Теперь уже не имело значения, пил он чай когда-нибудь или нет. Ибо, даже если бы не переносил и на дух, он бы ни за что себе не простил, если бы не попробовал.

— Веди нас! — объявил уверенно Эргард, и Горгрид с энтузиазмом кивнул, подтверждая решение друга.

Вскоре они остановились перед низенькой, неприметной деревянной дверью, спрятавшейся в тени акации. Три выходящих на мостовую окошка были украшены изнутри зелеными шелковыми занавесками, а снаружи увиты диким виноградом.

Эргард сделал было жест, собираясь толкнуть дверь, но та сама вдруг распахнулась, и на пороге появилась девушка лет двадцати на вид.

— Ясного дня, Кимеда, — поздоровалась она, уже привычно для людей скрестив руки.

— И тебе, дорогая, — улыбнулась та и вернула приветствие. — Рада видеть тебя.

Горгрид склонился перед незнакомкой, и та улыбнулась обольстительно и одновременно невинно. Смерив советника внимательным взглядом, она чутко пошевелила ноздрями, и глаза ее блеснули.

— Знакомьтесь, это Таяна, — представила девушку Кимеда. — Моя хорошая подруга. А это князь Эргард и советник Горгрид.

— Очень приятно, — промурлыкала незнакомка.

— Нам тоже, — вполне искренне заверил Горгрид.

Не слишком высокая, с густыми каштановыми кудрями и миндалевидными карими глазами, с очаровательной улыбкой и округлыми формами, на которые сам Эргард чаще всего в былые годы и западал, еще недавно он бы не устоял перед нею. Теперь же он спокойно смотрел и чувствовал, что, как бы ни была хороша дева, собственное сердце его принадлежит Кимеде, и только ей одной.

— Посидишь с нами? — предложила их спутница, и князь заметил, что друг встрепенулся и неуловимо напрягся, застыв в ожидании.

Но Таяна вздохнула и покачала головой:

— Увы, мне надо спешить — отец ждет. Но если не возражаете, то я загляну на днях.

— Мы будем рады, — ответила Кимеда.

— Тогда до встречи!

Таяна вновь улыбнулась и, задержав на Горгриде взгляд немного дольше положенного, стремительно развернулась и убежала.

Остаток дня товарищ был молчалив и задумчив. Догадываясь, что именно творится в его душе, Эргард не лез с вопросами и тем более с непрошеными советами.

Впрочем, насладиться обедом это им не помешало. Они попробовали четыре разных вида чая, яблоки в меду, облитые медом пирожки с ореховой начинкой, совершенно необыкновенное ароматное медовое печенье, которое само таяло во рту, а также многочисленные виды суфле и пряников.

Назад они шли, мысленно продолжая смаковать лакомства.

— Спасибо за восхитительный день, — поблагодарил Горгрид, когда все наконец вернулись в усадьбу.

— Очень рада, что прогулка доставила вам удовольствие, — ответила Кимеда.

Вскоре пришел Лерук и выразил желание продемонстрировать успехи в игре на флейте. Эргард, не дрогнув, выразил готовность послушать.

Нельзя сказать, что опасения его оказались совсем уж напрасными, однако мастерство пограничника в самом деле немного улучшилось. Горгрид его вполне искренне похвалил и заявил, что ему явно стоит тренироваться и дальше. Гордый Лерук ушел в глубину сада, чтобы никому не мешать.

А вскоре вернулся домой Раэтин. Еще один длинный, но такой насыщенный и интересный день подошел к концу.

Письма из Вотростена прибыли через три дня. Утро уже подходило к концу, и Горгрид, как раз закончив печь пирог к обеду, вышел в сад. Эргард сидел под яблоней и играл в шахматы с Кимедой. К немалому удовольствию князя, она оказалась сильной соперницей и явно не собиралась поддаваться. Он как раз сидел и размышлял, каким образом уберечь от удара ферзя, когда на дороге вдалеке мелькнула тень.

Он поднял взгляд и осмотрел тропинку и палисадник. Ничего не заметив, собирался уже вернуться к игре, но тут Кимеда подняла руку и указала на крону дерева.

— Там, — лаконично сообщила она.

Князь встал, огляделся с недоумением, и тут прямо на тропинку из ветвей спрыгнул рысь. Он встал на задние лапы, снял со спины заплечный мешок и достал оттуда солидную пачку писем.

