Ни на мгновение Нуаримаан не усомнился в возможностях правителя оборотней. Те слухи и факты, что до сих пор доходили до фатраинцев, неопровержимо свидетельствовали — младший брат принца Рамору по праву занимает главенствующее положение среди оборотней, и его слову можно и нужно верить.

— Тогда веди нас, — без колебаний ответил маг.

Лерук согласно кивнул:

— Завтра. Сегодня отдохните.

— Хорошо, — безропотно согласился Нуаримаан. — Благодарю.

***

Фатраинцы ждали, что им по крайней мере завяжут глаза, или даже заставят сотворить аркан, мешающий запоминать направление. Но кошаки поступили проще — они просто повели своих нежданных, но в этот раз вполне званых гостей чащей леса. Самой что ни на есть настоящей, с непролазными дебрями и густыми кронами над головой, сросшимися так, что солнечный свет едва проникал на нижние этажи леса. Тропа петляла, так что маги и сами скоро утратили способность ориентироваться.

Скоро Нуаримаан заметил, что Лерук, во время первого их совместного путешествия бежавший заметно бодрее, теперь старается придерживаться ритма, удобного для беременной Рейнаари.

Тропа стелилась под ноги, и встречавшиеся магам на пути несложные препятствия не раздражали, вызывая в памяти воспоминания о детстве и играх в компании сверстников.

— Долго еще ехать? — однажды на вечернем привале поинтересовалась Рейна.

— Два дня, — ответил Лерук. — Иласару как раз успеет приехать в Исталу.

На этом диалог завершился — их проводник и на этот раз оказался не расположен к длительным беседам.

Нуаримаан устроил для своей спутницы ложе из лапника и, усевшись рядом с ней, с удовольствием привлек к себе. Рейнаари положила голову ему на плечо, и меридан, гладя ее по плечу и вдыхая украдкой уже ставший привычным аромат волос, невольно думал, как обедняют себя маги, отказываясь от таких вот радостей. Пример его собственных родителей, проведших бок о бок почти всю жизнь и, очевидно, не собирающихся расставаться, был единичным исключением среди общего довольно неприглядного правила.

«И дело, должно быть, в том, через что пришлось пройти и отцу, и матери, прежде чем они решились жить вместе», — подумал Нуаримаан и вздрогнул, вспомнив рассказы и шепотки о месяцах, предшествовавших рождению бывшей княгини Кадиа, его родной сестры, о схватке в Круге Силы, результатом которой стало вынесение предупреждения Джарааку.

Рейнаари, ощутив волнение любовника, посмотрела на него, и Нуарим, улыбнувшись, поцеловал ее.

— Расскажешь, о чем ты думаешь? — спросила она.

— Потом, — пообещал он. — Когда родишь. Сейчас тебе такое слышать не надо. Только напомни мне потом.

— Хорошо.

Лерук с противоположной стороны костра тихонько фыркнул и повозился, устраиваясь поудобнее на ночлег.

На третий день два фатраинских мага въехали в Исталу, напомнившую обоим пряничный домик.

— До чего хороша! — не удержавшись, воскликнула Рейна и принялась оглядываться по сторонам.

Пусть их лежал теперь в гостевой домик.

На следующее утро, позавтракав и приведя себя в порядок, Нуаримаан и Рейнаари в сопровождении все того же Лерука отправились на встречу с сениту.

Над крышами Исталы, над усыпанными белым цветом садами всходило солнце.

***

— О чем же так таинственно молчал Лерук, повелитель? — спросил Нуарим.

Иласару сделал движение, намереваясь устроиться поудобнее, и стало очевидно, насколько непривычно ему пользоваться стульями. Однако выбора у сениту явно не было — положение Рейны не позволяло ей разместиться на подушках. Маг бросил быстрый взгляд на любовницу, затем на Иласару, и кивнул последнему с благодарностью. Тот на мгновение прикрыл веки, давая понять, что увидел и принял жест фатраинца, и начал говорить:

— Наша разведка принесла с вашей родины плохие вести.

Рейнаари, услышав слова повелителя оборотней, напряглась, и Нуарим взял ее за руку, незаметно погладив пальцы. Иласару дождался, когда волнение гостей уляжется, а после невозмутимо продолжил:

— Некроманты, как и ожидалось, не смирились с новой политикой магистра Рьятена. Им нужна кормовая база, и запрет на уничтожение людей за пределами Фатраина не то, что может их удовлетворить.

