И когда мы приехали на место назначения, я немного прифигел. Потому что это была та самая деревня, в которой я вырос.

Совпадение ли? Не думаю…

Уверен, это продолжение испытаний, которые подготовил для меня отец.

И почему-то в этот момент на меня нашла такая злость! Я ведь сам хотел поговорить с ним, во всем сознаться. А он вот так?

Обидно… Это еще одно новое для меня чувство. То есть, давно забытое…

И что дальше? Отец придумал эту фишку с чьим-то исчезновением? Видимо, «исчез» какой-то важный для меня человек? В детстве у меня здесь было много знакомых.

Пфффф.

— Влад? Добрынин?

Ну вот, начинается! И как я должен себя вести? Делать вид, что никого не помню?

Да, отец умеет делать крутые ходы. Только вот я уже вышел из придуманной мною игры.

Пока я злился, сзади меня кто-то встал и по довольно высокому женскому голосу я понял, кто это.

— Здравствуйте, Тамара Ивановна! – я обернулся, увидев уже постаревшую первую учительницу. Хоть годы и взяли свое, но кое-что осталось неизменным – ее взгляд, полный доброты и любви.

Многие дети не любят своих учителей. А я любил Тамару Ивановну. Потому что эта чужая тетя дарила мне куда больше тепла и любви, чем родная мать.

Мне захотелось ее обнять, но я не знал, будет ли это уместно. Все же, столько лет прошло. И теперь Тамара Ивановна – совершенно посторонний для меня человек.

— Добрынин! Точно ты! А я думала, мне привиделось! Ты же, как уехал, больше ни разу не возвращался. Возмужал… - она ласково приобняла меня. –А кто эта прекрасная барышня рядом с тобой? – Тамара Ивановна улыбнулась, переводя взгляд на Яну. –Красавица… Жена?

Вот ведь блин… И что теперь?

— Коллега… - вместо меня ответила Яна. Протянула свою тоненькую ладошку. – Очень приятно познакомиться.

— Взаимно… Владик, Вы приехали из-за Стаса? Вся деревня гудит…

— Стаса?

— Стасика Емельянова. Он вчера вечером пропал, только записку оставил. Лора себе места не находит, а у нее ведь сердце больное.

Удивительно, отец на самом деле решил ударить побольнее… И ведь сумел всех подговорить! Вот ведь выдумщик!

Я продолжал злиться, приписывая своему отцу несуществующие качества. Я настолько заврался, был таким подлым и жестоким, что теперь все то же видел вокруг, в других людях… И я даже на секундочку не мог предположить, что это просто совпадение. Я был ослеплен яростью и гневом…

Но уже скоро я прозрел, поняв, что это суровая реальность. А Стасику, лучшему другу моего детства, нужна моя помощь. Только… Как я могу ему помочь?

И как бы я не злился в этот момент на Яну из-за того, что она пошла на поводу у моего отца, что она тоже принимает участие в этом тупом спектакле, я был рад, что она рядом. Вместе мы справимся.

Я с сожалением смотрел на старую деревянную перекошенную скамейку, почти обрушившийся деревянный забор, высокую растительность за ним, заросшие сорняками клумбы, на которых когда-то давно красовались многочисленные цветы – отец любил ухаживать за садом. Но больше всего меня поразила эта безжизненная бездушная избушка с закрытыми ставнями на окнах и массивным ржавым замком на входной двери.

Когда-то мы здесь жили. Когда-то давно я был почти счастливым беззаботным ребенком, у которого была полная семья, друзья, пес… Когда-то этот дом был моим маленьким мирком, где мне было хорошо. Уже покойная бабушка готовила вкусные обеды, в доме всегда пахло ароматной выпечкой, было чистенько и уютно. А еще я мог всегда прийти к ней со своими проблемами.

Но потом бабушки не стало, собака исчезла, а мама бросила нас с отцом. За этим последовал болезненный переезд.

Ребенок с разбитым сердцем, которому пришлось привыкать к городской жизни, к новой школе, в которой было сложно завести друзей, к жизни, в которой у меня не было ни одного близкого человека.

Столько лет прошло…

Красивый уютный домик уже почти разрушился.

