— Прошу тебя, скажи правду, мне страшно!

Он не обращал внимания, схватившись за голову, нарезал круги от одного угла к другому, резко оборачиваясь от волчьего воя, что как нарочно усиливался и становился ближе. Его охватила паника. Я, видя происходящее, боялась спросить.

— Петша, прошу тебя, — из моих глаз брызнули слезы, — я не понимаю, что происходит.

Он остановился, посмотрел на меня так грозно, что стало страшно. Все мое тело задрожало, а я замолчала, насытившись его взглядом.

— Ты что, не слышишь? — спросил он, крича. — Они пришли за мной!

Я мотала головой, не понимая его слов. Волчий вой усиливался, оборвав блаженные минуты. Петша остановился, прекращая нарезать адские круги. Он уселся в угол, прикрывшись шкурой.

— Лейрла, — сказал он мягким голосом так, что у меня затрепетало сердце, — спасибо тебе за компанию. Мне никогда не было так хорошо. Теперь прошу, ложись спать. Нужно выспаться, завтра предстоит тяжелый путь.

Не став спорить, легла, не закрывая глаза, неотрывно наблюдая за ним. Он сидел в углу, разглядывая свой меч, и, убрав его в ножны, смотрел на меня. Просидев так несколько минут, встал. Тяжелыми шагами пройдя через дом, завис надо мной.

— Прости, Лейрла, что напугал тебя, — прошептал он в ночи. Боясь коснуться меня, прилег рядом, смотря в мои голубые глаза. Я ему улыбнулась, он ответил тусклой улыбкой. Не приближаясь друг другу, я чувствовала его горячее дыхание. Волчий вой закончился. Мне стало легче. Глаза сомкнулись, я уснула.

Глава 21

Следующим утром мы отправились на прогулку, после обеда читали книгу вслух. Он прижимался ко мне, я теряла строчки. Ближе к вечеру, когда тьма опускалась на землю, я почувствовала страх. Мне придется завтра покинуть это место. Больше я никогда не увижу Петшу.

Было больно от этих ужасных мыслей. Я присела, не в силах справиться с душевными муками.

— Что случилось? — спросил он, явно замечая изменения моего настроения. Он стал более осторожен и внимателен ко мне.

Я ему ничего не ответила, опустив голубые глаза. В эти минуты хотелось поддержки, внимания, по щекам предательски потекли слезы.

— Лейрла, — сказал он, испугавшись, — что с тобой?

От его слов все затряслось внутри. Лучше бы ты молчал или не появлялся в моей жизни никогда. Я разревелась. Зачем я бежала? Зачем?

— Петша, — выкрикнула я, находясь в его руках, борясь с отчаянием как хромая птица, оказавшись у мальчугана. Я не могла представить, что больше его не увижу. Поэтому просила не уходить.

Я эгоистически схватила его, не давая уйти от себя. Мне хотелось запомнить это лицо. Попрощаться с ним в последний раз. Эти роковые минуты свидания слишком тяжелы.

— Петша, я хочу наглядеться на тебя.

Он молчал, разрешая мне изучить каждый кусочек своего тела. Я жадно пожирала его взглядом.

— Лейрла, — сказала он спокойным тоном, — мы с тобой обязательно увидимся, обещаю!

Я кивнула, не веря. У меня было сотня веских причин не доверять этому человеку. Что он мог сделать? Пробраться в башню! Убить мага? Бред! Его слова — сплошные отговорки, в точности как отцовские.

— Я тебе не верю, ты врешь!

Петша склонил голову. Опять его дурная привычка прятать глаза. Я уселась на шкуры, закрыв лицо руками. Ревела, уговаривая себя смириться с судьбой.

— Лейрла, — он пытался оправдаться, прижимая, целуя меня, но этого было мало.

— Знаешь, — сказала он, отвлекая, — этот дом был первым нашим приютом с отцом. Когда нас выгнали, мы нашли заброшенную избу лесника, обустроили покосившуюся хижину. Енмар давно ее приметил, готовясь попасть в немилость. Это место помогло нам выжить в лютые зимы.

Петша посмотрел в мои глаза, будто боясь сознаться в чем-то страшном. Я требовала от него говорить правду. Мое сердце не терпит лжи. Я понимала, что больше его не увижу. В город не сунется — сразу поймают. Любые попытки Петши увидеть меня приравниваются к самоубийству.

— Прости, я не имею права просить еще встречи.

— Нет, это ты меня прости.

