— Малфой ушел, — прошептал Джастин.

Гермиона схватилась за голову и закрыла глаза.

***

Гермиона и Джастин напряглись, когда кто-то дернул дверную ручку. В голове начали мелькать возможные оправдания, пока не показалась светлая макушка. Малфой быстро проскользнул в комнату и плотно закрыл за собой дверь, а Гермиона снова открыла книгу.

— Мы рассматриваем карты Запретного леса, — сказал Джастин, сдвинув стопку книг к краю стола и постучав по ним. — Мы решили, что соединим их все в одну. Многие отличаются данными, но если на большинстве из них написано, что медеведьклоп-кровососы гнездятся ближе к востоку, и, судя по всему именно так и есть, мы отметим это на восточной части карты.

Гермиона подняла глаза, когда повисшая тишина стала некомфортной.

Малфой пристально смотрел на нее, и было что-то в его почти пустом выражении лица, что она не могла определить. Она посмотрела на него в ответ, но он опустил глаза под ее любопытным взглядом, а когда поднял снова, их выражение стало куда менее проницательным. Она прочистила горло, вспомнив про спор, который он слышал в библиотеке. Она не могла до конца понять, почему к кончикам ушей начало приливать тепло.

— Все, что я понял из твоей безумной болтовни, видения были реальными людьми?

Жар начал распространяться по ее щекам, и она вспомнила его широко открытые и немигающие глаза поверх его руки. Возвращаясь в воспоминания, ее паника казалось унизительной, особенно тогда, когда она сорвалась на него.

— Они стали людьми. Словно приклеились, и хоть люди были настоящими, видения — нет. Одни выглядели как Пожиратели, а другие казались сломленными, подвергшимися пыткам. — Гермиона покачала головой. — Когда я добежала до гостиной, следов настоящих людей и того, что они делали, не было.

— Наверное, это было ужасно, — Джастин изобразил дрожание.

— Да. Я почти прокляла их. Джинни была только видением, поскольку позже я услышала ее голос за маской Пожирателя. И, тем не менее, она выглядела как Джинни, настоящей. По-настоящему двигались ее волосы, когда она шла, настоящим выглядело тяжелое дыхание. Оно пришло, чтобы выманить меня. Словно само вписало себя в кошмар, на который не просто было страшно смотреть, оно превратилось в реальное событие. Это не было страхом…

— То есть, ты не боялась, что это случится?

— Возможно, я думала об этом подсознательно… — Малфой убрал пальцы со сложенных на груди рук. — но я не просто услышала крики, а вошла в гостиную и заметила видения среди людей. Оно специально пришло ко мне, криками привело в гостиную, а потом полностью поменяло внешность людей на то, чего я боялась.

— Может быть, паворларуа может объединяться с людьми… на каждого человека по одному, — предположил Джастин.

— Но оно никогда не скрывало за собой человека. Было так… так, словно оно сделало это специально.

Оно казалось злом — но она не озвучила этих мыслей, поскольку, произнесенные вслух, они могли бы вызвать смех. Это все казалось злом, оно создавало вещи, основываясь на страхе, но в этот раз казалось, что оно это спланировало. Это не просто была тварь, которая показывала ей страх, у него было намерение заставить ее навредить другим людям.

— Зачем еще ему это делать?

— Чтобы ты больше поверила в страх. Мы все стали более расслабленными, когда поняли, что это видения. Возможно, паворларуа также питается страхом, как… — Малфой повел плечом и продолжил: — дементор питается счастьем. Они прибегают к крайним мерам, чтобы получить желаемый результат.

— Возможно. И все же дементор не создает больше счастья, чтобы им питаться.

— Но дементор может питаться от любого, у кого есть хорошие воспоминания. Паворларуа же питается только от тех, кто принял зелье.

— Это теория или такое есть в книге? — спросила она.

— Это дедукция. Для чего еще тогда нужно зелье?

— Чтобы видеть видения. Оно могло бы питаться страхами тех, кто его не видит. В мире таких полно.

— Они магические создания. Если бы они постоянно находились рядом с людьми, так бы и было, будь это правдой, о них знало бы больше людей.

