— Я пришёл, чтобы отвести тебя к Поттеру, — хрипит он, прочищает горло и отворачивается к выходу.

Захваченная круговоротом эмоций, Гермиона долгие пять секунд удивлённо таращится ему в спину, обдумывая, что же сейчас произошло, как вдруг её ошеломляет смысл сказанного.

День: 1043; Время: 5

Гарри тёплый и жилистый, он только что после душа, и его крепко обнимающие руки — лучшее из возможного. Гермиона снова и снова бормочет имя друга в ямку у основания его шеи, словно стараясь убедиться, что это и вправду он.

Они разговаривают несколько часов подряд, а потом ещё столько же, и Гермиона ненавидит паузы, возникающие от незнания, можно ли им обсуждать те или иные события. Гарри выглядит хорошо, он не исхудал и разве что кажется немного уставшим — ничего общего с видениями из её ночных кошмаров. Они вспоминают всех друзей и знакомых, делятся новостями, и Гермиона чувствует, что её истории смахивают на сплетни, но находит этому оправдание.

Когда в разговоре они касаются Малфоя, Гарри упирается взглядом в её плечо. «Он что-то искал недалеко от нас, был с кое-какими ребятами. Они присоединились ненадолго, выручили. Он… изменился». Гермиона ощущает неловкость, смотрит на засохшее чернильное пятно на своём пальце и отвечает: «Я знаю». Они оставляют эту тему, повисшую в воздухе вместе со множеством невысказанных мыслей, и продолжают, будто бы и не было этого откровения.

Гермиона проводит с Гарри почти всю ночь, и где-то на тринадцатой чашке чая он говорит, что должен скоро уйти. Он не может сказать куда, но вернётся быстро. Гермионе обидно, что ему снова надо отправляться в дорогу, ведь он приехал совсем недавно, а счастье и радость дружбы только-только начали её заполнять. И пусть эта новость не выбивает Гермиону из колеи, ей всё равно очень грустно. Гарри тянет подругу на себя, обнимает и шепчет в волосы обещания:

«Всё скоро закончится, и мы сможем двигаться дальше. Вот тогда мы будем видеться так часто, что нам это даже надоест. Всё почти закончилось, Гермиона. Конец так близок». И Гермиона не знает: это ей необходимо услышать эти слова или же Гарри важно убедить самого себя.

День: 1050; Время: 18

В коридоре Министерства Гермиона проходит мимо Малфоя, но он на неё даже не смотрит. Вот уже несколько дней нет никаких новых вестей, и всё это время она размышляет о Гарри, Роне, а потом и о Малфое, лишь бы только прекратить себя накручивать. Гермиона до конца не уверена, что Малфой ей хотя бы нравится, но знает: ненависти к нему она больше не испытывает. Те странные мгновения на кухне раз за разом всплывают в её голове, но она так и не смогла разобраться в своих чувствах. Тот эпизод был неожиданным и непонятным, но вместе с тем возбуждал любопытство и интерес. Она понятия не имеет, к чему тогда всё шло, но не сомневается: что-то происходило.

Поздно ночью Гермиона позволяет себе обдумать возможность того, что могло бы случиться. Её тянет к Малфою, хотя она и не способна объяснить, почему и зачем, его привлекательность представляется для неё очевидной. Сама его личность и отношение остаются проблемой, но… что, если, думает Гермиона, и эта мысль опасна.

Гермиона всё ещё девственница, более того, она совершенно неопытна в интимных делах. Она целовала, её целовали, несколько раз они с Роном ласкали друг друга, прежде чем после шестого курса пришли к выводу, что у них ничего не получится. Объективно Гермиона признаёт, что тогда она оказалась в довольно смешном положении: ведь дело было даже не в моральных принципах или желании сохранить себя до брака, а в банальной нехватке времени. Гермиона не стала бы спать с Малфоем, так как всё-таки верит в отношения, но возможно, она смогла бы выделить время для кое-чего другого, если, конечно, это что-то произойдёт. Ей не даёт покоя любопытство: каково будет Малфою трогать её, целовать.

Каждое утро Гермиона отвергает подобные размышления. В течение дня отказывается признавать, что интересуется им в подобном ключе, но ночью в одиночестве она не может справиться со своими мыслями.