А я смотрел на эту бездушную пугающую картину, словно на отражение в зеркале. Ведь я чувствовал, что внутри меня творилось почти то же самое… Моя душа заросла сорняками, покрылась пылью, спряталась за грудой мусора, и уже почти ничего не осталось от того маленького мальчика, у которого впереди должна была быть счастливая жизнь.

— Влад, кажется, нам сюда… - перебила меня Яна. Я кивнул…

Стасик Емельянов когда-то давно жил напротив. В отличие от нашего, дом Емельяновых преобразился не в худшую, а в лучшую сторону. Над первым вырос второй этаж, деревянный забор сменился высоким каменным, за массивными воротами сложно разглядеть происходящее на участке.

Когда-то Емельяновы жили бедно в отличие от нас. Отец занимался торговлей, потому у нас всегда были самые новомодные вещи, а у меня было все необходимое. Кроме отца… Занимаясь работой, он почти забывал о том, что у него есть я.

Я надавил на ручку массивной черной калитки, после чего та со скрипом подалась вперед.

Мы с Яной вошли на ухоженную территорию небольшого дворика. Да… Когда-то здесь все было по-другому.

Тетя Лора, видимо, услышав звук открывания калитки, выбежала на улицу, надеясь, что это вернулся Стас. Но, увидев нас с Яной, она разочарованно опустила голову, поджав плечи.

Именно в этот момент я все понял. Нет, это точно нельзя было подстроить. Ведь даже самая талантливая актриса не смогла бы сыграть такую боль. Тетя Лора была очень уставшая, было видно, что всю ночь она не спала.

Только многочисленные морщинки на ее лице показывали, что когда-то эта грустная женщина тоже улыбалась. А я до сих пор помню ее звонкий и выразительный смех.

Дела плохи…

— Тетя Лора, что случилось?

— Ох, Владик… - женщина, видимо, устав держаться и казаться сильной, бросилась мне на шею, крепко обнимая.

Она громко всхлипывала мне на ухо, оглушая. Я не мог ее оттолкнуть в этот момент. Положил свою ладонь ей на спину, дав тете Лоре возможность выплакать все свои слезы.

Наконец, женщина успокоилась, после чего протянула мне записку, на которой была короткая надпись:

«Мама, прости. Не ищи меня… Я люблю тебя».

— Ты понимаешь, он не мог вот так просто уйти и бросить меня. Что-то случилось, или он собрался что-то с собой сделать. После смерти Саши (это ее муж) он взял на себя роль мужчины в семье. Он заботился обо мне… - на глаза тети Лоры опять выступили слезы. Но она старалась держать себя в руках, не позволяя больше давать себе слабину. – У него был свой бизнес. Он так старался… Вот дом построил. Я ему говорила, что не надо столько денег в камни вбухивать. Сколько мне жить осталось? А он хотел, чтобы я хоть на старости пожила в комфорте… Кому нужны эти комфорты такой ценой?

Она махнула рукой, с ненавистью осматривая интерьер своего жилища.

— Год назад он кредит взял на развитие бизнеса. Только бизнес прогорел, а деньги надо было отдавать. Он продал квартиру, машину, все продал. Я хотела и дом продать, но он не позволил. В общем, деньги он смог отдать, только после этого случая он стал сам не свой. Какой-то дерганый постоянно, а в последнее время он пить начал.

— Может, взял в займы не у тех людей? – предположила Яна.

— Это исключено, нам удалось своими силами собрать нужную сумму. Просто его жена ребеночка перед этим случаем потеряла, а потом и вовсе от него ушла. А тут еще и проблемы с бизнесом. И, думаю, на него так все навалилось, вот он и не выдержал. Я-то пыталась его поддерживать. А потом и я с инфарктом слегла. Еще за мной пришлось ухаживать. Никогда не хотела я быть обузой для своего ребенка, но так вышло…

— Тетя Лора! – возразил я. – Ну что Вы такое говорите! Вы же на трех работах работали, пока мы, мелкие, в футбол гоняли. И, несмотря на то, что Стас каждую неделю кроссовки рвал, Вы ему всегда новые покупали! Хотя сами в одних и тех же туфлях ходили. Помните, такие красные с длинными носками… - рассмеялся я. Мы в детстве тетю Лору называли «тетя длинный чулок» именно из-за этих туфель. –Пока дядя Саша пил, не просыхая, Вы сына поднимали. Поэтому не вздумайте даже думать о том, что Вы – обуза!