонкс, которая через пять минут после своего прихода разбивает вазу. Фред пытается испечь кексы, но вся затея оканчивается мусорным ведром, полным сгоревших корок… Горе-повар всё же выносит четыре уцелевших куска, но пробовать их никто не решается. Билл и Чарли без остановки над ним подтрунивают, и Гермионе смешно наблюдать за тем, как Фреда дразнят старшие братья. Ведь обычно именно Фред и Джордж подшучивают над Роном и Джинни. Даже МакГонагалл кажется непривычно расслабленной. В доме тепло, а на столе — вкусная еда.

Гермиона ночует в одной кровати с Джинни и во всём признается подруге. Кажется, та относится к услышанному с пониманием, хоть и реагирует довольно сдержанно: она не настолько хорошо знает Малфоя и слишком далека от происходящего. Джинни уточняет: это же временная интрижка? То мимолетное увлечение, что помогает держаться в данный момент? И когда Гермиона затрудняется с ответом, им обеим становится страшно.

День: 1316; Время: 9

Она проводит наедине с Малфоем два с половиной дня: нет ни телевизора, ни книг, так что они разговаривают чаще, чем, наверное, хотелось бы Драко. Но он всё же идёт Гермионе навстречу: частично из-за её настойчивости, частично — по причине скуки. Так что она узнаёт кое-что о его детстве — и при этом старается избегать плохих мыслей — и делится с Малфоем собственными воспоминаниями. Они перебирают все безопасные темы, а затем затрагивают вопросы, которые поднимать не стоит, — если только не хотят разозлить друг друга… так что ссорятся они тоже предостаточно.