– М-мне можно выйти отсюда?

– Конечно, можно, – мужчина сказал это с такой невозмутимостью, будто это было чем-то само собой разумеющимся, а потом добавил: – Мне казалось, это очевидно, учитывая, что дверь все это время была не заперта.

Девушка непроизвольно бросила быстрый взгляд на дверь, а потом снова посмотрела на Долохова. На его лице внезапно отразилось понимание. Теперь была его очередь удивляться.

– Подожди… Хочешь сказать, ты не пыталась открыть ее? Серьезно?

Гермиона нахмурилась. Она понятия не имела, что на это ответить. Да, конечно, у нее и мысли не было, что Долохов позволит ей ходить по дому одной, без сопровождения. Это если в принципе отбросить те мысли, которые дрейфовали в ее сознании с момента прибытия сюда. Мысли о том, что это ее новая тюремная камера, пусть и комфортная по сравнению с Азкабаном, но все равно эта комната воспринималась ею не иначе как клетка.

– Ладно, замнем, – Долохов резко развернулся и, подойдя к кровати, взял в руки лежащую на ней стопку одежды, – Знаешь, я не буду против, если ты захочешь и дальше ходить в этой тряпке, – он снова подошел к Гермионе, – но, может, ты попробуешь переодеться во что-то более… нормальное?

Гермиона опустила глаза на аккуратно сложенную одежду, которую протянул ей Долохов.

Даже по меркам Луны, которую мало что удивляло по жизни, Амикус Кэрроу вел себя странно.

На следующий день после прибытия в поместье ее поразило сразу несколько вещей. Сначала она была озадачена, когда днем в дверях комнаты, в которой она провела ночь, появился Кэрроу и пригласил ее составить ему компанию за обедом, будто гостью, а вовсе не пленницу.

Легким удивлением сопровождалось осознание того, что эльфы подали ей ту же еду, что и хозяину дома, что совершенно точно не укладывалось в рацион рабыни. К примеру, те же эльфы питались лишь остатками с господского стола.

А последним, но самым неожиданным для нее было то, что Амикус дал ей разрешение свободно перемещаться по поместью, за исключением западного крыла на третьем этаже, где располагались хозяйские спальни. Во избежание лишних проблем, Луна все же решила аккуратно осведомиться по поводу возможности посещения библиотеки, поскольку у нее были определенные сомнения по этому поводу, но Кэрроу лишь отмахнулся, сказав, что запрещенные для нее части дома он уже назвал.

Вообще, за проведенные здесь два дня,ее общение с Амикусом Кэрроу было весьма сносным, если не считать периодических подколов, напоминающих Луне о ее нынешнем положении в магическом сообществе.Не то, чтобы они общались много, но разговоров во время совместного приема пищи Луне, которая всегда была очень наблюдательна, хватило, чтобы составить об этом человеке новое мнение, значительно отличающееся от того, которое у нее было ранее.

Конечно, в Хогвартсе их отношения были, мягко говоря, натянутыми, а сейчас она старалась лишний раз Кэрроу не провоцировать, тщательно обдумывая то, что хотела сказать, и взвешивая каждое слово. И все равно, нынешний Амикус Кэрроу был как-то уж слишком не похож на того профессора Защиты от темных искусств, которого она помнила – откровенно злого, чрезмерно вспыльчивого и без лишних раздумий накладывающего на детей Круциатус за малейшее неподчинение.

Этот Кэрроу был каким-то слишком спокойным и совершенно не импульсивным, и девушка никак не могла понять, игра это или она только сейчас узнала его настоящего.

В понедельник Луна впервые с момента появления в поместье, проснулась раньше полудня. Видимо, за выходные ее организм наконец-то восстановился после трех недель холодного и голодного пребывания в клетке в Министерстве магии.

День выдался солнечным и знойным, поэтому, позавтракав, Луна расположилась с книгой в уютном кресле на террасе, куда почти не попадали солнечные лучи, отчего там царила приятная прохлада. Любовный роман Миранды Салтман «Огненная любовь» о волшебнике, спасшем ведьму от дракона, был совершенно не в стиле Луны, предпочитавшей приключенческие истории. Но вчера, когда Кэрроу привел ее в библиотеку, она так сильно разнервничалась под его изучающим взглядом, что схватила эту первую попавшуюся ей на глаза книгу.

