– Ну, как думаешь, мне стоит продолжить свои опыты?

Зои улыбнулась и кивнула. И в ту же секунду из глубины дома Марта, видимо, решив, что Карл обращается к ней, крикнула:

– Вот что я на самом деле думаю: запри своего гомункула в клетку. Ту, что в подвале. Ты видел, какая у нее силища? Не хочу я жить в одном доме с таким чудовищем. – В ее душе мешались профессиональная и чисто женская виды ревности.

Карл содрогнулся, словно получил пощечину. Он вдруг почувствовал себя предельно уставшим и больным. Мужчина повернулся было к Зои, чтобы сказать ей хоть что-нибудь, но девушка с улыбкой покачала головой. Мгновенно оставив свое занятие, прошла мимо него, мимо Марты, направляясь в подвал. Карл со всех ног бросился за ней, попробовал схватить за руку – Зои дернулась, вскинула подбородок.

У самой клетки со своим гомункулом их догнала Марта. Казалось, за ночь женщина постарела лет на пять: волосы тяжело повисли вдоль лица, резко обозначились носогубные складки.

– Привел? Тоже думаешь, что ей не стоит расхаживать на воле?..

Карл сжал кулаки. Если бы он этого не сделал, то точно бы наградил жену оплеухой.

– Не думаю.

Зои вошла в клетку. Гомункул Марты тотчас же бросился на нее с рычанием, но девушка легким толчком в грудь отбросила его от себя. Обернулась на Карла и его жену, посмотрела долгим взглядом, по которому было трудно что-то прочитать, села в угол камеры и замерла, опустив веки. Однако Карл мог поклясться, что она не только не собралась спать, но и не сможет расслабиться, пока не выйдет отсюда. Но в таком случае – зачем она это сделала? Ради него? Тогда это глупо.

– Пойдем! – Марта взяла мужа за руку. – Наверх, я приготовила реактивы для твоих опытов. А они пусть остаются. Должно быть, понравятся друг другу. Посмотрим, какое может получиться у них потомство…

Алхимик мог бы воспротивиться, ворваться в клетку и вытащить Зои, но не сделал ничего, малодушно повторив про себя несколько раз: «она сама спустилась сюда». Карл надеялся, что работа сможет отвлечь его от размышлений, с каждой минутой становившихся все мрачнее, и заставит забыть все еще звучащие в голове слова Марты, казавшиеся мужчине отвратительными. Тщетно. Работа не ладилась, склянки от малейшего движения норовили упасть на пол, выскользнув из нетвердого захвата. Карл умудрился пролить себе на руку щелочь и чуть было по инерции не сунул пальцы в рот, согласно детской привычке. Разбил колбу, когда тянулся через стол…

«Да что со мной такое?!»

В комнате давно стало душно, воздух был едким и щипал глаза. Карл спешно выскочил за дверь, прижался спиной к стене, пытаясь сдержать кашель. Напрасно. У мужчины было такое ощущение, что его легкие разрывает изнутри.

«Я все позабыл за то время, пока путешествовал с Зои… Или нет? Или я ничего этого не знал?.. Что, если?..» – он снова зашелся в приступе кашля. Но это уже не было важно. Он вспомнил правду, как и Гюнтер. Еще в его голове вспыхнуло знание, что им с Зои не прожить долго, если они вспомнят. Возможно, потому она и отправилась в клетку. Искала смерти или же хотела напоследок угодить ему?.. Карла будто молнией ударило. Зои надо было спасти. Хотя бы в этот раз – попробовать это сделать. Потому что она была не просто женщиной – она была и будет величайшим его сокровищем.

Он еще не знал, что уже опоздал.

Пока Карл на втором этаже был всецело занят своими опытами, Марта, бросившая шитье, не могла найти себе места. Молодая женщина кружила по комнате, ей казалось, что она теряет разум, после того, как увидела свое творение и гомункула мужа рядом. Какое же было разительное между ними различие! Зависть душила ее. А еще эта дрянь подсматривала за ними ночью! Наверняка Карл спал с ней!

Алхимичка опустилась на скамью. Руки ее дрожали. Шитьем она уже до вечера не смогла бы – да и не собиралась – заниматься. Но стоило Марте взять нож, как ладони ее успокоились и потеплели. Женщина теперь знала, что делать. Глубоко вздохнув, она направилась в подвал.

