Позади нее снова раздались шаги, они приближались, кто-то бежал к ней слева. В толпе людей петляла женщина, двигаясь в противоположном направлении от группы юношей. Ее глаза встретились с глазами бородатого мужчины и какое-то время удерживали взгляд, прежде чем она посмотрела прямо на Гермиону.

Гермиона отошла в сторону, и кто-то коснулся ее плеча. Бородатый мужчина обошел ее, а наблюдающая за ней группа приблизилась — три человека с натянутыми капюшонами. Егеря! Ее тело, врезающееся в настил, и маски из слоновой кости и серебра в свете зеленых вспышек. Она быстро повернула голову и увидела женщину, и все, что она могла слышать, это рокот ее дыхания и ровное, твердое и быстрое биение ее сердца.

Гермиона побежала, прорубая себе путь между телами и отталкивая тянущиеся к ней руки. Она ворвалась в ближайший магазин, оглядываясь через плечо на массу черных мантий и блестящих глаз, и захлопнула за собой дверь. Гермиона миновала витрину и ринулась по проходу с товарами, которые не могла рассмотреть, через стеллажи с одеждой, а затем еще один проход, ведущий в глубь магазина.

Она развернулась, прижавшись спиной к стене и хватая ртом сухой воздух, от которого обжигало горло. Ее руку прошила дрожь, когда она прижала ее к боку, все еще сжимая палочку. Гермиона стояла там и моргала, моргала, моргала, сквозь туман слез в ожидании глядя на проход.

18:26

Гермиона вышла из ванной, почесывая затылок, прежде чем под взглядом Малфоя сложить руки перед собой… убрать за спину… упереться в бедра. Его глаза скользнули по ее лицу, и он опустил книгу, выглядя смиренным перед тем кошмаром, который она собиралась на него обрушить.

Малфой терпеливо ждал, и она сломалась первой.

— Я… Тебе следует принять ванну, — выдавила Гермиона, и его брови взметнулись вверх. — Она уже наполнена, и там… Она горячая, что хорошо для напряженных мышц. Кроме того, я… не говори, не говори, не говори… добавила туда кое-что, что поможет облегчить боль, но не исцелит тебя.

Основные повреждения все еще останутся, так что нельзя сказать, что эта ванная его исцелит. Это просто немного трав и капля волшебных зелий.

— Ты наполнила мне ванну? — спросил Малфой, растягивая каждое слово.

— Да. Я подумала, что ты, будучи идиотом, не станешь делать этого сам или не будешь использовать миорелаксанты и тому подобное, если я просто дам их тебе. — Гермиона скрестила руки на груди, когда он бросил на нее свирепый взгляд, постукивая пальцами по краю стола. — Она остывает.

Малфой бросил взгляд в сторону ванной, затем на нее, и отодвинул стул, прежде чем снова заколебался. Просунув ладонь под корешок книги, он согнул средний палец, затем закрыл книгу большим пальцем. Он встал — книга все еще была в его руке — и пересек кухню.

Гермиона отошла от двери, когда он ее распахнул — насыщенный аромат ванны растворился в запахе пыли и плесени дома. Малфой остановился в дверном проеме, сжимая рукой раму, прежде чем сделать шаг назад и посмотреть на Гермиону.

— Спасибо.

Она ухмыльнулась.

— Не за что.

Это заняло у него достаточно времени.

7 ноября, 03:51

Она бросилась вперед, когда Малфой запнулся в дверном проеме, и потянулась, чтобы поддержать его, но он остановил ее порыв взглядом, под тяжестью которого Гермиона инстинктивно отдернула руку назад. Он прижал руку к правому боку и с трудом выпрямился, хотя его подбородок все еще упрямо был поднят вверх.

— Ты в порядке? — спросила Гермиона, прежде чем успела подумать, не лучше ли ей вообще держать рот на замке.

— Нормально, — ответил Малфой именно так, как она и ожидала.

Он выглядел бледнее, чем обычно, в выражении его лица, как и в осанке сквозило напряжение. Малфой направился в ванную скованной походкой — плечи не шевелились, правая рука была прижата к боку, и одно плечо было приподнято выше другого.

— Что случилось?

Он продолжил идти, не удостаивая ее ответом, и Гермиона потянулась, чтобы схватить его за руку. Малфой резко отпрянул от нее — из его груди вырвался громкий хрип, и она резко прижала ладонь к своему плечу.

