— Так ты за него не отомстишь точно!

Айтольв и еще с десяток гвардейцев ринулись в гущу свалки, прикрывая отход.

Ретта в панике оглядывалась по сторонам, не в силах понять, что ей делать и куда бежать. Прямо через головы толпы начали прыгать бесшумные и быстрые, подобно гигантским молниям, тени. Оборотни выстраивались перед горожанами в ряд, прикрывая их своими собственными телами, и первые боевые арканы некромантов врезались прямо в них.

Вдруг Ретту кто-то дернул за рукав и решительно потянул.

— Госпожа, — зашипел ей жрец прямо в ухо, — бегите в храм!

Подобрав юбки, она развернулась и бросилась со всех ног в спасительный полумрак. За спиной отчаянно кричали женщины, и Ретта, оглянувшись на ходу, увидела, как все, кто до сих пор по каким-либо причинам топтался в стороне, спешат укрыться за спинами оборотней.

Миновав колоннаду, она вбежала в круглый зал и на короткое мгновение ослепла от темноты, разгоняемой лишь скудным светом, льющимся сквозь распахнутые двери. Однако вскоре глаза привыкли, и Ретта осмотрелась. Резьбу на стенах было не разобрать, но тем не менее очертания шести статуй и алтаря в центре вырисовывались отчетливо. Кинувшись назад к дверям, она укрылась за косяком и стала вглядываться в происходящее.

На Бардульва, похоже, уже никто не обращал внимания. Теперь он был просто-напросто одним из магов, который, спрятавшись за спинами фатраинских солдат, бросал смертельные заклятья, метко поражая собственный народ. Только серебряный венец на голове напоминал, что еще нынче утром он был вотростенским князем.

«Как бы ни закончился сегодня бой, — подумала Ретта, — владыкой этой страны ему уже не быть никогда. Неужели то, что могут ему предложить маги, в самом деле стоит такого предательства?»

Ответа не было. Да и кто бы мог его дать?

Заметив, что Бёрди наконец оттащил с товарищами того оборотня, она невольно вздохнула с облегчением.

Теперь, когда она смогла перевести дух, происходящее больше не казалось ей беспорядочной свалкой. Фатраинцы спешно перестраивались, повинуясь приказам командиров. Часть некромантов творила заклинания, успешно поражая тех горожан, кто по досадной случайности или из неуместного любопытства высунулся из-за спин оборотней. Обожженные магическим огнем люди, корчась, падали на землю. А рыси стояли на задних лапах плотной стеной, одетые лишь в кожаные доспехи и свой собственный мех, и словно ждали чего-то. Зрелище было поистине удивительным и необычайным.

Где-то поблизости нарастал шум, Ретта выглянула, всматриваясь в происходящее, и вскоре увидела еще одну группу воинов, бегущих в сторону храма со стороны небольшой рощицы. Тоже оборотни, но уже в человеческом обличье. Все в тех же кожаных доспехах, с двумя чуть изогнутыми мечами в руках. Предводителем их был Аудмунд. Сердце ее бешено заколотилось, норовя вырваться из груди.

Фатраинцы, увлекшиеся сражением со знатью и рысями, увидели приближающийся отряд слишком поздно. Один из солдат, обернувшись, закричал что-то на незнакомом Ретте языке, но предпринять что-либо они не успели. Оборотни уже добежали и врезались на полном ходу в строй магов. Бой закипел с новой силой.

Вооруженная знать и часть вотростенцев победнее, что успели подобрать с земли оружие павших, ринулись им помогать.

В рядах врагов началось смятение. Один из оборотней-людей прыгнул прямо с места, как коты взлетают с пола на спинку кресла, взмахнул в полете мечами, и сразу два мага упали замертво. Еще один кот в человеческом обличье перемахнул через головы солдат, врезаясь в толпу фатраинцев, и следующие два мага пали от его мечей.

— На них не действует магия! — в панике закричал какой-то молодой некромант.

— Стойте! — вдруг закричал Бардульв, легко перекрывая шум битвы. — Аудмунд!

— Чего тебе? — не слишком любезно ответствовал младший брат, однако остановился.

Старший вышел вперед и поднял руку, призывая к вниманию:

— Давай решим наш спор как мужчины. Останови эту бойню. Только ты и я. Кто победит, тот и получит Вотростен.

