Она следила за тряпкой, которой вела по его губам — Малфой инстинктивно приоткрыл их. Схватив бутылку, Гермиона налила немного воды ему в рот и подняла его голову, помогая проглотить.

— Малфой?

Ответа она не получила.

5 июля; 6:23

Гермиона отшатнулась и инстинктивно вскинула кинжал, но обнаружила, что её рука пуста. От пары обнаружившихся рядом голых ног её глаза метнулись вверх — держа кинжал, над ней возвышался Малфой. Гермиона натужно выдохнула, вскочила и, отступив на шаг, окинула его взглядом. Мир вокруг был гораздо светлее, чем тогда, когда Гермиона заснула, но она не знала, сколько времени прошло с тех пор. И она не имела ни малейшего представления, как так вышло, что сейчас Малфой стоял прямо перед ней.

Он вскинул брови; лёгкая улыбка блуждала по его губам, пока он оборачивал лезвие тряпкой и засовывал кинжал себе за пояс.

— Грейнджер, выглядишь испуганной. Боишься, что я восстал из мёртвых ради мести? Выбрался из могилы, в которую ты меня положила после того… как стащила с тела всю одежду? Не думал, что в тебе кроется такое. Особенно…

Гермиона отвернулась — глаза затуманились самым абсурдным образом, — быстро заморгала и прочистила горло, пытаясь придумать, что сказать для отвлечения внимания. Но Малфой всё равно это заметил; весёлое любопытство сменилось замешательством и чем-то ещё, чего Гермиона не смогла распознать. Ей всегда было сложно подавить эмоциональный отклик — слишком о многом она переживала. И когда Гермиона устала и измучилась от нервного напряжения, всё стало только хуже.

— Это же… Это же не из-за вины? Ты действительно пыталась меня убить? Почему я не…

— Нет. Я… Боже, ты дурак? Разумеется, нет, — огрызнулась она, но голос прозвучал чересчур глухо.

— Я…

— Я не могла тебе помочь. Я даже не знаю, почему ты сейчас здесь стоишь, ведь ничего из того, что я делала, не сработало. Я пробовала кору, древесину, семечки, яблоко. Мне пришлось выкопать яму и раздеть тебя, чтобы сбить температуру. Ты горел и мучился от боли. Я проверила и прочистила раны, но с ними всё было в порядке. Я старалась не допустить обезвоживания и остудить тебя, но ночью у меня закончилась вода и… Я не знала, как тебе помочь.

Гермиона чувствовала себя совершенно бесполезной, ей была невыносима мысль о собственной беспомощности, особенно когда речь шла о поддержке или спасении. Жизнь Малфоя была в её руках, и она перепробовала всё, думая, что в течение целого дня и ночи продолжается его агония. Это были ужасные часы, и теперь каким-то образом он стоял здесь — уставший, но вполне нормальный. А она даже не понимала, как справиться с собой.

За время её объяснения глаза Малфоя расширились; замерев, он смотрел на неё с нечитаемым выражением лица. Гермиона чувствовала себя глупо за то, что расплакалась перед ним, но взять себя в руки не сумела. Нервная система не выдерживала таких нагрузок.

— Прошлой ночью? — его голос звучал отстранённо, словно, когда этот вопрос сорвался с языка, Малфой прокручивал в голове сотню мыслей, не зная, что именно сказать.

— Да. Ты съел яблоко вчера, — её голос треснул, и Гермиона с трудом удержалась от того, чтобы не заорать на Малфоя за то, что он сожрал его и заставил её пройти через такое.

Малфой откинул с лица чёлку — комья земли посыпалась с волос и рук на голую спину. Сама Гермиона была перепачкана по локоть, но Малфой сзади был грязный полностью.

— Это работает?

— Что?

— Выкапывание ямы.

— Не знаю. Я лишь подумала, что в земле, — она снова откашлялась, — может быть прохладнее, так что я копала, пока были силы.

Малфой кивнул, оглянулся на яму, а затем встретился глазами с Гермионой — впервые с момента её эмоционального срыва. Откашлявшись, он вытер грязь с ладоней.

— Я чувствую себя так, словно восстал из мёртвых, но… Я в норме.

— Ты выглядишь хорошо. Не совсем здорóво, но этого следовало ожидать, — а в её голове это звучало менее оскорбительно.

Малфой бросил в её сторону предостерегающий взгляд, затем обвёл глазами её измождённое лицо.

