Послышался ещё взрыв, и я покачал головой. Что-то не сходится… Белые Тени — это кучка адептов Незримой, сидят себе тише мыши в Церкви, и не пойми что делают: то ли заговор готовят, то ли просто верховенству палки в колёса вставляют. Но не артиллерия же!
Из другого окна, когда оттуда высунулось лицо испуганного церковника в капюшоне, на мой вопрос прилетела новая информация.
— Ваше великолуние, это Последние Времена!
— Да что за ересь, — не выдержал я, — Чего ты несёшь?!
— Я сам видел! — парень, сдёрнув капюшон, ткнул пальцем мне под ноги, — Тут уголёк пронёсся!
Я непроизвольно посмотрел вниз. Присмотрелся…
Вот же пёс толчковый, и вправду, некоторые камни слегка оплавлены. А если прислушиваться к псионике, то можно различить грязные следы. Я просто не знал, что искать, и никогда не заметил бы их.
Да, тут пронёсся элементаль, и совсем недавно. Запах псионики на таких следах долго не держится, зато запах оплавленного камня чувствовался прекрасно.
— Я же говорил! Прячьтесь, отец Ти… — но тут снова грохнуло, и послушник исчез, захлопнув ставни.
Я только почесал затылок, и снова в непонятках обернулся назад. Да что тут происходит-то?
В другом месте на меня из угла выскочил перепуганный молодой послушник. Споткнулся, едва завидел меня, вдруг схватил за подол моей рясы и стал дёргать, отползая в сторону.
Я упёрся:
— Да луну твою налево!
С горящими от страха глазами он вскочил, перехватив меня за рукав:
— Отец Тимос, за мной! Спрячемся в прачечной, чтобы этот деспот не нашёл!
Я крепко схватил его за плечо:
— Я был в темнице, работал с пленниками. Что тут произошло?
Послушник ещё пару раз дёрнул меня, призывая укрыться, потом отпустил и хотел убежать, но держал его уже я. Пришлось его встряхнуть.
Он даже не понял, что за приём я провернул. Но юнца крутануло в сторону так, что тот, очертив круг головой, с грохотом свалился на пятую точку.
Удар по нижним полушариям явно дал импульс мозгам, поэтому он пару мгновений сидел, пытаясь понять, что за кульбит сейчас выполнило его тело.
— Что произошло? — спросил я с нажимом.
Он почуял сталь в моём голосе и затараторил:
— Это царь Рюревский, тьма попутала его, и он ведёт гвардию на нас! Всю армию!
— Освети тебя Чёрная Луна, — проворчал я, с презрением отступив от него, — Царь напал, так вы все по подвалам прячетесь. А Последние Дни придут, так в землю зароетесь?! А ещё чернолунниками называетесь!
Ох, как складно я говорил. Видимо, даже без разума хозяина у этого тела остались какие-то нейронные запасы знаний.
— Оставь меня со своими страхами, слабодушный, — я гордо вздёрнул подбородок, — Обеденную молитву ещё никто не отменял, — и с этими словами спокойно пошёл дальше.
Юнец только захлопал глазами и покраснел. Видно было, что он очень захотел встать, и вот так же спокойно пойти со мной, несмотря на весь ужас там, у дворца…
Но тут опять грохнул взрыв, и послушник взлетел с пола, словно одними ягодицами оттолкнулся, и исчез в ближайшей двери. Была секунда просветления, да сдуло.
Вот теперь я точно не понимал, что тут происходит. Если на Храм Первого Полнолуния действительно свалились все проблемы разом, то им бы карму тут подчистить. Такое невезение ещё надо встретить.
Хотя, если
— Попробую найти вам тело, — дальше прошептал я, отойдя чуть подальше, — Задохлика какого-нибудь из Стражей Душ.
«Иной, мы же не идиоты!»
«Страж убьёт нас за секунду!»
— В мага огня сложнее, — буркнул я, — Чего вы мне хотели сказать?
«Мы хотим это тело».
— Ну, ладно, только я сам решу, когда покину его.
«А не обманешь?»
— Слово псионика Свободной Федерации, — нехотя выдавил я, чувствуя себя какой-то проституткой, торгующей собственным телом.
Сказав это, я понял, что получил себе очередную головную боль. Вашу псину, а ведь планировал где-то в спокойном уголке помедитировать, подчистить астральные хвосты. Теперь придётся выходить спокойнее, чтобы оставить эти аппендиксы живыми.
