И Нуаримаан, взяв Рейну за подбородок, посмотрел ей в глаза и, наклонившись, поцеловал.

***

— Ну вот, теперь мы можем отправляться дальше, — Нуаримаан довольно, словно сытый кот, улыбнулся и, обняв любовницу, погладил ее уже заметно округлившийся живот. — Схема аркана готова.

Рейнаари взяла со стола бумаги с записями и принялась читать. Она то хмурилась, то с задумчивым видом почесывала бровь.

— По-видимому, теперь наш путь лежит в Гроим? — предположила она, вновь подняв на Нуарима взгляд.

— Полагаю, что так, — кивнул тот. — Что, в общем, меня совершенно не радует — срок родов все ближе. Однако шанс найти алмазирилл в других частях света ничтожен.

— В сокровищницах Фатраина его нет?

— Увы.

Меридан нахмурился и, сцепив руки за спиной, прошелся по комнате. Рейнаари огляделась по сторонам, непроизвольно отметив, что колбы и реторты, до сих пор в беспорядке валявшиеся прямо на полу, а заодно на всех более-менее подходящих для работы местах, теперь аккуратно расставлены на полках в шкафу. Рабочие записи Нуарима лежали, сложенные в аккуратную стопку, уже явно просмотренные и рассортированные.

— Тебя тревожит еще что-то, помимо беременности? — догадался маг и, обернувшись, посмотрел на любовницу.

Та решительно кивнула в ответ:

— Да. Когда я в последний раз была на заставе, кесау вели себя непривычно беспокойно. Я бы даже сказала — настороженно.

Нуаримаан заметно напрягся:

— В чем именно это выражалось?

— В том, что нельзя пощупать руками и крайне трудно пересказать, — пожала плечами Рейна. — Беспокойные взгляды, направленные словно бы в никуда. Лерук часто оглядывался, и взгляд его был обращен на северо-запад. Ты случайно не знаешь, в каком направлении лежит Истала?

Нуарим в ответ в голос фыркнул:

— Ты сама знаешь, что оборотни скрытные. Аудмунд в курсе, но вряд ли он поделится с кем-то. Тем более с магами.

— Это верно, — признала Рейна.

С минуту оба молчали, обдумывая сложившееся положение. Данных для вывода было крайне мало. Нуарим тяжело вздохнул:

— Что ж, на первый взгляд все выглядит так, что оборотни получили какие-то известия, которые их встревожили, однако с тобой они делиться ими не стали. Не хотели волновать? — он выразительно поглядел на живот любовницы. — Или рассказывать новости фатраинцам в принципе не входит в их планы?

— Скоро узнаем, — ответила Рейнаари. — В любом случае, наш путь лежит сперва на заставу, и если дело было только во мне, то тебе хвостатые наверняка расскажут.

— Другого выхода нет, — согласился Нуаримаан. — Перевал ветров мы все равно не объедем.

Его заметно напряженное лицо наконец расслабилось, маг улыбнулся и, подойдя к Рейнаари, крепко, однако бережно и ласково обнял ее и поцеловал, а после снова с видимым удовольствием погладил ее живот.

— Давай собираться, — прошептал он и, погладив колдунью по щеке, коснулся губами шеи. — Какими бы ни оказались грядущие новости — время дорого.

— Согласна, — ответила та. — Отправляемся сразу, как уложим вещи.

Прощаться с башней для обоих магов оказалось сложно. Рейна шла, касаясь выщербленных, отделанных драгоценными камнями стен, приютивших их на долгие месяцы, и ей казалось, что она смотрит не только на прошлое, и в будущее всего магического народа.

Они привели в порядок спальню, библиотеку с лабораторией, кухню и все те кладовые и подсобные помещения, которыми пользовались на протяжении своего длительного визита. Нуаримаан нацепил меч, которым толком так и не научился пользоваться, и решительно подхватил сумки:

— Пора.

— Да, — согласилась коротко Рейнаари и поправила собственное неловко висевшее на боку оружие.

Фатраинцы забили досками дверь, запечатали ее тщательно на магические запоры и, не оглядываясь более, направились туда, где возвышались пики горного хребта и неизменно, из века в век, хранили покой Пустынных земель оборотни.

