Нечто мягкое и рыхлое окутало её теплым, толстым, липким одеялом. Малфой свалился сверху, ещё глубже погружая Гермиону в грязь, и она сморщилась, практически чувствуя, как бактерии вгрызаются в её кожу.

Она крепче сжала пальцы, впиваясь ногтями в его запястья, а потом слепо оттолкнула. Малфой вывернул руку и надавил Гермионе на грудь, утапливая поглубже — она схватила его за футболку и утянула с собой. Бороться в грязи было сложно, но Гермиона старалась перевернуть их и навалиться на Малфоя с не меньшей силой. Он сопротивлялся и в результате вытащил их обоих — Гермиона так и не выпустила его футболку. Едва она подняла руки, чтобы протереть лицо, он отпихнул её от себя. Гермиону затошнило, она открыла глаза и толкнула его в ответ.

Малфой лихорадочно вытирал лицо — белая кожа мелькала посреди коричневого месива — и опять упал бы в грязь снова, не находись за его спиной каменная стена. Люди вокруг смеялись, то ли не понимая, что эти двое были в ярости, то ли не обращая на это внимания. Стоило Малфою поднять веки, как Гермиона швырнула в него комок грязи и, прежде чем рискнуть самой открыть рот, снова принялась вытираться.

Малфой схватил её за футболку — ткань с мерзким хлюпаньем отклеилась от кожи — и рванул на себя, попутно, не видя, задев свободной ладонью скулу. Гермиона отпихнула его, но он опять подался вперёд и одной рукой вцепился ей в кудри, а второй смахнул грязь со своего лица. Она дёрнулась было назад, чувствуя, как волосы отрываются от кожи головы, но Малфой снова макнул её носом в грязь. Гермиона вытянула руку, чтобы хоть как-то за него уцепиться, и сделала выдох, от которого было бы больше толку, не окружай её толстый слой жижи.

Гермиона впилась в его футболку вместе с кожей, поворачивая и сжимая пальцы, но Малфой отпихнул её кисть свободной рукой. Дышать было невозможно, от дефицита кислорода разболелась голова — она билась в его хватке, пробуя вырваться. Наконец он приподнял её, и она распахнула рот, вопреки собственному желанию, но повинуясь потребности в воздухе. Гермиона сделала вдох, второй, третий, но отвлечься себе не позволила и тут же запустила в Малфоя пригоршней грязи. Он отвернул голову — комок угодил ему в ухо — и снова попытался погрузить Гермиону в бассейн.

Но она, резко и высоко вскинув колено, лягнула его, угодив в лобковую кость. Малфой рыкнул сквозь стиснутые зубы, а Гермиона, схватив его за волосы, начала отплёвываться от забившей рот грязи, целясь в его сторону.

— Ты такой… — закричала она, но осеклась, когда Малфой чуть не окунул её опять.

Она рванула Малфоя за вихры, размазывая другой рукой грязь по его голове. Малфой прекратил отрывать пальцы Гермионы от своей шевелюры и свободной ладонью перехватил её второе запястье. Он будто железными прутами впивался в её хрупкие кости, пока Гермиона пыталась на него броситься, затем скрутил её, вывернув ей локоть под углом, невозможным для человеческого скелета. Они оба скользили в вонючем бассейне, давясь грязью, кислородом и вонью. Гермиона пихнула его, но он рывком перевернул ее, вырывая волосы и чуть не сломав ей руку. Отпустив, он толкнул её одной ладонью в затылок, второй — в спину между лопаток, и Гермиона в очередной раз нырнула в грязь.

Гермиона барахталась, стараясь дотянуться до Малфоя и впиться ногтями в его запястье и лягнуть его ноги. Наверняка она угодила в какое-то важное место — хватка Малфоя ослабла, а Гермиона была не из тех, кто упускает представившийся случай. Развернувшись, она приподнялась и, едва Малфой снова попытался её схватить, пнула его в голень. Втянув кислород в лёгкие, Гермиона обхватила Малфоя за шею и прижалась к его боку. Его рука обвилась вокруг неё в попытке помешать, но Гермиона врезала ему локтем по спине. Малфой хрюкнул, и она ударила повторно, пытаясь вскарабкаться ему на спину — но он держал её за талию и плечо, не давая такой возможности.