— Почта, — доложил он и, вновь закинув сумку на плечи, развернулся и убежал, не дожидаясь ответа.

Эргард задумчиво проводил его фигуру взглядом. Что это вообще было и откуда оно взялось? Довольно интересный вопрос, на который бы очень хотелось узнать ответ.

— Это военный, — пояснила Кимеда, — вестовой. Так что не тревожься — в посторонние лапы тайны Вотростена бы ни за что не попали. Должно быть, Рамору и самому нужно было передать известия брату, а тут и ваши письма подоспели.

— Должно быть, так, — согласился Эргард.

Хотя, как именно Кимеда вычислила в пришельце военного, для него по-прежнему оставалось загадкой.

Заметив, что Горгрид как раз спустился с крыльца, князь помахал ему и поспешил навстречу.

— Вот, из Асгволда, — заявил он, такой довольный, словно сам лично доставил вести из дома.

— Наконец-то! — воскликнул Горгрид, и глаза его заблестели.

Протянув руку, он принялся проворно отбирать свое, и пачка вскоре стала тоньше почти на две трети. Эргард задумчиво оглядел оставшееся и наконец заявил:

— Прочти и мое тоже, а потом мне расскажешь, что там делается.

— Хорошо, — покладисто согласился Горгрид. — Тогда я пошел.

Впрочем, в дом он не вернулся. Устроившись на подушках под вишней, сломал печать на первой депеше и погрузился в чтение.

Эргард коротко вздохнул и оглядел сад. Желание подойти и обнять Кимеду было столь сильно, что он предпочел сунуть руки в карманы и под видом прогулки отойти подальше. Уговор есть уговор.

Горгрид читал послания, но не хмурился, не дергал себя за волосы и не кусал губы, из чего князь сделал вывод, что вести в самом деле добрые. На душе просветлело, и он в самом деле отправился бродить по дорожкам, насвистывая себе под нос незамысловатый мотивчик. Один из тех, что они прежде часто пели в дороге.

Остановившись, он задрал голову и принялся разглядывать пушистую гроздь мелких белых цветов над головой. Рябина. Любопытно будет потом узнать, увидит ли он по осени плоды?

Он уже совсем было собирался пойти в дом, как вдруг заметил, что в сад вошла девушка. Та самая, с которой они познакомились на днях. Таяна, кажется.

«Интересно, зачем она пришла, — подумал он. — Может быть, и впрямь к Горгриду?»

Вероятность была, с его точки зрения, велика. Даже если не считать того взгляда на улице — девы часто обращали внимание на его друга. Боги знают, что их привлекало. Красивая ли мужественная внешность или, может быть, благородство, легко читавшееся на его лице? Эргард никогда всерьез не задумывался над ответом. Какая ему разница? К тому же у оборотницы могут быть свои, совершенно особенные причины. Что там Кимеда говорила о запахе? Быть может, дело именно в нем?

Хозяйка дома, завидев гостью, вскочила и побежала навстречу. Таяна протянула подруге какой-то свиток, и они некоторое время оживленно болтали. Однако гостья нет-нет, да и поглядывала на Горгрида.

Эргард, стараясь не выдавать своего любопытства, подошел ближе. Глаза Таяны хищно блестели, время от времени она проводила языком по зубам, а ноздри ее вздрагивали. Чувствует запах его товарища?

Кимеда сделала приглашающий жест, но та, еще раз посмотрев на сосредоточенно читающего Горгрида, уверенно покачала головой. Добавив еще что-то, чего Эргард, разумеется, не расслышал, она развернулась и стремительно ушла. Кимеда ее проводила взглядом и, обернувшись к Эргарду, улыбнулась и подошла ближе.

— Ну, что скажешь интересного? — полюбопытствовал он.

Оборотница хмыкнула себе под нос и ответила, качая головой:

— Что твой друг попал. Таяна кошечка молодая, но решительная.

Впрочем, в голосе ее звучало не осуждение, но одобрение и восторг. Эргард хохотнул и, взяв подругу под руку, повел ее в дом.

Освободился Горгрид спустя три четверти часа. Князь за это время успел заварить чай и накрыть на стол, поставив в центр пышный мясной пирог.

Дверь рывком распахнулась, и товарищ, остановившись в дверях, с улыбкой протянул: