— Дерьмо, — прошептала она, и, вытянув сумку перед собой, пошла к нему так быстро, как только могла.

— Раны на голове обычно сильно кровоточат. Это просто порез.

— И большая потеря крови. Опустись, чтобы я могла тщательней его осмотреть.

Малфой вздернул бровь, она раздраженно закатила глаза и подождала, пока он не опустится перед ней на колени. Он поднял на нее глаза, и она откашлялась. По его лицу можно было прочесть, что он знает, от какой мысли она пытается сбежать, суетясь вокруг него.

Она встала между его ног, прикусила палочку, и открыла банку бадьяна. Поморщилась от того, какими красными были его волосы. Кровь покрывала воротник рубашки и шею сзади. Гермиона потянулась, чтобы откинуть те волосы, которые не были окрашены кровью — корни были мокрыми от пота, а вот кончики каким-то образом оказались более сухими, чем это было возможно.

Она наклонилась ближе и начала перекладывать его волосы прядями, пока не нашла два глубоких пореза, которые по-прежнему обильно кровоточили.

— Будет больно.

Она захватила волосы между двух пальцев, стараясь убрать как можно больше прядей от ран, а потом капнула жидкость на порезы. Спина Малфоя вытянулась и стала прямее, чем стена рядом. Руки по бокам сжались в кулаки. Порезы оказались не такими глубокими и почти полностью затянулись. Но она не хотела использовать магию, чтобы убрать кровь и это проверить.

— Вот так, — прошептала она и сделала шаг назад. — Нам нужно бережно использовать зелье, так что… — она капнула один раз ему на руку, и собрала излишки пальцем, — используй только на глубоких. У тебя есть порезы на другой руке?

Он собирался вставать, но она быстро наклонилась и, капнув на палец бадьян, провела по порезу на его лбу. Малфой медленно поднялся, пока она капнула еще раз себе на палец, а потом потянулась к глубокому порезу у его уха.

— Нам нужно вернуться, — сказала она, стряхивая каплю на порез у себя на руке. — Я не знаю всех поворотов и сомневаюсь, что ты их запомнил, но мы должны попробовать. У Джастина и Падмы почти не оставалось бадьяна, у них нет карты, и Джастин был изможден еще до того, как все произошло.

— Они быстро бегают и так же подкованы в заклинаниях, как и мы. Если нам удалось сбежать, то и они справились.

— Вдруг они наткнулись на тупик, или у них было меньше поворотов, или они упали, или…

— Грейнджер, — сказал он тоном, который смог привлечь ее внимание. Она посмотрела на него, когда он взял бутылку из ее рук. — Разговоры об этом только усиливают мою головную боль. Мы можем считать их мертвыми и уйти прямо сейчас. И не смотри на меня, я не развею твои страхи и не буду отрицать возможность несчастья. Ты…

— Ты врешь, — она шмыгнула носом, и его брови поползли вверх. — Ты не можешь считать их мертвыми… Джастин твой друг. Даже если сейчас уйдешь, ты все равно будешь ждать, что кто-то его найдет.

Он сердито на нее посмотрел, но движение его пальца оставалось нежным, когда он втирал бадьян в порез на ее щеке.

— Финч-Флетчли назойливая муха, которая все никак не хочет улетать, сколько бы ты ни пытался ее прихлопнуть.

— И твой друг.

— А ты маленькая надоедливая девчонка.

— Но ты все равно идешь со мной, — он отвел руку от ее лица, и она несколько секунд смотрела на него. — Ведь так?

***

— Это было лево. Мы пришли оттуда…

— Как ты можешь знать, что мы пришли оттуда, если все выглядят одинаково?

— А ты откуда знаешь? — спросила Гермиона. — Ты так уверен…

— Потому что почти всегда я поворачивал в первый доступный коридор. Приди мы оттуда, это бы значило, что я пробежал мимо целых двух таких.

— Ты пару раз куда-то заходил, а потом бежал назад. Особенно после того, как посылал туда заклинание!

Малфой сжал зубы.

— Почему ты так уверена, что это правильный путь, когда не…

— Я так чувствую.

Малфой смотрел на нее, пока она не решила, что ей стоило сказать что-нибудь глубокое и вдохновляющее.

— Ты так чувствуешь?

— Да. Ну и что? Я чувствую, что мы пришли этой дорогой. Мне кажется, я помню ту борозду на потолке.

Малфой поднял брови и осветил палочкой потолок в соседнем коридоре.

— Этот? — потом повернулся к тому, из которого они только что вышли. — Или, может быть, этот? Возможно…

— Ладно! Я просто чувствую, что это он.

Малфой бросил на нее испепеляющий взгляд, а потом повернул к тому, куда она показывала рукой. Она подошла к стене, чтобы выжечь на ней стрелку, но ее захлестнула волна сомнения.

— Подожди.

Он почти зарычал.

— Насколько ты уверен, что это был другой коридор?

Он снова к ней повернулся, и какое-то время она думала, что он просто будет посылать ей убийственные взгляды.

— Настолько уверен, насколько могу быть среди каменных стен, освещенных лишь палочкой. И настолько, что трачу время на споры с тобой. Снова.

— Хорошо, — она помедлила, а потом повернула в ту сторону, в которую он хотел пойти.

— Давай попробуем этот путь.

— Ты уверена?

— Если ты уверен.

— Это у тебя такой способ обвинить меня в случае, если что-то пойдет не так? Потому что ты выбрала самый…

— Нет же, идиот, — огрызнулась она, выжигая стрелу. — Это мой способ верить тебе на слово. Пока. А теперь, пожалуйста, не могли бы мы поторопиться? Я хотела бы найти ребят и немного отдохнуть.

Малфой пошел за ней, что-то бормоча себе под нос. Что-то о том, что он устал не меньше и что не собирается ее догонять. Что ненавидит идти за кем-то, потому что так он кажется медленным или не таким значимым — не как ровня или лидер. У него было много раздражающих… Женский крик эхом разнесся по коридору, и Гермиона на свинцовых ногах побежала так быстро, как только могла.

Она добежала до конца коридора — видение находилось в том, что был слева. На нее накатила волна адреналина, когда увидела две оранжевые твари и женщину с темными волосами. Она уже почти собралась к ним бежать, когда поняла, что волосы у женщины были распущены. Она не видела ее лица, но знала, что Падма заплетала косу.

Гермиона прищурилась. Магия снова пыталась их обмануть и…

Ее глаза расширились, когда она увидела, как животное прижало женщину к земле. Большие челюсти сомкнулись, и женщина закричала — половина ее лица была оторвана. Другое животное запустило ей в живот когти, и кровь брызнула, образуя багровую арку.

Гермиона подпрыгнула, когда Малфой схватил ее руку, отводя свет палочки от видения. Бледный свет едва освещал рубашку, она могла разглядеть только его лицо и блеск в глазах. Она заморгала, стараясь избавиться от на миг ослепившего ее света, и услышала, как женщина снова закричала. Гермиона подумала о Джастине и Падме.

— Этот путь, — прошептала она. — Я помню этот поворот и проход, который идет не прямо, а разветвляется. Они пошли туда.

— Мы не можем колдовать, — прошептал он в ответ. — У нас нет энергии. Нам нужно пойти этой дорогой.

— Нет.

— Если нам понадобится столько же заклинаний, сколько и в прошлый раз, и нам придется убегать от погони, мы вырубимся. Мы не можем себе этого позволить. Если повернем здесь, возьмем левее, а потом постараемся идти прямо…

— Ты упускаешь, что здесь другая система, нас может не вывести в тот же коридор, что и…

— Если не получится, повернем назад. Грейнджер… если их уже нет, то ничего не поделать, — он опустил подбородок. — Ты понимаешь?

Ее охватила злость, и она оттолкнула Малфоя, но он снова вернулся в ее личное пространство.

— Не…

— Заткнись, — прошипел он. — Есть факты… ты либо их принимаешь, либо я оставляю тебя здесь. Мы либо поворачиваем, либо идем другой дорогой. Мы не стоим на месте, не идем за ними. Они в любую секунду могут нас найти. Так что возьми уже себя в руки.

Гермиону трясло от того, как ей хотелось его ударить, но даже сквозь злость и изнеможение она понимала, что он прав. Она знала это, и это злило ее еще больше.

Она обошла его, погасила свет палочки и свернула в соседний проход подальше от видения и того места, где она в последний раз видела Джастина и Падму.