Марта отперла дверь камеры и, схватив за рукав, потянула Зои за собой.

– Давай, паршивка, выходи!

Зои, плохо понимая, что от нее хотят, тем не менее, послушно поднялась с пола и позволила вывести себя в коридор. Марта заперла за ней клетку со вторым гомункулом, снова неистово беснующимся.

– Как же я тебя ненавижу, – прошипела алхимичка, доставая нож. – Почему, почему он тебя сделал, а не я? Почему я способна сделать только слюнявое животное?! А ты, ты… ненавижу твое совершенство!

Женщина ударила Зои, и та даже не попыталась защититься. Нож легко вошел в плоть, чуть ниже того места, где должно располагаться сердце. И так же легко вышел, чтобы быть занесенным для очередного удара. Зои не подняла рук, даже для того, чтобы закрыть лицо, стояла, пока могла, перед своей мучительницей, потом упала на колени и затем – легла на пол ничком. Только тогда Марта остановилась и опустила нож, тяжело дыша. Растекшаяся по полу кровь запачкала туфли женщины. Однако, утолив ненависть, Марта не пришла в себя. Безумие не покинуло ее – и, как оказалось, осталось с ней до последнего вздоха. Женщина с трудом подхватила труп Зои под мышки и потащила наверх, чтобы спрятать где-нибудь вне дома.

Как только за Мартой закрылась входная дверь, по лестнице со второго этажа сбежал вниз обеспокоенный Карл. В жару тревоги мужчина не заметил, что под ногами у него по доскам пола тянется широкая полоса крови, даже когда добежал до клетки и, отперев замок трясущимися руками, распахнул дверцу. Зои внутри не было, только скрючившийся гомункул Марты смотрел на него дикими глазами из темного угла. Карл схватился за голову. Он чувствовал, что уже опоздал.

Когда Карл поднялся наверх, то увидел стоявшую посреди комнаты Марту. Руки ее были до локтей мокрыми, и женщина озадаченно озиралась, видимо, выискивая глазами полотенце. Заметив мужа, она сжалась и попятилась, думая, что ее преступление раскрыто.

– Где Зои? – прорычал Карл, наступая. Марта испуганно замотала головой.

– Я не знаю… должно быть, в подвале, там же, где мы ее и оставили утром…

– Да? Неужели? – Глаза Карла горели бешенством. – Ну так пойди и проверь это.

Губы Марты задрожали. Под суровым взглядом мужа женщина нерешительно двинулась к входу в подвал, наклонилась – и тут Карл увидел кровь на полу. Словно до этого момента его разум отказывался замечать неоспоримое свидетельство преступления. А стоило Марте поднять крышку, закрывавшую вход в подвал, как из тьмы вынырнули две грязные руки со скрюченными пальцами и схватили женщину за горло. Та не успела даже вскрикнуть: гомункул утащил свою создательницу и мучительницу вниз. Карл слышал, как они скатились по лестнице. Проверять, остался ли кто-нибудь из них после такого падения в живых, у него не было ни желания, не времени. Надо было найти Зои. Карл выбежал во двор, затем – на улицу.

Он звал ее, пока не охрип. Он даже нашел лоскутки от ее одежды… но самой Зои нигде не было. Карл обессилел, выдохся физически и морально. Опустился устало на землю, привалился спиной к дереву и замер. Он чувствовал, что ему самому уже недолго осталось. Силы покидали алхимика.

Пошел снег. Первый в этом году. Когда Карл смог унять кашель и отнял от лица руку, спланировавшие ему на ладонь снежинки растворились в стекающей к запястью крови…

Когда же стемнело, припорошенный снегом труп алхимика отыскала крылатая демоница, один-в-один как та, которая мучила его ночью в таверне. Схватила когтями за плечи и, тяжело взмахивая крыльями, потащила в свое логово, чтобы поужинать еще не успевшим разложиться телом.

Все это видел через магический кристалл принц Габриэль, пирующий в своем замке в далекой стране сидов (фей) – Аннувне. Для него настал день великого празднества. По левую руку от принца был накрыт стол с изысканными яствами, по правую же находился огромный чан, доверху заполненный булькающей черной жижей. Габриэль ликовал.