— Ты, глупая маленькая стерва, крутила Ренатиком, как хотела, пользовалась им и его деньгами, а теперь заявляешь, что он тебя обижал? Да ты должна у него в ногах сейчас валяться и проситься назад. Ты что, не понимаешь, что это твой единственный шанс хоть чего-то получить? Шанс вообще иметь нормальную жизнь, а не то дно, куда ты себя загнала. Он тебе работу дал, кому ты была нужна после своего университета?

— Я и без него прекрасно работаю!

— Утешай себя этим, сколько хочешь, я помню, какая ты нерешительная и тупая, сколько сил надо было потратить на то, чтобы тебя вообще приняли на обучение. Если бы я тебя не устроила в университет, ты бы и с Ренатом никогда не познакомилась! Могла бы и мне быть за это благодарна.

— Вот уж, спасибо!

— Ты даже не знаешь, чего мне стоило к его отцу сходить, чтобы он не гнал тебя взашей от его сыночка. Он знаешь, какой человек большой? — мама с придыханием вспоминала, — Он сейчас депутатом в Думе станет, у него выборы осенью! Как ты этого не понимаешь? В чьей семье ты окажешься?

Для Вики это, конечно, было новостью. Нет. Не то, что отец в депутаты метит, а то, что мать ходила просить за неё. Это была непостижимая степень корысти и расчетливости. Даже, несмотря на серьезную влюбленность Вики в Рената первые пару лет. Зачем же так опускаться? Для чего? Это было выше её понимания. И что выходит, её продали как игрушку Ренату?

— Я то как раз понимаю, а ты?

— Не разговаривай так со мной. Я только и делала, что обустраивала твою жизнь. Где благодарность? Где забота о матери? Где уважение к моему труду?

— Мама, я тебе деньги слала каждый месяц, тебя Ренат подарками завалил. Мы тебя оба содержали в буквальном смысле этого слова. Тебе и этого мало? Ты у нас дома бывала, когда хотела. Когда на юге не торчала по три месяца в своих санаториях, в которые тебя Ренат и его отец устраивали по блату. Ты сама много интересовалась моей жизнью?

— Я интересовалась ровно столько, сколько ты заслуживаешь. А всё, что мне надо, Ренатик рассказывал. Он мне часто звонил, в отличие от тебя. Не забывал и не обижал никогда! Не то, что ты эгоистичная дрянь! Всё только и о себе думаешь!

— Не говори так, после всего!

— Скучно тебе стало, избалованная мерзавка? Признавайся, нашла себе кого-то опять? Снова со всякими отбросами трахаешься в свое удовольствие, грузчика какого-нибудь на рынке нашла или дворника? Кому дала на этот раз, бестолочь? Променяла такого мужчину! Всю свою жизнь выбросила на помойку! Меня бросила!

Вика начинала медленно подходить к черте, которую все эти годы боялась пересечь. Перестать вообще звонить матери и разорвать с ней всякие контакты. Она уничтожала её своими словами, и это было всё сложней выносить. Видимо её ждет такая же судьба, как и отца. С одной поправкой на семью и троих детей. Поломанная психика Вики вряд ли выдержит хоть какие-то отношения. Андрей тому был очень ярким подтверждением.

— Я тебя не бросила. Я переехала. Я взрослый самостоятельный человек и у меня теперь своя собственная жизнь, — с силой проговорила Вика, пытаясь не сорваться.

— Конечно, взрослый она человек. Натворила глупостей и сбежала, какая же ты взрослая? Иди бегом к Ренату и умоляй его о прощении, скажи, что ничего не понимала, потому что курица тупая и счастья своего не видишь перед самым носом! Он твоё счастье и судьба, иди и сделай всё, что он тебе скажет! Поняла меня?

— Нет.

— Никаких «нет»! Хватит с меня твоего эгоизма! Ты сейчас же к нему вернешься! И благодарна будешь за всё. Захочет, пусть и побьёт, чтобы дурь из тебя выбить! Захочет, замуж за него пойдёшь и будешь ему до конца жизни тапочки носить да в ножки кланяться! Захочет, будешь детей ему рожать по штуке в год! Поняла?

— Зачем мне это всё?

— Потому что иначе, ты так и будешь отбросом в жизни, как твой отец! Ренат такое кольцо подарил! Он вам квартиру новую купил, хотел к свадьбе сюрприз сделать! Отец ему к свадьбе часть бизнеса в подарок готовил, — не унималась мать расхваливать все потерянные Викой сокровища.