Вытянув ногу, она резко согнула её, врезав Малфою по икре, а затем ударила ступней под колено. Он наклонился, и она воспользовалась шансом, наваливаясь на него всем своим весом. Малфой упал лицом вперёд, подминая Гермиону, но она успела упереться обеими руками ему в затылок и вжать его носом в грязь. Она стиснула волосы Малфоя, изо всех сил стремясь сохранить преимущество, но он был сильнее. Отыскав опору, он поднял лицо, делая вдох.

Вцепившись ей в талию и толкнув плечом, он бросил её обратно в бассейн и, надавив на лоб ладонью, погрузил её голову в жижу. Гермиона лягнулась и дёрнула Малфоя за волосы, стараясь утянуть его за собой. Чужие руки схватили её за футболку, вытягивая наверх, и Малфой разжал руку.

Гермиона встала на ноги, кашляя и давясь от едкого запаха тухлых яиц. Она вытирала лицо — грязь отваливалась кусками, — пока чьи-то руки продолжали тащить её назад. Она выплюнула отвратительную, кишащую бактериями горячую жижу и открыла глаза. Малфой, похожий на коричневого монстра, оттолкнул какого-то человека и теперь самостоятельно выбирался из бассейна. Гермиону отпустили, она развернулась и увидела двух мужчин, что стояли на краю и протягивали ей руки. Она схватилась за них, уцепившись крепко не с первого раза; до её слуха донёсся чей-то крик, раздавшийся позади.

Мужчины вытащили её, она упала на колени на каменистый край бассейна и поднялась на ноги, чувствуя себя так, будто весила раза в два больше обычного. Один из мужчин что-то кричал по-итальянски, Гермиона пробормотала извинение, кто-то отчитывал Малфоя, словно они были нашкодившими детьми. Наверняка они именно так себя и вели, но это он толкнул её и пытался утопить в грязи.

Рассеянно кивнув кричащему человеку, Гермиона двинулась в сторону моря — с неё осыпались комья грязи. Какую бы кожную болезнь она ни подхватила, ей всё же удалось засунуть малфоевскую чистокровную башку в горячую грязь и размазать жижу по его лицу — оно того стоило. Наверняка он получил какое-нибудь извращённое удовольствие, макая её в грязь. Может, он даже думал, что это подходящее…

— Меня достало, что ты обвиняешь меня во всяком дерьме, — прошипел он. Гермиона подпрыгнула — Малфой протопал мимо по направлению к воде.

— Ты лучше поторопись! — крикнула она. — Ты же не хочешь, чтобы это проникло в твою кровь. Грязная кровь, которая…

Он развернулся и ткнул в её сторону пальцем. Малфой выглядел смешно, и Гермиона чуть не рассмеялась, хотя у самой вид был не лучше.

— Я ничего не говорил тому парню, но я удивлён, что ты не запорола все свои задания, раз не можешь уяснить, почему некоторые люди не желают с тобой разговаривать. Грейнджер, продолжай в том же духе. И, может быть, в следующий раз, когда твоё лицо будет в грязи, я поддамся соблазну.

Гермиона смотрела на него, подбирая слова.

— Даже если ты не просил его ничего мне не рассказывать, откуда я могу это знать? Можно подумать, раньше ты не отмачивал подобные трюки!

Малфой не ответил и никак не отреагировал, и Гермиона, раздраженно сопя, продолжила свой путь к воде.

19:34

Гермиона стояла всего в нескольких шагах от борта парома, крепко сжав сумку — всё самое важное находилось в застёгнутом на молнию отделении. Карта туда не влезла, поэтому Гермиона положила её на самое дно, придавив связками бананов.

Она смотрела на два парома, стоявших у берега: один направлялся в Милаццо, а второй держал путь вглубь островов, к Липари. Она уже знала, что произойдёт в случае её попытки вернуться в Милаццо, но ей надо было попробовать перебраться на другой остров. На Вулькано растения не было, и ей совсем не нравилась мысль оставаться тут до появления Министерства, если существовала возможность обыскать другой остров. Но она не знала, выпустит ли её барьер.

Гермиона собиралась с духом до тех пор, пока не ступила на палубу и берег перед ней не осветился гораздо бóльшим количеством огней, нежели главный населённый пункт на Вулькано. Единственным источником неприятного серного запаха были люди, покинувшие вонючий остров — и особенно она сама. Два других пассажира уже сошли на берег, а Гермиона всё стояла, оглядываясь через плечо на остров, с которого только что выбралась. Вулканы поднимались в небо, несколько огоньков моргали крошечными звёздочками — Гермиона облегчённо выдохнула.