Может, ещё не поздно аннулировать сделку? Я и сам, наверное, тут разберусь, куда идти и что делать.
«Этот дух, который говорил с тобой…» — сразу заспешила поделиться одна из душ, — «Он как-то связан с тобой. И он… живой».
— Чего? — я остановился, глядя на выросшую передо мной стену около четырёх метров в высоту.
Кладка плотная и очень искусная — швы такие тонкие, иглу не просунешь. И захочешь, не перелезешь.
Я посмотрел вправо, влево — стене конца и края не видно, и она явно окружает весь храмовый комплекс. С одной стороны поворачивает, образуя на углу высокую смотровую башню, и скрывается за зданием. С другой были заросли аккуратных каштанов, и за ними угадывалась крыша какого-то здания. А рядом с ней виднелась высокая арка в стене, выглядывая над кронами.
Сзади снова грохнуло, но я даже не обернулся. Атакуют же дворец, навряд ли им нужен упитанный оракул-чернолунник с круглым животиком…
«Мы говорим, что этот дух — живой. Он знает тебя, а ты знаешь его. Но дух из Рюревского рода…»
— Я не знаю никого из Рюревских, балбесы…
«Вы связаны! Он точно знает тебя!»
Я поскрёб подбородок:
— И чего я вам обещание-то дал? Информаторы хреновы…
«В усыпальнице ловушка!» — истерично добавила вторая душонка, — «Этот дух совершенно не понимает, что делает!»
— Куда идти-то? — нервно бросил я, снова покрутив головой.
Логика подсказывала, что направо, к воротам. Скорее всего, усыпальница не на территории Храма.
«Направо», — синхронно сказали души, подтвердив мои мысли.
И, едва они это сказали, как с той же стороны я почуял такое родное, желанное… Снова слегка вскипела кровь, загорелись щёки. Кто-то явно издевался над моим гормональным фоном.
Эвелина, это могла быть только она. Я без вопросов повернулся и пошёл, как советовали останки Легиона, направо.
«Мы не останки! Мы Легион!»
— Вот теперь явная польза от вас, — усмехнувшись, я скользнул под кроны каштанов, — Я вот когда был в другом теле, так там хоть Василий на брюнеток слюной истекал. У молодёжи жизнь веселее, а этот старпёр только о еде думает.
«Мы не можем влиять на твои эмоции. Можем только чувствовать боль», — с жуткой тоской отозвались подселенцы, — «И силу!»
— То есть, даже если я сейчас съём жареного барашку, или соблазню симпатичную чернолунницу, вы не получите удовольствия?
В ответ души чуть не зарыдали…
«Не-е-ет!»
Гормоны делали своё дело, и я теперь не мог отогнать мысли о сексе — это тело явно очень долго воздерживалось. А Эвелина будто знала об этом и издевалась.
Как же так? Этот оракул должен быть чемпионом по воздержанию! А в крови фонит так, будто мне едва восемнадцать исполнилось.
«Когда-то и у нас были тела, Иной».
«Но нас обманули, пообещали силу».
— Я так-то блондинок предпочитаю, — проворчал я, думая совсем о другом. Ну какая сила, бабу мне!
Почему не получается справиться с гормонами? Почему такая сильная атака? А это точно Эвелина?
Мой словесный понос продолжался:
— Помню, у меня даже правило было — только блондинки. А шатенки, рыжие… Ну нет у них этого шарма, — увлечённо рассказывал я, уворачиваясь от нижних веток каштанов.
«Иной, на твоё тело кто-то влияет».
— Да знаю я, псы вы толчковые, — вполголоса выругался я, и продолжил, — А ещё правило у меня было, прямо устав холостяка. Брюнетки под запретом.
«А почему?» — неожиданно заинтересовалась одна из душ.
Наверное, была при физической жизни брюнеткой.
— От них все беды. Я вот как пришёл в этот мир, так встретил одну блондинку. Ну, талантище, красота же: и грудь, и ножки, и характер задорный. А в постели она какая… ух, вы бы знали!
«Покажи, покажи воспоминания!»
— В другом теле оставил, — буркнул я, злясь на себя за откровенность, — А потом встретил брюнетку. И что бы вы думали?
