— Что?! — Нуаримаан вскочил, будто собирался прямо сейчас сорваться с места и куда-то бежать.

— У кесау в хранилище имеются три алмазирилла, — терпеливо повторил Иласару. — Поэтому сядь и посиди еще немного спокойно, маг. Тем более что камни тут, в этой комнате.

Нуарим вздохнул, усилием воля взял себя в руки и попытался успокоиться.

— Откуда они у тебя? — спросил он, вновь садясь на стул.

— Подарок императора, — лаконично ответил Иласару.

Стало понятно, что скрытный кошак не расскажет подробностей, да они и не были сейчас важны.

Сениту плавным движением встал и пересек комнату. Распахнув створки шкафа из красного дерева, он достал тяжелый серебряный ларец.

Поняв, что сейчас увидят, маги встали и замерли, не смея дышать. А Иласару вернулся к столику и, поставив свою ношу на самый край, открыл крышку.

Рейна вскрикнула, уставившись во все глаза на три круглых, почти идеальной формы золотисто-сиреневых минерала.

— Невероятно красиво! — воскликнула она.

— Да, согласен, — признал Нуарим.

— Вам подходит? — уточнил Иласару.

Меридан кивнул:

— Да. И от души благодарю. Однако один я с подобным камнем не справлюсь — даже меньший из них чересчур велик. Аркан длинный и сложный, и мне не хватит силы. И раздробить его нельзя — нарушится структура.

— А если не один? — спросил сениту.

Нуаримаан промолчал, не сразу осознав смысл сказанного. А когда понял, обернулся и посмотрел на Рейну. Их взгляды встретились, и в глазах любовницы он прочитал готовность стать рядом и, если понадобится, отдать жизнь ради достижения цели.

— Так много не понадобится, — ответил он на ее мысли вслух, и Рейна улыбнулась. — Ты поможешь мне?

— С удовольствием, — ответила она. — А что мне нужно делать?

— Подхвати потоки с противоположной от меня стороны и просто вливай силы. Я буду заниматься тем же, а после распределять их и творить аркан. Скажи, мы можем сделать это прямо здесь, в твоих покоях? Время дорого.

Последняя просьба была обращена к Иласару.

— Безусловно, — разрешил тот. — Вы однажды уже поклялись не причинять вреда Аст-Ино. Клятва природного мага нерушима. Однако, вы позволите задать один не относящийся к нашему общему делу вопрос? Простите, но мне чрезвычайно любопытно.

Глаза сениту горели, как два огонька, и на дне их плескалась добродушная улыбка.

— Спрашивай, сениту, — разрешил маг.

— Вашему ребенку это все не повредит?

Нуарим поглядел на любовницу и вдруг ясно, всей душой осознал, что кошак был прав, когда дал столь исчерпывающее определение его чувству. И тогда он ответил:

— Неполноценный и правда бы пострадал, тут ты угадал. Но природному магу аркан, творимый его матерью, лишь пойдет на пользу. Это его родная стихия, и он познакомится с ней до своего рождения.

— Благодарю.

Иласару приглашающе кивнул, и Нуаримаан, положив руки на меньший из камней, ощутил, как тот отозвался радостным ожиданием. И тогда маг, закрыв глаза, приступил к созданию артефакта.

***

«Ты же не думаешь, что я останусь в стороне?» — без слов спросила Нуаримаана Рейна и достала меч.

«И в мыслях не было, — покачал он головой и, чуть нахмурившись, добавил: — И все-таки я надеюсь, что ты не полезешь на передний план. Я помню о том, что ты боевой маг, но…»

«Мой долг тебя защищать».

«Я не забыл и от души благодарен».

Они стояли на носу небольшого одномачтового судна и, сжав до побелевших костяшек фальшборт, смотрели друг другу в глаза, словно вели бой.

Прямо по курсу уже виднелись очертания быстро приближающегося острова. Волны в два локтя высотой бросались на берег с какой-то свирепой, неукротимой яростью.

Нуаримаан нахмурился и, немного устало потерев глаза, вновь вопросительно посмотрел на подругу, словно ждал ее ответа.

— Хорошо, — в конце концов, вздохнула коротко Рейнаари и убрала меч в ножны, — пусть останется только магия.

— Благодарю, — серьезно кивнул меридан. — Если будет возможно, держись за моей спиной.