— Блять, Грейнджер.

— Прости, прости, — бормотала она, двигаясь вокруг него, — что…

— Просто…

— Разреши…

— Я хочу…

— Дай мне посмотреть! Это…

Он попытался расстегнуть первую пуговицу своей мантии, и когда не смог вытащить ее из прорези, просто рванул — та со звоном отлетела в сторону. Малфой решил проделать тот же самый фокус и со второй, но Гермиона поспешно оттолкнула его руку. И только расстегнув на нем пуговицу, она на мгновение замерла, потрясенно осознавая, кого она сейчас раздевает. Это простое расстегивание пуговиц, ничего такого. Его рука зависла в пространстве между ними, все еще готовая срывать и сминать, и Гермиона ускорилась, быстро справившись с третьей и четвертой, пока его ладонь не скользнула по пятой.

Ее макушки коснулся легкий выдох, прежде чем Малфой снова сделал быстрый вдох — она чувствовала, как его грудь движется под кончиками ее пальцев. Гермиона до конца расстегнула мантию и поднялась на носочки, чтобы, ухватившись за края, аккуратно стянуть ту с плеч. Его голова наклонилась вперед, двигаясь сбоку от Гермионы, когда он движением левого плеча попытался сбросить ткань на пол.

Судя по тому, что его правая рука неподвижно висела вдоль тела, и Малфой остро отреагировал, когда она за нее схватила, проблема была именно в ней. Пока Гермиона медленно стягивала мантию, он несколько раз выдохнул ей в шею, вызывая табун мурашек.

Он начал аккуратно вытаскивать поврежденную конечность из рукава, и она терпеливо ждала, все еще держа мантию на весу. Гермиона повернула голову, чтобы оценить уровень боли, и обнаружила его лицо прямо рядом со своим: челюсть, щека, половина рта — Малфой стоял близко, слишком близко. Он закончил высвобождать руку; Гермиона оторвала взгляд от его губ, и скользнув по лицу, встретилась с ним глазами.

Ее сердце судорожно заколотилось, она сжала в кулаке ткань, ожидая, когда он, наконец, отодвинется и отступит. Губы Малфоя почти касались уголка ее губ, и она поймала скользнувший по ним взгляд, прежде чем начала расшифровывать выражение его лица. Он наклонился вперед, совсем чуть-чуть, ровно настолько, чтобы она заметила эту близость.

— Нет, — прошептала Гермиона, тяжело сглатывая, — мы не можем.

— Мы не можем что? — хрипло прошептал Малфой в ответ.

Что-то внутри нее сжалось, прежде чем перевернуться, как это самым глупым образом иногда случалось с ее организмом в его присутствии. Ее дыхание сбилось, и Гермиона сделала новый максимально глубокий вдох в надежде, что это очистит ее помутившийся разум.

— Я так решила.

С такого близкого расстояния она могла разглядеть голубые крапинки его глаз и более темную серую кайму вокруг радужной оболочки. Ее взгляд снова против воли метнулся к его губам, прежде чем подняться выше, но Малфой не мог этого не заметить.

— Ты думала об этом.

Видимо, он тоже, или, по крайней мере, делал это прямо сейчас.

— Думала о чем?

Он впился в нее глазами, как будто хотел прочитать ответы на ее затылке, и выпрямился только тогда, когда Гермиона опустила его мантию. Она сделала шаг назад — ее сердце все еще отбивало чечетку, а щеки полыхали.

— Я думаю, что она сломана. Один из новобранцев сошел с ума перед допросом.

Она кивнула, сглатывая.

— Давай найдем, где.

15:02

Гермиона глубже вжалась в подушки и, уставившись в потолок, легко провела пальцами по губам.

8 ноября, 18:12

Малфой сидел, откинувшись на спинку стула, и смотрел на вошедшую в Рим Гермиону с каменным выражением лица. Она прочистила горло, надеясь, что покрасневшие от холода щеки скроют жар пылающего лица и ушей.

— Где Гарри?

Словно услышав свое имя, тот тут же материализовался из коридора, застегивая на ходу мантию аврора.

— Я очень рад тебя видеть, Гермиона.

Она улыбнулась.

— Настолько понравилось проводить время с Малфоем?