Рука Нуаримаана само собой непроизвольно сжалась в кулак. Конечно, они с отцом готовились и ждали этого, и все же, покидая остров, сын надеялся, что успеет.

«Похоже, наши чаяния не оправдались», — мелькнула грустная мысль.

— Насколько все плохо? — спросил он вслух.

— Весьма скверно, — не стал отрицать кошак. — Три месяца назад некроманты ударили по резиденции магистра в Рагосе. Тот перекрыл им каналы получения энергии, и теперь даже кровь людей не может вернуть восставшим утраченную силу. Однако некроматов это не остановило. В ход пошло обычное холодное оружие. Верные магистру природные маги не ограничены в силах, однако и некроманты — умелые бойцы. Даже в своем нынешнем весьма ущербном состоянии они способны причинить немало вреда.

— Где теперь идет бой? — спросил Нуаримаан.

— На побережье. Еще чуть-чуть, и война перекинется с вашего острова на материк. Это то, чего бы мне допустить не хотелось.

Меридан скривился:

— Поверь, тут наши желания совпадают. Но, если так, то почему вы не сообщили нам раньше?

Он посмотрел повелителю оборотней в глаза, однако тот не смутился, лишь вертикальные зрачки его превратились в две узкие щелочки.

— Мы дали вам время разработать аркан, — ответил кесау. — Именно от него теперь, я полагаю, зависит успех.

Нуарим вздохнул:

— Верно. Но у нас нет камня.

— Алмазирилл? — уточнил Иласару, и магам стало ясно, что Лерук уже успел опередить их и сбегать к сениту с докладом.

«Впрочем, это вполне естественно», — подумал Нуарим.

Вслух же он ответил:

— Все верно. И я не представляю, что мне теперь делать. Я и прежде не решался отправиться в Гроим, потому что моя женщина ждет моего ребенка. Теперь же вовсе…

Сын Рьятена, не стесняясь, отчаянно махнул рукой, и взор его устремился на северо-запад. Туда, где на родном для него Фатраине уже шла война. Война, которую он никак не мог остановить, несмотря на все свои успехи.

Иласару неуловимо текучим движением переменил позу и, разлив по чашкам ароматный травяной напиток из инкрустированного бирюзой и нефритом чайника, придвинул одну из них Рейне. Та с благодарностью кивнула, и тогда сениту продолжил:

— Я расскажу вам то, что тебе, маг, вряд ли известно. Твоей спутнице, я полагаю, тоже. Ты вовсе не первый, кто решил попытаться восстановить утраченный Утаирант.

— Вот как? — Нуарим, не сдержавшись, вздрогнул и посмотрел на сениту изумленно.

— Да, — подтвердил тот. — Было еще двое. Первый пришел спустя семь лет после той чудовищной катастрофы, другой через три с половиной столетия. Никто из них не вернулся, потому что оба решили отправиться самым длинным и сложным маршрутом — от западного побережья, вдоль хребта. Так, как первоначально собирался идти и ты. Никто из них не достиг башни Аурлахана — их обоих убила мертвая земля. Ты первый, кто ради своей женщины пришел к нам и попросил пропустить короткой дорогой. Этим ты нас заинтересовал, не скрою. Я дал приказ по мере возможности помогать вам, а так же наблюдать. Ты молодец, маг. Только тот, кто любит, действительно силен, и у него гораздо больше шансов довести однажды начатое дело до завершения. И неважно, будет ли это любовь к родной земле, к родителям, друзьям или к женщине. Ты полюбил и достиг цели.

— Но я… — попытался протестовать Нуарим.

— Не спорь, — совершенно недипломатично отмахнулся от него Иласару. — Ты маг, тебе это чувство внове. Нам со стороны виднее, поверь. Поэтому я помогу тебе. К тому же, мир на Фатраине, а заодно и камень, восполняющий силы некромантам, отвечает и нашим интересам.

— А заодно Вотростена, — фыркнул маг.

— Именно так, — согласился сениту. — Но Аудмунд в данном случае ничем не смог бы помочь, а вот у меня алмазирилл есть.