Аудмунд ухмыльнулся, и от этой циничной, холодной усмешки мороз пробежал у Ретты по коже. Он половчее перехватил тяжелый меч, взял в левую кинжал и проговорил медленно, отчетливо чеканя каждое слово:

— Что ж, давай. Пусть боги рассудят исход поединка.

Бардульв ударил, и меч Аудмунда серебристой молнией сверкнул в воздухе. Послышался звон металла о металл. Фатраинцы и оборотни дружно расступились, освобождая пространство дерущимся, и все замерли, затаив дыхание.

Аудмунд двигался быстро и ловко, так что Ретта не всегда могла понять, что он делает. Бардульву скорость оборотня была недоступна, однако в силе он младшему брату не уступал. Рысь пока лишь защищался, предоставив некроманту возможность нападать, и Ретте показалось, что он собирается его измотать.

«А может, вывести из себя, — подумала она. — Или то и другое одновременно».

Горожане беззвучно шептали что-то, очевидно молясь, знать напряженно всматривалась, обнажив мечи. Ветер играл стебельками трав, а с чистого, пронзительно-синего неба светило солнце. Птицы беспечно летали над головами, словно не решалась здесь и сейчас судьба всей страны.

Ретта стояла, побелевшими пальцами сжимая дверной косяк, и на застывшем, неподвижном лице ее жили лишь глаза, неотрывно глядящие на поединщиков.

Аудмунд с кошачьим проворством уходил от ударов и время от времени делал быстрые, внезапные выпады. В какой-то момент Ретте показалось, что бой будет длиться бесконечно. Пройдет день и ночь, сменятся эпохи, а битва братьев все будет длиться. Однако вскоре стало ясно, что Бардульв начинает терять самообладание. Движения его стали более резкими и беспорядочными, один раз он споткнулся, сумев после быстро выровняться, но и Аудмунд, наверняка порядком уставший после нескольких бессонных ночей, двигался уже не столь проворно. Бардульв вдруг бросился вперед, меч прочертил воздух и пробил легкий доспех оборотня.

Ретта закричала и кинулась вперед, однако сильные, ловкие руки удержали ее.

— Не надо, госпожа, — узнала она голос Бенвальда. — Не отвлекайте его.

Солдат говорил уверенно, и Ретта затихла, до боли в глазах всматриваясь в происходящее.

Лицо Аудмунда перекосило яростью. Отшвырнув кинжал, он забранной в кожаную перчатку рукой схватил лезвие чужого меча и задержал. Потом он напрягся и со всей силы рванул плечо брата, открывая плоть его для удара. Меч некроманта при этом распорол ему бок и вышел, наконец, забрызгав кровью лицо, но, не обращая на это внимания, Аудмунд, стоявший к Бардульву почти вплотную, со всей силы ударил того в живот. Сталь легко пробила кольчугу, вспорола тело и вышла со спины.

Толпа потрясенно ахнула. Некроманты Фатраина опустили руки, признавая поражение.

Бардульв захрипел, покачнулся и упал на землю. Из уголка его губ потекла тонкая струйка крови.

Аудмунд тяжело опустился на землю, зажимая бок рукой, и проговорил:

— Ни в коем случае не вынимайте меч.

Ретта бросилась вперед, расталкивая толпу, и упала на колени рядом с ним.

— Как вы? — выпалила она, тревожно вглядываясь в его лицо.

Тот с видимым усилием улыбнулся и прошептал:

— Все хорошо. Не волнуйтесь так, Ретта. Оборотня убить не так уж легко. Рана пустяковая, и через три-четыре дня я буду здоров.

Она посмотрела с обсуждением и покачала головой:

— Но пока эти дни еще не прошли. Эй, кто-нибудь, — обернулась она к гвардейцам, — снимите с него доспех.

Те подбежали, вспороли шнуровку и сняли кожаные латы. Ретта поспешно задрала рубаху и осмотрела рану.

— Пустяковая? — искренне возмутилась она. — Да у вас весь бок распорот! Няня!

Она оглянулась, выискивая в толпе Берису, но та уже и сама спешила к воспитаннице. Ретта забрала сундучок и велела решительно Аудмунду:

— Лежите тихо и не дергайтесь.

— Хорошо, — пообещал он. Однако, когда она начала обрабатывать его рану вином, зашипел.

— Совсем как рассерженный кот, — прокомментировала с улыбкой Ретта.