Мы стояли молча. После он повернулся и пошел в сторону, встал на колени, пытаясь достать доску в полу.

— Тайник, — подумала я, вытянула голову, желая посмотреть, что он ищет.

— Отец много вынес интересных вещей из замка, — произнес он, — видимо, ему дали добро. Он в полу хранил множество различных артефактов и магических предметов. Я никогда их не видел, но отец был упрям и до последнего отказывался рассказывать об их предназначении. Лишь перед самой смертью, когда лихорадка его осилила, он сдался, объяснив, что к чему.

Петша достал сверток и положил его на пол. У меня от этого завернутого предмета пробила дрожь. Я смотрела как загипнотизированная на сверток, боясь спросить, что там. Он молчал, нагоняя таинственность. После Петша резким движением вытащил черный клинок и начал свой рассказ.

— Отец перед самой смертью позвал меня к кровати. Я ему тогда дал клятву, что выслушаю старика и не перебью. Так и поступил. Папа уже говорил плохо, глотая слова, но я уловил суть.

«Король не страшен», — хрипел он. Потом отец долго кашлял, бормоча, рассказывая, что с королем они старые друзья. После старика понесло. Он мне говорил про походы и лихие битвы. Я не мешал ему вспоминать молодость.

Под конец он вспомнил Мага. Отец попросил подойти поближе, и я наклонился. Сквозь хрипоту он шептал, чтобы я боялся Керавина. Не объясняя почему, говоря, что скоро все узнаю. «Этот Чародей будет обязательно тебя искать, попомни мое слово», — повторял он в бреду.

Старик называл его драконом. После вскользь упомянул, что Маг хочет моей смерти. Я пытался расспросить, но он ничего больше не сказал.

Вечером снова позвал меня, показывая рукой на стол. Именно тогда я увидел этот сверток. По просьбе отца его развернул. Он мне подарил кинжал из драконьего металла.

Самая прочная сталь, — сказал старик со знанием дела, — чародей заколдован, его не убить. Никто не способен снять с него заклятие, кроме этого клинка. Надо ранить Мага этим кинжалом, и чародей снова станет смертным.

Петша замолк. Я долго смотрела на предмет, который способен убить Чародея, осознавая, что не знала о бессмертии будущего супруга. Видимо, ради вечной жизни он на алтарь положил свою красоту. Хотя бегали по замку слухи, я не придавала им значения.

Кинжал приковал мой взгляд. Теперь у меня есть козырь в будущей супружеской жизни.

— Я хочу, чтобы ты взяла этот клинок, — сказал Петша.

— Я! — громко воскликнув.

Нет, мне хотелось обладать это вещичкой. Но и оставлять Петшу безоружным было нельзя:

— Он твой, им ты убьешь Мага.

Петша рассмеялся.

— Давай будем реалистами. Маг хочет захватить власть. Когда ему удастся, эти леса наполнятся его огромной армией. Мне от них не отбиться кинжалом. Даже если я превращусь в волкодава, это не поможет. Сбежать не смогу, он везде меня найдёт. Я обречен умереть в этих лесах.

Чародею пока некогда меня искать. Но он вскоре доберется, и тогда мои шансы на спасение будут равняться нулю. Ты единственная, кто приближена к нему.

Я смотрела в его глаза. Он просит убить Мага этим клинком. Совершить убийство!

— Я не смогу.

У меня задрожали губы. Конечно, ненависть к этому уроду зашкаливала. Я обязательно подерусь с будущим мужем. Хорошенько ему врежу, но не убью.

— Я не прошу его убивать, — сказал Петша, улыбаясь, — только рань, чтобы снять с него заклятия. Но если ты не можешь этого сделать, я тебя не заставляю. Оставь кинжал себе для защиты.

Я еще раз взглянула на клинок. Петша своими руками завернул его и протянул мне:

— Бери. Отказываться глупо.

Я, тараща на него глаза, взяла. Мы обнялись. Он прижимал меня, одаривая поцелуями. После тихим голосом произнес:

— Я не могу представить, что ты окажешься в его руках. Это он забрал отца, а теперь хочет отобрать у меня тебя.

— Забрал? — вопросительно я на него посмотрела.

— Конечно, Лейрла, — продолжил Петша, — Маг знает, что я скрываюсь в этом лесу. Не просто так во всех соседних деревнях началась лихорадка. Он травит крестьян, что помогают нам едой. Пока он нас не нашел, но это дело времени.