Роман читался легко и быстро, к обеду она его уже закончила. Кэрроу, который по-прежнему преподавал в Хогвартсе и занимал там пост заместителя директора, отбыл из поместья рано утром и вернуться должен был не раньше трех дня. Убедившись за эти несколько часов, что эльфы не приставлены следить за ней, Луна все же решила, после некоторых раздумий, попытать удачу и сходить в библиотеку, пока хозяина дома нет, чтобы в одиночестве попробовать найти там что-то нужное.

Библиотека располагалась на третьем этаже поместья, где в противоположном крыле были хозяйские спальни. Она помнила запрет Кэрроу и совершенно точно не собиралась его нарушать. Девушка прекрасно понимала, что, если комнаты открыты, значит, ничего полезного она там найти не сможет, а если заперты заклинанием, любые попытки проникнуть туда будут тщетны, ведь магии она лишена. Потому Луна просто не видела смысла лишний раз провоцировать Кэрроу этими совершенно бесполезными действиями и, оказавшись на нужном этаже, сразу же прошла в восточное крыло, где была библиотека.

Пара показавшихся ей весьма любопытными книг о способах нейтрализовать подавляющие чары, предсказуемо оказались защищены блокирующим заклятьем, так что она даже дотронуться до них не смогла. Зато она смогла взять в руки вполне заслуживающее внимания практическое пособие по сбору магической энергии из плодов волшебных деревьев, которых по счастливому совпадению в саду поместья Кэрроу было предостаточно. Сложив в стопку поверх пособия четыре приключенческих романа для отвода глаз, Луна вышла из библиотеки и уже шла по лестнице, когда со стороны западного крыла послышался пронзительный крик.

Долохов ушел около пятнадцати минут назад, а Гермиона по-прежнему стояла у окна со стопкой одежды в руках, пребывая в абсолютном шоке от происходящего. Почему он так добр с ней? Это какая-то уловка. Это должна быть уловка. Но зачем? Мозг Гермионы лихорадочно перебирал возможные мотивы Долохова, но в итоге все предположения были отброшены в сторону, как начисто лишенные смысла.

Он принес ей маггловскую одежду. Гермиона не хотела сейчас думать, сколько людей могло при этом пострадать. Но, понимая, что мрачные мысли только усугубят ее и без того нервозное состояние, она убедила себя, что Долохов просто наложил на магглов Империус и забрал то, что ему было нужно.

Он разрешил ей ходить по поместью одной. Он даже дверь не запирал.

Дура, какая же ты дура, Гермиона! Ты могла бы уже сбежать отсюда. Хотя… Территория поместья почти наверняка (нет, совершенно точно) окружена защитным барьером, через который ей не пройти, не зная отпирающего заклятья. А может там купол? Барьер или купол? Это нужно выяснить при первой же возможности.

Гермиона скинула ненавистную простыню и разложила на кровати одежду, принесенную Долоховым. Белья нет. Кто бы сомневался. Девушка бросила взгляд на шкаф. Она точно видела на одной из полок несколько комплектов нижнего белья, когда заглядывала внутрь в первый вечер здесь. Он пытается вынудить ее сделать то, что он хочет. Ничего не выйдет! Без белья – значит без белья.

Гермиона натянула светло-голубые джинсы и разноцветный свитер, на которые явно были наложены Подгоняющие чары, потому что село все идеально. Черные балетки тоже были точно по размеру.

Позвав Руну, она попросила эльфийку проводить ее в библиотеку, чтобы выбрать книгу.

Гермионе никогда даже в страшном сне не могло присниться, что посещение библиотеки когда-нибудь будет для нее удручающим. Гриффиндорка всегда тянулась к знаниям, поглощала книги залпом. Но так было в той, старой жизни. Когда она была свободна и когда у нее была магия. Сейчас же, пока она шла между стеллажами, практически каждая книга, на которую падал ее взгляд, била ее по больному. Корешки книг пестрили «магическими» заголовками: «100 видов гламурных чар», «Магия крови», «Травмирующие проклятья», «Магия исцеления для начинающих», «Заклятья невидимости».