— Хотел бы я, — заметил вдруг Нуарим, — вернуться в прошлое и попытаться хоть что-нибудь изменить в нем. Эта мертвая пустыня давит на меня, выворачивает душу и словно вопиет, взывая об отмщении.

Рейнаари вздрогнула:

— Я понимаю, о чем ты — я чувствую то же самое. И знаешь, это совершенно невыносимо — знать, что ты ничем не можешь помочь этой земле. То давнее преступление, совершенное некромантами, лежит и на нас с тобой тоже. На каждом жителе Фатраина. Наверное, только кошаки с их нечувствительностью к магии могут веками находиться поблизости, глядеть в глаза мертвой земле, которую тоже хорошо знали в пору ее расцвета и от души любили, и не сойти с ума.

Нуаримаан посмотрел на нее, покачал головой и, подойдя ближе, ласково обнял и прижал к себе.

— Не думай об этом, — попросил он. — Не теперь. Зря я вообще затеял этот разговор.

— Все в порядке, — улыбнулась Рейна. — Я ведь колдунья.

— Я знаю.

— Я справлюсь.

Он промолчал, признавая ее право выбора, и лишь в глазах меридана плескалось ничем не прикрытое беспокойство.

Они шли вперед, к Перевалу ветров, держась за руки, и скоро смогли различить первые смутные очертания сторожевых башен.

«Конечно здесь, в краю непрекращающихся ураганных ветров, привычные деревянные домики кошаков просто-напросто бы унесло», — подумала Рейна.

— Не знаешь, как выглядела застава до катастрофы? — спросила она Нуарима вслух.

Тот нахмурился, очевидно принялся копаться в памяти и скоро заговорил:

— Летописи гласят — на юг от хребта располагалась дубовая роща. Было много ручьев. Значит, со стороны оборотней граница выглядела примерно так, как мы видели на побережье.

Рейна тяжко вздохнула, воочию представив разыгравшуюся катастрофу, постепенную, неумолимую гибель края, и Нуарим, ощутив волнение любовницы, осторожно сжал ее пальцы. Рейна посмотрела на него с благодарностью.

Внутри Перевала ветер дул заметно сильнее, норовил сбить с ног, и тогда маг, не слушая возражений, обнял мать своего будущего ребенка и так шел дальше, прикрывая обоих собственным телом.

Оборотни встретили фатраинцев напряженным, звенящим, словно тысяча колокольцев, молчанием.

— Вы смогли, — медленно обведя их взглядом, проговорил Лерук. — Раз вы прибыли оба, я делаю именно такой вывод.

— Ты прав, оборотень, — признал Нуарим.

Хвостатый кивнул:

— Рад, что мы не зря поверили в вас.

За его спиной стояли пограничники кесау, выстроившись в ряд, и на мордах их маг читал… Нет, не враждебность, но ничем не прикрытое беспокойство.

— Что-то случилось, оборотень? — не выдержал меридан.

— Сначала скажи, — качнул головой Лерук, — с вами новый артефакт или только план, как его сделать?

— И что зависит от моего ответа?

— Многое.

Повисла тишина, и только ветер в скалах выл, разъяренным зверем бросаясь на камни. Нуарим поглядел на свою любовницу и, коротко кивнув, ответил:

— Я знаю, как сделать то, что нам требуется, однако с камнем основы возникла загвоздка.

— Какая? — не отступал Лерук.

— Нам нужен алмазирилл.

Пограничники разом выдохнули, и маска безразличия слетела с их лиц и морд. Все знали, что император Гроима неохотно делится собственными сокровищами, оберегая их еще тщательнее, чем оборотни Аст-Ино.

— И что ты намерен делать? — уточнил Лерук.

На лице его, до сих пор человеческом, проступили очертания звериных клыков, и Нуарим понял, сколь велико его тщательно скрываемое от посторонних волнение.

Маг скривился, не желая вслух признавать свою слабость, и все же честно ответил:

— Не знаю. Будь я один, я бы отправился в Гроим, но моя женщина ждет ребенка. Ею я не могу рисковать.

— Не только в этом дело, — заметил хвостатый. — Но твоему положению я сочувствую.

— А в чем еще? — уловил главное в его словах Нуарим.

Лерук покачал головой:

— У меня нет полномочий раскрывать подобные тайны, однако если вы согласитесь принять приглашение Иласару, тогда сениту сам обо всем расскажет. И может быть, даже сможет помочь.