— Что?! — потрясенный вздох единой мощной волной прокатился по побережью.

Нуаримаан выждал короткую паузу и, убедившись во всеобщем внимании, продолжил еще громче прежнего:

— Это второй артефакт, созданный мною для некромантов. Правда, в отличие от Утаиранта, Утаирин не способен творить арканы, а только восполняет силы. Но я полагаю, этого вам хватит? Ведь именно этого вы добивались?

На берегу, не сдержавшись, расхохотались:

— О, поверь, наши запросы были гораздо скромнее — перерезать несколько глоток и свергнуть власть. О том, чтобы вернуть давно потерянное, мы и мечтать не могли. Но что ты хочешь взамен, сын магистра?

— Хороший вопрос, — признал Нуаримаан. — Я ждал его, и я отвечу. Вы должны прямо сейчас сложить оружие и сдаться вашему повелителю.

— На каких условиях? Кроме Утаирина, естественно.

— На это он пусть ответит сам.

Вновь повисла короткая напряженная тишина. Группа природных магов на берегу расступилась, и взгляды всех до единого некромантов обратились на вышедшего вперед Рьятена. Потемневший от крови меч в руках магистра и весьма потрепанные в баях доспехи неопровержимо свидетельствовали, что все эти месяцы магистр был среди сражающихся, а не отсиживался в резиденции.

— Так что скажешь, повелитель? — раздался нетерпеливый вопрос некромантки. В ее черных глазах неукротимым пламенем горело то, что Нуарим, подумав, уверенно отнес к жажде мира.

— Скажу, что на первый раз перекрытых магических способностей с вас вполне хватит, — ответил Рьятен и обвел присутствующих на побережье некромантов долгим, проникающим в души взглядом. — Срок наказания — год. После этого вы можете подавать прошения о восстановлении способностей в Круг Силы. Каждое дело будет рассматриваться в индивидуальном порядке.

Тем временем корабль ткнулся носом в причал, были сброшены сходни, и Нуаримаан, неосознанно прикрывая собственным телом неотступно следовавшую позади него Рейну, сошел на берег.

Взгляды всех присутствующих обратились на артефакт, и кто-то нетерпеливый, не выдержав, спросил:

— Он всего один?

Среди природных магов раздался смех. Нуаримаан и сам улыбнулся, вспомнив печальную цепочку событий, приведшую в итоге к смерти Аурлахана. Однако сын магистра не смутился:

— Пока один. В основе Утаирина — алмазирилл, и если кому-нибудь из вас понадобится свой собственный камень, то пусть он сам и отправляется за ним в Гроим. А я уже после, так и быть, нанесу аркан.

— Это хорошо, — лица некромантов откровенно просветлели, и взгляды их вновь обратились на магистра Рьятена.

Маг, первым начавший разговор с Нуаримом и очевидно бывший предводителем некромантов, ответил за всех:

— Мы согласны. Означенного года как раз хватит, чтобы поискать основу.

— На том и решим, — подвел итог Рьятен и поднял руку, выставив ее ладонью вперед.

Предводитель сделал то же самое, поднеся собственную ладонь к руке повелителя, и между магами вспыхнуло золотое свечение, означавшее принесенную клятву. Потом некромант перевел взгляд на Нуаримаана, и тот положил в протянутую ладонь артефакт. Тот принял дар с очевидным благоговением и отошел в сторону, а сын магистра смог наконец вздохнуть с облегчением и обнять отца.

— Ты справился, — прошептал он на ухо Рьятену. — Я рад. Поздравляю.

— Спасибо, — ответил тот.

Над побережьем нарастал, словно приливная волна, возбужденный гомон. Каждый из некромантов норовил подойти к Утаирину поближе и коснуться хоть пальцем. Камень важно поблескивал, будто гордился возложенной на него миссией, но самому его создателю в этот момент уже было не до него.

Рейнаари подошла к своему любовнику сзади и положила ладонь ему на плечо. Нуаримаан обернулся и, просветлев лицом, обнял женщину и прижал к себе.

Рьятен смерил колдунью взглядом и в голос хмыкнул:

— Твоя работа? — спросил он сына, указывая взглядом на ее уже достаточно большой живот.

— Моя, — довольным голосом признал Нуарим.

— И кто из вас кого охранял?

В голосе магистра отчетливо слышалось ехидство, впрочем, вполне добродушное и смешанное пополам с тем, что сам Нуаримаан для себя определил словом «воспоминания».

Рейнаари расхохоталась, а магистр, коротко вздохнув, вдруг признался:

— Ты молодец — сообразил быстрее, чем я когда-то. Нира будет рада узнать о внуке.

— Где она сейчас? — уточнил сын.

— В Рагосе. Тут ей делать нечего — она не боевой маг и не воин.

Нуаримаан кивнул и вновь посмотрел на любовницу. В глазах его горел идущий откуда-то из глубины сердца свет и то новое, что для любого мага было в диковинку, а потому мало поддавалось определению.

Чайки кричали, носясь над волнами, словно делились друг с другом последними новостями. Толпа некромантов на побережье становилась с каждой минутой все меньше. Природные маги переводили дух и начинали залечивать нанесенные земле войной раны.

Нуаримаан долгое время молчал, прислушиваясь к самому себе, а после уверенно проговорил, обращаясь к Рейне:

— Я люблю тебя.

И, наклонившись, поцеловал.