— И все-таки, это лишь предположения, — сказал Джастин. — О них в целом не так много информации. Как минимум, теперь мы знаем, что они на такое способны. Что они способны думать.

Гермиона нахмурилась и опустила глаза к столешнице, пытаясь стереть воспоминания из головы.

— Не знаю. Я просто думаю, что нам нужно быть очень-очень осторожными. Граница между реальностью и иллюзией теперь еще больше размыта. И продолжает разрастаться, видоизменяться. Оно все ближе подбирается к реальности.

— Мы не можем атаковать все подряд, — сказал Джастин и развел руки в стороны, однако на лице его не было удовлетворения от самой идеи. — Даже если кажется, что оно нас преследует.

— И нам нужно более осторожно реагировать на видения, когда нас видят люди.

Последний случай почти превратился в катастрофу.

— Особенно с тех пор, как половина школы не сомневается, что ты спятила, — протянул Малфой.

— Нет, все думали, что я пыталась найти того, кто украл растения из теплицы, потому что им сказали, что пока не устранят последствия, никто из них ничего к экзамену не получит.

Гермиона фыркнула и покачала головой, но Малфой выпустил смешок, а Джастин тихо засмеялся. Она сердито посмотрела на них двоих.

— Просто будьте осторожны. Говорю вам, в них есть что-то плохое. Что-то… темное, — Гермиона притянула к себе книгу. — Давайте объединим эти карты и составим нашу собственную к завтрашнему вечеру. Как говорится, чем быстрее, тем лучше.

***

Гермиона уперлась локтями в грязь, оттолкнулась мыском кроссовок, подталкивая себя вперед. Она подняла колени и сделала рывок, свет замерцал, когда палочка в зубах покачнулась. Колени уперлись в корень дерева, она двинулась дальше и поморщилась, когда что-то хрустнуло в коленной чашечке.

Справа зарычал Малфой.

— Финч-Флетчли, мать твою, если ты еще хоть раз наступишь коленом…

— Что? Малфой, это не я, — сказал Джастин, и она услышала, как Малфой остановился, а Джастин начал задыхаться от смеха.

— Уморительно.

Гермиона выдохнула смешок, а потом выпустила еще одно отталкивающее заклинание в окружавшую их темноту.

— Ты придавил своим коленом мою руку семь…

— Ну так двигайся, — выдохнул Джастин.

— Ты должен…

— Здесь нет места! — прокричал Джастин. — Тут стебли или что-то похожее.

Малфой что-то проворчал, плечом коснулся плеча Гермионы, когда сделал еще один рывок вперед. Она бросила ему предупреждающий взгляд и встретилась с таким же взглядом в ответ.

Она ни за что не подвинется ближе к тому, что двигалось в темноте слева от нее, что бы это ни было. Она бы с бóльшим удовольствием согласилась на колени Малфоя на пальцах, чем на каких-то неизвестных созданий, впивающихся ей в руку.

Она начинала сомневаться, что идея проползти под дебрями из поваленных деревьев, толстыми ветками, кустами и лесными зарослями была лучше, чем их обойти. Они выпускали отпугивающие чары каждые несколько рывков, но Гермиона все равно слышала окружающие их движение, хруст, тиканье и щебет.

Она подняла свою сумку вверх на столько, насколько могла позволить длина руки, а потом уперлась локтями и мысками обуви в землю. Впереди она видела лунный свет, и это дало силы ускориться. У нее все чесалось, накатывала клаустрофобия, пыль превращалась в грязь из-за пота на ее руках.

— Финч…

— Я не хотел, прости! Тебе полегчало?

— Вообще нет, — прорычал Малфой.

— Мы почти на месте.

Гермионе не хотелось разнимать двух потных грязных парней в пространстве, больше походившем на гроб.

— Хвала небесам, — сказал Джастин и выбрался на лунный свет.

Малфой выполз секундой позже, за ним быстро последовала Гермиона. Она вскочила на ноги, бросила сумку куда-то влево и сняла мантию. Ее одежда и руки были покрыты грязью, но она больше волновалась за то, чтобы на ней не оказалось никого с лапами и зубами. Потрясла мантию в поисках кого-то живого. Джастин и Малфой сделали то же самое. Она наклонилась, подняла волосы вверх и перебрала пальцами локоны.