— Наверное, сошло на нет само собой.

Гермиона кивнула, задумчиво наморщив нос.

— К счастью, раз… Должно быть, так бы ты не смог убежать. От той штуки.

— Да.

Гермиона сделала глубокий вдох, сглотнула и подняла сумку. Пространство между ними ощущалось чем-то странным, и двигаться было тяжело.

— Нам надо…

— Спасибо, — выпалил он.

Гермиона встретилась с Малфоем глазами; в течение нескольких секунд они вглядывались друг в друга.

— Не за что.

7:41

— Грейнджер, ты, должно быть, шутишь. Я позволил тебе вести, а ты привела нас сюда? Мне кажется, тебе требуется интенсивная терапия в Мунго — слишком уж ты тяготеешь к опасности, раз…

— Нам нужно ведро…

— К чёрту ведро! Это…

— У меня есть теория. Я…

— Фантастика…

— Просто выслушай, пожалуйста, — это слово возымело на Малфоя желаемый эффект — скорее всего, он был шокирован тем, что Гермиона его использовала, и сконцентрировал весь свой гнев на ней, но попыток уйти не предпринимал. — Ты знаешь, что мы оба испугаемся того существа, которое нас преследует, особ… Ну, вчера оно за нами не гналось, и я думаю, что оно могло нас схватить, судя по скорости его передвижения.

— Грейнджер, — медленно проговорил Малфой, наклоняя к ней голову, словно иначе она не могла уяснить смысл его слов. — Нам не нужно ведро. Мы можем вернуться к реке, у нас есть бан…

— Я думаю, что оно не в состоянии покинуть сад. Похоже, оно может перемещаться в пределах определённой зоны или атаковать, когда кто-то из нас становится беспомощен в результате воздействия магии.

— И мы должны зайти в эту зону, чтобы забрать ведро, которое нам без надобности, — он разговаривал с Гермионой так, будто она была умственно неполноценной. Ей приходилось сдерживать себя, чтобы не сорваться.

— Я думаю, существа там нет, пока его не призовёт магия. Вот когда магия на нас воздействует, вот тогда мы его и видим.

— Потому что…

— Когда мы вчера убежали, у него не было причин упустить нас или отступить. Убегает добыча, а хищник…

— Это не животные…

— Ведро лежит в восьми метрах от границы. Даже если магия его не вызывает, мы увидим его, как только он окажется на открытом пространстве или выступит из-за деревьев. Мы не пойдём туда, если та тварь будет на виду, а если она появится, мы развернёмся и убежим.

— Мы отталкиваемся от идеи, что он должен оставаться в пределах той зоны.

— А почему он ещё не напал на нас? Утром, когда мы оба спали, если ничего другого…

— Ты рискуешь нашими жизнями из-за какой-то теории. Я не собираюсь идти в этот сад, — Малфой был настроен решительно — стоя прямо, он смотрел на Гермиону сверху вниз.

— Ладно. Я пойду.

— Ты по-прежнему рискуешь… — ему потребовалась секунда, чтобы сообразить: извращенкой Гермиона не была и косилась на его живот вовсе не из праздного любопытства. Он положил ладонь на рукоять кинжала. — Я так не думаю. Ты…

— Почему с тобой всегда так сложно? — выплюнула Гермиона и, окинув его сердитым взглядом, повернулась к поляне.

— Со мной не… — он постарался поймать её за руку, но она отшатнулась, обогнула стволы и застыла на границе сада.

Она едва успела оглядеться, как Малфой схватил её за локти и утащил обратно за деревья. Гермиона бы упала, не служи его тело опорой — она глупо уставилась на грубую кору, оказавшуюся возле самого носа, чувствуя, как Малфой прижимается к её спине. В последнее время она и в самом деле слишком часто трогала и… видела Малфоя. Не то, чтобы ей это нравилось, просто от осознания этой странности она безумно ясно ощущала его. В голове крутилась мысль, что она может почувствовать биение его сердца между своими лопатками. Хотя наверняка это была игра её воображения.

Его дыхание шевелило ей волосы и овевало раковину уха, от его выдоха кудрявая прядь мазнула по щеке.

— Грейнджер, ты ставишь меня в положение, быть в котором мне совсем не хочется. А с подобным, как показывает опыт, я справляюсь не очень хорошо, так что предлагаю…