День: 1052; Время: 5

Невилл, какой-то незнакомый аврор, Дин, Малфой и она сама сидят за столом на площади Гриммо, изучая диаграмму, которую ярко-розовым маркером нарисовал Малфой. За всё время обсуждений он с ней не разговаривает и даже не смотрит в её сторону. Инструктируя, что делать и куда идти, он даёт указания комнате, будто Гермионы здесь и вовсе нет.

Именно тогда она понимает: что-то не так. Тот факт, что Малфой не заметил её в Министерстве, мог быть связан с его задумчивостью или сосредоточенностью на достижении пункта назначения. И Гермиона именно так и думала… до этого момента.

Она озадачена тем, что Малфой, похоже, её игнорирует, но решает ничего не предпринимать — ведь она может заблуждаться.

День: 1059; Время: 8

Гермиона сталкивается с ним неделю спустя: Малфой слегка наклоняет голову, давая понять, чтобы она следовала за ним по извилистым улочкам. Когда он решает, что они удалились от магглов на достаточное расстояние, то вытаскивает из-под плаща папку, а Гермиона достает свою.

Её пальцы порхают по бумажному краю, ей кажется, что Малфой без видимой причины злится на неё. С последней встречи прошло достаточно времени, и Гермиона уже подзабыла об этом странном поведении.

— Что… — она хочет задать вопрос, чтобы проверить Малфоя, но тот раздражённо рычит, выдёргивает у неё папку и пихает взамен свою. Гермиона не сразу хватает её, и та падает на землю, когда Малфой отступает.

Он разворачивается и уходит; Гермиона удивлённо и возмущённо окликает его по имени. Но Малфой не останавливается, не сбивается с шага и не отвечает.

День: 1067; Время: 15

Застав Малфоя одного в комнате, она успевает произнести всего четыре слова, прежде чем он подхватывает тарелку и скрывается в своей спальне. Всё, что Гермиона говорит ему на этой неделе вне совещаний, она сообщает его спине или презрительно перекошенному лицу, которое, впрочем, тут же сменяется затылком.

Чем дольше подобное продолжается, чем чаще происходит, тем злее Гермиона становится. Малфой даже вида не подаёт, что хоть сколько-нибудь её замечает, пока она сама не вынуждает его среагировать. Когда Гермиона, наконец, добивается его внимания, то оно мимолетно и совсем не такое, которого обычно жаждет человек. Всё чуть ли не хуже, чем было в самом начале, и она никак не может взять в толк почему. Но знает, что очень близка к тому, чтобы вцепиться Малфою в волосы.

День: 1068; Время: 12

Чо Чанг пожимает хрупкими плечами и продолжает ковыряться в кексе так, будто перед ней какое-то мерзкое создание, которое необходимо препарировать.

— Я знаю, всё движется к завершению. Что-то грядёт. Но это не особо меня трогает, ведь ничего не изменилось.

Гермиона кивает и делает глоток воды.

— Знаю, но я по-прежнему чувствую это. Все чувствуют. Мы все нервничаем и ждём.

— Меня это пугает, — Ханна встревает в разговор, к которому до этого, кажется, даже не прислушивалась. — Мы сражаемся, много чего добились, через столько прошли… но это не имеет значения. Это лишь подготовка. Будто мы избавлялись от всего ненужного, устраивали чистку перед финальной битвой. Ведь потом ничто не будет играть особой роли. В итоге всё, что мы сделали, окажется неважным.

«Это всегда была битва Гарри, и я давно об этом знала», — хочет возразить Гермиона. Но это такие личные мысли, что она молчит. Ханна права. В конечном счёте всё зависит только от Гарри и Волдеморта, и какая разница, сколько сражений до этого было проиграно или сколько побед одержано.

Иногда, вот как сейчас, Гермиона может ощутить вес этого мира на своих плечах, и она представляет, что испытывает Гарри. Когда ты понимаешь, что происходящее касается тебя напрямую. Чувствуешь боль войны и знаешь: ты единственная надежда на то, что весь этот ужас прекратится, и судьба магической Британии зависит от того, кто первым успеет произнести свои слова.

Её сердце замирает, дыхание обжигает глотку. Вина, сострадание, страх.