— Мне ничего из этого не нужно!

— Тебе не нужно, так хотя бы о других подумай!

— Это о ком?

— О Ренатике! Ты столько ему крови попортила, пора и расплачиваться! Обо мне в конце концов! Я уже не молода, мне нужна забота и уход!

— И деньги его, да?

— И деньги! Это ты, дурочка, вся в папашку твоего, не понимаешь, что без денег нет жизни! Ты никто и не нужен никому, если у тебя нет денег. Мусор под ногами. Сколько можно себя кормить сказочками про любовь всякую? Не ребенок ты уже! Ты мне по гроб жизни обязана за то, что я тебя с ним свела. За всё, что я для тебя сделала! Слышишь? Ты не имеешь никакого права от нас сбегать!

— Я уже жалею, что позвонила тебе, мама.

— Не смей так говорить! Ты, неблагодарная эгоистка!

— Я думала, ты беспокоиться будешь. А тебе нужны деньги Рената. Иди и сама у него попроси, — Вика уже дошла почти до точки кипения, но говорила невероятно спокойным голосом.

— Ничего, — сменила тон мама, — ты еще передумаешь. Вот увидишь. Сама убедишься, что ты без Ренатика — ноль без палочки и вернешься. Никто и никогда не будет тебя так любить как Ренат! Никто о тебе не позаботится так, как он. И я! Ты нам должна до конца своей жизни и рано или поздно, придется оплачивать этот долг.

— Пока, мама.

— Не смей бросать трубку! Где ты сейчас? — вдруг взволновалась мать, у которой кончился поток оскорблений и угроз и теперь появился шанс снова потерять свою дочь, на этот раз надолго. Если не навсегда. — Скажи, куда уехала? Чтобы я не волновалась.

— И Ренату сказала?

— У меня здоровье плохое, сердце слабое! Не издевайся так над матерью! Я должна знать, где ты!

— Ни тебе, ни Ренату я больше ничего не должна.

— Я тебя найду! Ренат тебя найдет!

— Не найдет. И ты не ищи. Я позвоню еще. Когда-нибудь.

Вика отняла трубку от уха и сбросила вызов, несмотря на продолжающиеся из динамика крики.

Хватит.

Пусть все они — мама, Ренат, его отец, фальшивые друзья и бывшие коллеги — катятся куда подальше по пыльной дорожке. Она ампутирует себя из их жизни насовсем, а фантомные боли пройдут со временем.

За стеной послышался хлопок тяжелой металлической двери, которая никогда не запирается. Вика встала и подняла Монстра вместе с горшком.

— Пойдем, чудовище, отнесу тебя домой, — сказала она и решительно направилась к двери.

Прямо сейчас она точно не знала, что хочет найти в той квартире. Утешение? Понимание? Спасение? Или просто Андрея, шанс увидеть которого всё больше и больше превращался в её исцеляющий бальзам, обволакивающий открытые рваные раны, ожоги на поверхности души. Чёрные обугленные пятна её прошлого, бывшего когда-то мостами, а теперь сгоревшие окончательно.

Вика несколько минут стояла перед дверью, совершенно по-детски упираясь лбом в холодный шероховатый металл. Одна рука лежала на дверной ручке, а вторая прижимала к животу горшок с пальмой-подкидышем. В голове уже несколько раз пронеслись заготовленные слова для возвращения цветка и ненужных извинений. А потом ещё раз и ещё, и каждый раз это звучало всё бредовей и бредовей.

— Возьми себя в руки, Скворцова. Просто скажи: «Вот твой цветок и мне от тебя ничего не нужно». Чего сложного?

Но уговоры работали плохо, как обычно бывает с упрямыми пациентами. Вика, наконец, собралась и потянула дверь на себя, шагнула осторожно внутрь квартиры, прислушиваясь. Наверное, лучше было бы постучать. Это глупо идти вот так молча после всего, что происходило раньше.

В прихожей валялись кроссовки, будто их отфутболили за ненадобностью и без заботы о том, куда они приземлятся. Рядом лежала смятая серая футболка. Совсем не похоже не педантичный порядок по линеечке прошлого её визита. Лекарства лежали на столе горкой, а от сломанного об стену ящичка не осталось и следа. Выбросил, наверное.

Вика осторожно на цыпочках прошла большую комнату. Хорошо, что она была босиком и её ступни не производили ни малейшего шума. А ещё хорошо, что она пришла одетой, а не как в прошлый раз. Однозначно.