— Постараюсь.

На этом диалог иссяк. Мысли обоих фатраинцев блуждали далеко от выскобленной сотнями ног деревянной палубы — там, где в этот самый момент продолжался ожесточенный бой, мелькали мечи, раздавались полные ярости и боли крики. Отряды магистра наступали, наспех возведенные некромантами укрепления уже почти пали, и длинная широкая коса была обильно смочена кровью обороняющихся магов. Песок смешался с ошметками плоти и чахлыми пучками травы и превратился в единую бурую стеклянистую массу — результат арканов колдуний, шедших впереди вооруженного отряда.

— Кажется, никто из воюющих не намерен сдаваться, — заметил вслух Нуарим.

— Очевидно, так, — согласилась Рейна. — И это значит, что мы все же успели.

— Согласен. Хотя и сам верю этому с трудом.

Колдунья усмехнулась, должно быть вспомнив то волнение, порой граничившее с отчаянием, которое сопровождало Нуаримаана на всем протяжении их короткого и одновременно такого невыносимо длинного пути до Фатраина. Маг ночи напролет мерил шагами палубу, вглядываясь в пронзительно-яркие звезды над головой, и лишь под утро забывался ненадолго беспокойным сном в объятиях любовницы.

— Кажется, пора, — заметил меридан вслух.

— Кричать им бесполезно, — напомнила Рейнаари. — Не услышат.

— Усилю голос.

— Хорошо, — магичка коротко кивнула и вновь сосредоточилась на том, что происходило на берегу.

Нуаримаан всмотрелся в очертания близкого причала с пестреющими выбоинами стенами складов и начисто снесенными крышами, и ему на миг показалось, что он видит высокую фигуру отца.

Сердце мага подпрыгнуло и взволнованно заколотилось.

«Значит, он не в Рагосе», — понял сын.

Впрочем, положа руку на сердце, ничего другого он от него и не ждал. Оставалось только надеяться, что Рьятен не пустил в бой Ниралуа.

«Ведь мать-то не боевая магичка», — подумал он и, поглядев на Рейну, вдруг неожиданно даже для самого себя подался вперед и, крепко обняв ее, поцеловал. И в этот момент ему было уже все равно, кто их увидит и что при этом подумает — скрывать их с Рейной отношения, как это делали многие другие маги, он в любом случае не собирался.

— Будь осторожна, — попросил он ее тихо.

— Хорошо, — кивнула она и тепло, очень ласково и нежно улыбнулась, — и ты тоже.

— Обещаю.

Хотя оба прекрасно понимали, что выполнение этих обещаний будет зависеть от многих обстоятельств, однако не озвучить собственных опасений вслух не могли.

Меридан вздохнул и, развязав холщовую сумку, достал оттуда бережно завернутый в бархатную ткань артефакт.

Даже море на мгновение стихло, перестав кидаться разъяренным зверем на борт корабля. Нуарим сосредоточился, творя несложный аркан, а когда заговорил, то голос его разнесся далеко по побережью.

— Я предлагаю некромантам сдаться! — крикнул он. — Добровольно и прямо сейчас. Иначе то, что я привез для них, полетит в воду.

Ответом магу стала повисшая над побережьем оглушающая, откровенно изумленная тишина. Рейна коротко ухмыльнулась, различив непонимание на лицах некромантов, и едва заметно щелкнув пальцами, создала перед любовником небольшой прозрачный щит.

— И не жаль будет? — послышался ответ с берега.

— Нет, — признался Нуарим.

— А о чем вообще речь?

Спрашивающий вышел вперед, и меридан узнал мага, который возглавлял отряд, отправившийся несколько лет назад с Бардульвом в Вотростен.

— А тебе что, действительно интересно? — не удержался от ехидной реплики Нуарим.

Его собеседник ухмыльнулся в ответ:

— А иначе зачем бы я спрашивал?

Над побережьем повисло молчание, и в сторону корабля обратились сотни взволнованных, полных ожидания и надежды взглядов.

— Давай, говори, что ты там привез? — крикнула какая-то незнакомая Нуариму колдунья. — Чего тянуть?

— Ты права, — признал сын магистра и, развернув бархатную тряпицу, высоко поднял над головой артефакт. — Мы назвали это Утаирином.